Николас Фрилинг - Сфера влияния (сборник)

— Немного. Как-никак, неловкая ситуация. Я думаю, что ей стало любопытно после того, как она встретила тебя. Она… как бы это сказать… была смущена. У тебя железные нервы. Удивляюсь, как ты можешь быть таким бесчувственным.

Десмет спокойно пил кофе.

— У меня есть свои слабости, как и у всех, — но, когда я понимаю, насколько они глупы, я стараюсь избавиться от них. Солдат или генерал — все сейчас равны, разве не так? Посмотри на слабости других — вот мой девиз. Не демонстрируй свои. Ты не нальешь мне еще кофе? Да, — продолжал он. — Я повеселился, встретив эту маленькую Маркс, — забавная девчонка. Я немного пошутил с ней за рюмкой, спросил, почему бы ей не приехать сюда и не поучить некоторых наших жирных клиентов прыгать с парашютом так, чтобы у них душа не уходила в пятки. Я не знал, что она воспримет это так серьезно. Наверное, скучает по тем старым добрым временам, когда она была в каком-то смысле героиней.

— Черт возьми, Конни, — взорвался Лафорэ, — зачем ты сделал это, прекрасно зная, что я не приду от этого в восторг?

— Ну, Фрэнки, — притворно извинился Конни, — я совсем не собирался расстраивать тебя. Да будет тебе, братишка. Такой давний скандал… Эта маленькая бабенка смешала тебя с дерьмом однажды… ты сам мне говорил, да и слухи до меня доходили… только кому это интересно сейчас? Хватит уже. Нельзя же ездить по миру и бояться встретить кого-то. Посмотри на себя — уверенно идешь в гору. Как и я. Уважают ли нас? Несомненно. Несмотря на то что мы начинали с нуля? Вовсе нет. Благодаря этому скорее. Похваляемся ли мы теми временами, когда нам нечего было есть, кроме картошки? Не то чтобы похваляемся, но и не стыдимся этого тоже. Что сейчас представляет собой эта девчонка? Столько лет прошло, а все те же нарядные модные брючки и вздохи о старых добрых временах, когда можно было определить по погонам большого человека. Ты удивлен, зачем она приехала сюда? Попытка доказать, что ей не перевалило уже за сорок. Снова пережить молодость. Развлечься. Она дала мне свой адрес — вот, хочешь? — Он порылся в карманах и вытащил помятый конверт. — Он мне не нужен — у меня есть другая рыбка, чтобы пожарить. Будет твоей завтра, если захочешь. Упадет тебе в руки, как спелая слива. Ты должен попытаться, правда. Ты всегда был не слишком уверен в себе. Наставь рога этой голландской армии. — Десмет засмеялся своей веселой шутке и закончил завязывать галстук. — Ладно, мне пора идти. Я тебе говорил об этом «Пайпер Навахо»? Парень все еще колеблется. Я не выпускаю его из виду. Собираюсь будто невзначай появиться в Аахене, и если цена будет подходящей… а я уж постараюсь, чтобы так было… А?

На конверте было небрежно записано то, что удалось раздобыть Конни в процессе детективной работы: «РХ 7799-25. Зомерлюст». Ниже значилось: «Серж. Техн. службы. Джулиана-Казерне Альпен». Еще ниже: «Ван-Леннеп., 432». Лафорэ несколько дней размышлял над этим. Позже он спросит себя, как мог он быть таким поразительно наивным. Ему просто не пришло в голову, что, если бы Эстер на самом деле дала Конни свой адрес, она вряд ли бы стала диктовать ему номер машины.

