Татьяна Шахматова - Иностранный русский

– Падеж один и семь – это дата вылета, я больше чем уверена. И все, кстати, сходится. Каролина исчезает пятнадцатого числа, добирается до Москвы. Это несложно сейчас, если иметь при себе наличку: любая попутка, даже автобус – водители так подзарабатывают – берут пассажиров без билета. И все – чадар, аэропорт, Лондон. Потому что нет седьмого падежа в русском языке.

– Есть такой падеж, – моментально вставил я. – В древнерусском.

Виктория сделала недоверчивое лицо и посмотрела на меня с кривой улыбкой.

– Каролина, по-твоему, идиотка, что ли? – усмехнулась тетка. – Начинающим студентам седьмой падеж вправить?! Нет, конечно. Читать и составлять подобные шифры они с Али научились в совершенстве, когда тот еще толком не владел русским языком.

– Странно, она почистила ящик год назад и не чистила его потом. Хотя могла просто удалить письма, – предположил Борис.

Но тут он был не прав. Чистить ящик прямо перед побегом бесполезно, надо чистить и браузер, а это не так просто. Если учесть, что Каролина не стала заводить второй аккаунт, то уровень ее технической подготовки довольно высок. Во всяком случае, о таких тонкостях информационной безопасности она была осведомлена, видимо, знала, что тайный ящик тоже можно отыскать. Что-что, а уровень паранойи в семье генерала Иванова, как и во всем Институте связи, зашкаливал. Каролина понимала, что в случае необходимости письма за последние пару месяцев можно восстановить, и даже не заморачивалась.

– Ну кто ж ее знает? Может, она каждый год ящик чистила. На Новый год. Итальянцы старую мебель выкидывают, а Лина – письма. Я не знаю, да это и не суть важно, – проговорила Виктория, но Борис уже не слушал ее.

– Проверьте по имени Амал Эльдин, – попросил он кого-то на том конце телефонной линии. – Начиная с шестнадцатого числа и… Сегодня у нас восемнадцатое. Вот по сей час и проверяйте.

– Но это невозможно – прилететь в Россию одним составом, а вылететь другим, – снова возразил я.

– Возможно, – кивнул Борис. – Беженцы так и делают. Прилетают одной авиакомпанией, улетают другой. Риск есть, но вполне реальная схема. Вопрос, как Каролина, будучи далека от этой среды, всю эту схему просчитала и подготовила.

– Ну во-первых, не так уж и далека, как мы все могли заметить, – проговорила Виктория с улыбкой. – А во-вторых, она ничего не считала и не подготавливала. Она просто сказала: «Али, дорогой, сделай хорошо». Разве не видите, что план абсолютно в контексте тех миграционных волн с Востока на Запад, которые сейчас происходят. И Али, как настоящий восточный муж, к тому же обеспеченный муж, все сделал. Линка же просто напялила чадар и поехала. Хорошо быть восточной женщиной!

Возникал вопрос, кто же тогда сжег машину? Пока подтверждений Викиному довольно связному, надо заметить, но фантастическому рассказу не было. Ни авиакомпания, ни пограничники по поводу вылета Амал Эльдина не звонили. Пока Борис соображал, под каким соусом выправить постановление об изъятии записей с видеокамер в Домодедове и Шереметьеве, Виктория предложила собственные услуги в поиске.

– Я тебе сейчас гораздо легче доказульку найду, – демонстративно зевнула тетка. – Дай-ка комп, у меня все севшее.

Недолго думая, она открыла Фейсбук, и на наших с Борисом изумленных глазах набрала латиницей Ali Sadgadi.

Нехитрый поиск по аватарке очень быстро дал искомого товарища. Парень был зарегистрирован в городе Кэтфорд, недалеко от Лондона.

Вика многозначительно глянула на нас и, не откладывая в долгий ящик, отправила в фейсбучном месенджере голосовой звонок мистеру Али.

– Это двадцать первый век, детки, мир стал тесен, как коммуналка, – сказала она таким тоном, как будто это не ее пару лет назад со скандалом заставили зарегистрироваться в социальных сетях для очередного расследования. Али ответил не сразу. Сначала он появился в Сети, потом исчез, потом зеленый глаз значка в Сети загорелся снова, и наконец низкий мужской голос ответил:

– Салам.

– Али, добрый день! – сказала Виктория по-русски, но Али упорно делал вид, что не знает этого языка.

Тогда Виктория перешла на английский и, к изумлению всех, просто попросила к телефону Каролину, представившись ее подругой.

На том конце повисла пауза. Недолгое замешательство, сопение, щелчки, топот ног, и вдруг вдалеке послышался приглушенный, но так хорошо знакомый мне голос нашей заведующей:

– Кто?! Виктория?! О господи, я так и знала!

– Потому что невозможно усидеть на двух стульях, Лина, – проговорила Виктория, улыбаясь. – Кое-что треснет! Даже с твоими шикарными формами!

– Да пошла ты! – с досадой, но без злости в голосе проговорила Каролина и тут же добавила уже другим, извиняющимся тоном: – Вика, я знаю, это звучит глупо, но все пошло вообще не так, как должно было. Я сама в шоке. Можешь пока не говорить, что знаешь про меня и Али?

В ответ Виктория удивленно подняла брови:

– Как ты себе это представляешь? Тебя тут с фонарями ищут…

Мессенджер молчал, но мы слышали ее дыхание, Каролина как будто набирала воздуха, чтобы что-то сказать, но Вика опередила ее:

– Позвони родителям. Твой папаня вынес мозг половине города.

Каролина булькнула в трубку что-то вроде «мг», и все смолкло окончательно.

Мы потрясенно молчали.

– Вот это действительно финт ушами, – проговорил наконец Борис. – Это ж как надо достать человека, чтобы он вот так…

– Борь, сколько времени ты взаимодействовал с генералом Ивановым?

– Два дня, – признался следователь.

– И как, успел он тебя прессануть?

– Изрядно, если честно.

– Ну вот, а Линка с ним тридцать с лишним лет прожила.

Мы ждали информацию от авиакомпании и пограничников, когда неожиданно обнаружилось второе подтверждение Викиной правоты. Подтверждение пришло на своих двоих, и от него несло, как из винной бочки:

– Начальник, веди в тюрьму. Не могу. Виноват. Я машину бензин лить. Огонь. Костер. Ужас, – пробормотало «подтверждение» в лице проспавшегося наконец Мохаммада.

Парень протягивал руки и выглядел виновато.

– Так это вы купили машину? – спросил его Борис.

– Я.

Борис развернул фоторобот покупателя «Форда»:

– А это кто?

– Это старший брат дядя жена мой дядя.

– Кто? – нахмурился следователь.

– Старший брат дяди жены его собственного дяди, – перевел я с иностранного русского на обычный русский.

– Этот дядя дяди тут откуда взялся? – удивился Борис.

– Ваш родственник давно живет в России? – снова перевел я.

– Давно. Еще когда война СССР – Афганистан был.

– Еще со времен советско-афганского конфликта.

– Это я понял, – буркнул Борис и добавил, обращаясь к нам: – Тогда понятно, почему у того мужика не было акцента: он тут давно.