Шарль Эксбрайя - Раны и шишки. Любовь и лейкопластырь. Порридж и полента. Оле!.. Тореро! Пой, Изабель!

— Я вовсе не собираюсь этого делать.

Мы немного помолчали, и я, взяв себя в руки, произнес другим, спокойным, тоном:

— Мишель, вы могли бы дать мне одно обещание?

— В чем оно будет заключаться?

— Я прошу вас не выходить замуж прежде, чем я разберусь с делом об убийстве ваших родителей.

Она посмотрела на меня с подозрением.

— Какая связь между моей свадьбой и вашим расследованием?

— Я не хотел бы вам этого говорить, Мишель, но если вы сами спрашиваете, — пожалуйста: я считаю, что родители Пьера прямо или косвенно замешаны в убийстве месье и мадам Ардекур.

Она прошептала:

— Вы поступаете бесчестно, месье комиссар.

Я сделал вид, что не расслышал.

— Нам стало известно, что Вальеры выплатили огромные долги, тогда как до смерти ваших родителей у них денег не было.

Она скорей вскрикнула, чем сказала:

— Они же продали свое дело!

— Но продали за сумму, которая не покрывает и половины долгов. Кроме того, сейчас они собираются купить дом, — вы сами мне об этом сказали утром. Отсюда следует вопрос: на какие деньги?

— Не знаю. Но все, что вы рассказываете — отвратительно! Вы хотите вбить клин между мной и Пьером! Так вот, я не желаю вас слушать! Прошу вас только об одном: отвезите меня поскорей в Сент-Этьен, и я больше не хочу вас видеть! Вы мне отвратительны!

Мы доехали до Сент-Этьена, не проронив ни слова. Мишель сидела с каменным лицом и неподвижным взглядом. Мне было очень тяжело… Когда я остановил машину перед мужским лицеем, моя спутница вышла:

— Месье комиссар, я сожалею, что познакомилась с вами, и надеюсь никогда больше вас не встречать.

— Мне очень хотелось бы, чтобы ваши надежды сбылись, мадмуазель, но вряд ли это возможно.

Я лежал на кровати, погрузившись в мрачные размышления о том, сколь часто влюбленные женщины бывают глупы, а умные мужчины — невезучи. Мишель вела себя по меньшей мере неумно, и именно это я никак не мог ей простить. И все же, насколько мне было безразлично то, что Пьер Вальер мог попасть в неприятную историю из-за своих родителей, настолько же мне не хотелось, чтобы это коснулось Мишель. Пресытившись этими глубокими мыслями, в которых переплетались мой собственный интерес и служебный долг, я с некоторым облегчением отправился ужинать. Остаток времени ушел на кино. Выйдя оттуда, я заглянул в один из многочисленных в Сент-Этьене ночных баров и, в результате, оказался у дома, где жил, только к трем часам ночи. Когда я закрыл за собой дверь парадного, то обнаружил, что реле света было сломано. Я не курю, и поэтому у меня не оказалось при себе спичек. Взявшись за перила, я стал подниматься в сплошной темноте. Вдруг мне почудилось чье-то дыхание. Я остановился, прислушался, но больше ничего не услышал. И все же меня не покидало чувство, что кто-то находится рядом. Вполголоса я спросил:

— Кто здесь?

Никто не ответил, и я опять стал подниматься вверх. На своей лестничной площадке я обождал еще несколько секунд, прежде чем вставить ключ в замок. Я уже почти открыл дверь, как вдруг почувствовал движение воздуха и услышал тонкий запах женских духов. Скорей от удивления, чем от страха, я еще раз спросил:

— Кто здесь?

Удар последовал с той стороны, откуда я его меньше всего ожидал. Меня ударили по голове чем-то тяжелым. Я не смог сдержать глухого стона, на который, как мне показалось, словно эхо, ответил другой стон. Я упал на колени. Напавший находился в нескольких сантиметрах от меня. Инстинктивно я поднял руку, чтобы защитить голову. Второй удар пришелся почти в то же место, и я стал падать вперед. Мои руки ухватились за что-то, что затрещало под моим весом, и я потерял сознание.

Когда я пришел в себя, то из-за темноты не сразу смог догадаться, где я нахожусь. Проведя рукой по лицу, я ощутил на нем липкую жидкость, в которой без труда узнал кровь. Постепенно ко мне начала возвращаться память. Осторожно ощупав пальцами голову, я обнаружил там кровоточащую рану. Первым желанием было разбудить свою хозяйку, чтобы она меня перевязала. Но представив себе крик, который поднимет почтенная мадам Онесс, я счел более разумным найти кого-то, кто смог бы мне помочь позвонить. На этот раз мне повезло: как только я вышел на улицу, к дому подъехала машина, и из нее вышел мужчина. Я предъявил ему свое удостоверение и, показав рану, попросил отвезти меня в больницу, что он послушно и сделал.

Продезинфицировав рану и наложив несколько скобок, врач успокоил меня:

— Ничего опасного, месье, — и посоветовал принять несколько таблеток аспирина, чтобы уснуть. Но спать мне как раз и не хотелось. Работая в полиции, мне приходилось попадать в куда более серьезные переделки, чем эта. Но то, что произошло со мной сейчас, было очень странным: такое впечатление, что у убийцы просто не хватило сил, чтобы осуществить задуманное. Снова, словно во сне, я услышал голос, который, как эхо, ответил на мой стон.

Открывая дверь квартиры, я вдруг вспомнил об одной детали: падая, я уцепился за что-то, что подалось под моим весом. Взяв свечу, оставленную на случай поломки электричества, и предусмотрительно лежащие рядом спички, вернулся на лестницу. Я недолго искал то, что меня интересовало: это была пуговица, на которой остался кусочек ткани. Теперь я наверняка знал, кто хотел отправить меня в мир иной.

Мои подчиненные были поражены, когда увидели меня в комиссариате с повязкой на голове. Даруа обеспокоенно спросил:

— Что произошло, патрон?

— Ничего, просто обычное нападение, старина.

— Где?

— В моем доме. Меня ждали на лестнице.

— Ваше присутствие, к счастью, говорит о том, что рана не очень серьезная.

— Ночью в больнице мне наложили скобки. Но, в конечном счете, это все — эстетические потери.

— Вы узнали нападавшего?

Я улыбнулся.

— Вы будете удивлены, Даруа. Это была женщина!

— И кто же она?

— Думаю, что я ее знаю…

Эстуш, в свою очередь, заметил:

— Женщина? Трудно поверить…

— Я понял это, только проанализировав случившееся. Во-первых, запах духов, во-вторых, — слабость удара и, в-третьих, вещественное доказательство.

— Какое?

— Пуговица от пальто с кусочком ткани.

— Так чего же мы медлим?

— Прежде я хотел бы кое-что проверить, чтобы не попасть впросак.

Эстуш с нарочитым безразличием спросил:

— Надеюсь, это не Мишель Ардекур?

— Нет.

— Слава Богу!

Отличный парень этот Эстуш!

Если бы мне не понадобились последние уточнения для укрепления своей уверенности, я бы никогда не пришел в дом Мишель Ардекур.

На улице Карон я натолкнулся на Леони, которая, увидев меня, принялась причитать.

— Боже мой, что с тобой случилось? Откуда эта повязка? Ты попал в аварию? Эти машины — настоящая беда в наши дни!