— Джордж! — крикнул Десмет. — Эй, Джордж! — Это была одна из его шуток, когда он, пребывая в особенно хорошем расположении духа, называл людей вымышленными именами. — Иди-ка сюда, и я покажу тебе свой новый пистолет-пулемет. Ну и ну, какая отличная работа. Я встретил парня в Антверпене, в баре. Один из этих ооновских неотесанных молодцев. Ему не хватало немного на выпивку, и он предложил продать мне сувенир с Синайского полуострова. Израильский. «Узи» называется. Эти евреи, они знают, как справляться с арабами. Смотри, спусковой крючок и зажим работают синхронно, что-то вроде предохранителя. Хорошо провел день? Похоже, ты был в Амстердаме. Не подумал о том, чтобы по дороге доставить удовольствие Маркс?

— Нет, — решительно солгал Лафорэ. — Нет… ты был прав. Прошлое не имеет значения. Хорошее оружие. Ты можешь попробовать купить один из китайских автоматов, о которых сейчас столько говорят, — «АК», кажется. Нет-нет, для меня прошлое не имеет значения. Я забыл об этом.

— Я так и подумал, — хихикнул Десмет, любуясь пулеметом, разбирая и собирая его и довольно крякая от восхищения простотой и техническим совершенством «сувенира». — Окажись он у меня… я бы ее шлепнул, ха-ха. Втирал ей очки: «О, Эстер, я не хотел обременять тебя». Немного споил ее — она обожает виски. Не было ничего легче… просто удивительно, как легко она сдалась. Не пришлось и нацеливать автомат на такую… скажу тебе. М-м-м… малышка! Теперь, смотри… видишь ту старую доску объявлений? Это будет араб. — Он мастерски расстрелял мишень. — Араб убит. Какая красоточка! Господи, лучше уберем это, а то клиенты подумают, что я тренируюсь, чтобы сражаться за освобождение Анголы.

Это кафе было обычным голландским кафе, с начищенным никелем, шерстяными скатертями с восточным рисунком, квадратными салфетками с рекламой пива «Хайникен». В середине дня тут почти не было посетителей, и аккуратный седовласый хозяин охотно разговорился.

— Принесите мне пива, пожалуйста. Наверное, к вам частенько наведываются солдаты из казарм напротив?

— Не сказал бы… Я не слишком жалую шумные сборища. У меня постоянная клиентура — спокойные люди, которые приходят попить пива в свободное время. Все нездешние. — Он тщательно протер и без того безукоризненно чистую кофеварку.

— Мне кажется, я знаю одного из сержантов — Зомерлюста.

Хозяин равнодушно кивнул:

— Спокойный парень… славный малый. Вы — не бельгиец? У них всегда дождь не идет, а моросит. Тут как-то заходил один бельгиец, который знал Зомерлюста… кажется, в Корее воевали вместе.

Они выпили пивка.

— Я тоже служил в Корее.

— Старые солдаты всегда вспоминают о сражениях. Я и сам был в Сопротивлении. Еще пива?

— Нет, спасибо. Мне пора.

— Направляетесь в Утрехт? Мало бельгийских машин на дороге. У того парня была одна из этих здоровых американских телег. С вас гульден. Очень вам благодарен. Счастливого пути.

Ему не надо было даже видеть эту машину. Он и так знал. Десмет, без всякого сомнения. Проверял, где муж, прежде чем отправиться к жене! Он постоял с минуту, устремив взгляд на казармы. Ему показалось, что он потерял ощущение времени, и прошлое, настоящее и будущее слились воедино. Десмет… Срывающий удовольствие в Голландии… Эстер… «Это скверный человек…» Зомерлюст, который воевал в Корее. Был во Франции… еще один, кто пользуется расположением Эстер. А кто не пользуется, вообще говоря? Наверное, половина лагеря ее знает. Странно — эти солдаты в старой форме чистят полугусеничный танк… у них не те береты. Это не французские солдаты.

Он тряхнул головой, словно сбрасывая оцепенение. Вот идиот — на мгновение он решил, что это Франция. Или это был Ханой? Он оглядел большое прохладное кафе, словно надеялся увидеть Эстер в военной форме, ждущую за порцией виски. Ждущую его… и пару смеющихся индокитайских капитанов в углу… Глупость…