Варвара Клюева - Счастливая примета [СИ]

Я протянул руку и потрогал застывшие капли на концах обрыва.

— И что это значит? — испуганно спросила Катя.

Мы с Фимой, осененные единой догадкой, разом повернули головы к осиротевшему шурупу над креслом Первушина. И увидели два торчащих из обоев проводка — тонких, светлых, почти незаметных на бежевом фоне. Концы обоих проводов цеплялись за шуруп. Фима встал в кресло и ощупью двинулся по стене, прослеживая путь проводов под обоями. Один, как я и ожидал, заканчивался у розетки. Другой доходил до настенной вазочки, из которой торчали три стебля, увенчанные султанами рогоза. Вазочка-барельеф, плоская с одной стороны и выпуклая с другой, выглядела как керамическая, а на самом деле была пластмассовой.

Фима спрыгнул с кресла и попытался снять вазочку со стены. С первой попытки у него ничего не вышло, а потом она отделилась, потащив за собой опять-таки два проводка, вспоровших обои. Один — к шурупу, на котором висела икона, второй — к розетке, но с противоположной стороны. Кроме двух отверстий, в которые были вставлены провода, Фима обнаружил третье — в заостренном кончике на самом дне вазочки. Увидев третью дырку, он нагнулся, поискал что-то глазами, нашел лужицу воды, макнул в нее палец, понюхал, а потом, к ужасу Ксюши, лизнул.

— Фима!!! — взвилась Ксюша.

— И что это? — полюбопытствовала заинтригованная Анна Елисеевна.

— Так вы объясните мне, что все это значит? — рассердилась Катя.

— Соленая? — спросил я.

Фима кивнул мне, похлопал жену по плечу, сказал, успокаивая ее и одновременно отвечая Анне Елисеевне, что это просто раствор соли, и повернулся к Кате.

— Это значит, что икона упала на Николая не случайно. Это было продуманное, тщательно подготовленное покушение на его жизнь. — И замолчал, взяв эффектную паузу — наверное, впервые в жизни.

Анна Елисеевна театральный прием не оценила.

— Голубчик, не томите, — сказала она, поморщившись. — Если вы правы, то это преступление, в котором обвинят кого-то из нас. Тут, знаете ли, не до игрушек. Так каким образом злодею удалось обрушить икону Первушину на голову?

Сконфуженный Фима пустился в пространные объяснения. Любой сведущий человек на его месте обошелся бы несколькими фразами: злоумышленник заменил стальной держатель иконы на легкоплавкий нейлоновый шнур и соорудил разомкнутую электрическую цепь, включив в нее шуруп, на который повесил икону. Замкнуть цепь можно было, налив в вазочку соленой воды. При замыкании через цепь пошел ток; шуруп, изготовленный, по-видимому, из сплава с высоким удельным сопротивлением, раскалился, шнур расплавился, и икона свалилась Первушину на голову.

Но Фима начал с основ электротехники, и его речь заняла не меньше получаса. При этом присутствующие слушали его, затаив дыхание — тоже, наверное, впервые в жизни. Все, кроме меня.

— Гошенька, что с вами? — всполошилась Анна Елисеевна, бросив на меня случайный взгляд. — На вас лица нет!

Все как по команде посмотрели на меня. Мне пришлось откашляться, чтобы вытолкнуть слова, застрявшие в пересохшей глотке.

— Мы должны либо немедленно вычислить преступника, либо замести все следы, — Я показал на икону и провода. — Иначе службисты вцепятся в Эмму и Илью Сергеича.

— Из-за того, что все это невозможно было проделать быстро и незаметно? — спросил Фима, кивнув на обои. — Но при известной ловкости это заняло бы не так уж много времени. Кроме того, можно было готовиться постепенно, в несколько приемов. Сначала отвинтить держатель и приклеить к иконе шнур — от силы десять минут. В другой раз заменить шуруп. Потом — снять розетку, припаять к контактам два проводка, спрятать их за этой циновкой и прикрутить розетку обратно. На все про все — не больше получаса. Проткнуть разогретым гвоздем дырочки в вазе и вставить в нижнюю дырочку затычку — вообще дело нескольких секунд. Только с обоями ему, наверное, пришлось повозиться. Но и это не обязательно, учитывая, что переклеены всего два куска, по метру каждый. Короче говоря, любой частый гость этого дома вполне мог выкроить удобное время. Скажем, днем, когда Лиля в институте, Илья на работе, а Эмма у Анны Елисеевны.

— Тогда у него должны быть ключи от квартиры, — заметила Катя.

— А у кого из нас их нет? — хмыкнул Фима.

— Почему из нас? Ты же не думаешь, что на «олигарха» охотится кто-то из нас? — возмутилась Катя. — Зачем бы нам это понадобилось?

— Вот-вот, — сказал я. — Именно поэтому службисты и вцепятся в Эмму и Илью. Ни у кого, кроме Варенцовых, просто нет мотива.

— А у Варенцовых есть? — недоверчиво спросила Ксюша.

— Еще какой! — я горько усмехнулся. — Подавшись в чиновники, Первушин переоформил на них свой бизнес.

— И правда! — ахнула Катя. — Что же нам делать?

— Погодите паниковать, — вмешалась Анна Елисеевна. — Объясните мне вот какую вещь. Допустим, все это (она кивнула на стену) — дело рук злоумышленника. Тогда, если я правильно поняла Ефима, непосредственно перед коротким замыканием и падением иконы злодей должен был налить в вазочку соленой воды. Как он исхитрился проделать это на глазах у… раз, два… восьми человек и остаться при этом незамеченным? Тем более что вазочка висела за спиной Василия, и приблизиться к ней можно было, только протиснувшись мимо Ксении и Ефима?

Ответом ей было растерянное молчание.

— Вы хотите сказать, что воду туда налил сам Вася? — неуверенно спросила Катя.

— Чепуха! Вася тоже не мог незаметно подняться из-за стола, повернуться к публике спиной и залить рассол в настенную вазу. Кроме того, как бы он проделал все предварительные приготовления? Я хочу сказать, что никто — понимаете? — никто не имел возможности налить в эту вазу воды. Ни Эмма, ни Илья, ни кто-либо другой. И Васе придется этот факт подтвердить.

Я посмотрел было на старушку с надеждой, но тут же догадался, что именно должен был сделать преступник, и надежда испарилась. Фима, уловив перемену в моем лице, спросил прямо:

— Ты знаешь, как он это провернул, да?

Я ответил одним словом:

— Лёд.

— Остроумно. Но как ему удалось так точно рассчитать время? «Олигарх» приезжает всего на час-полтора. Время таяния зависит от площади поверхности и температуры льда, температуры среды и состава воды. Ошибиться при стольких параметрах — плевое дело. А если бы икона упала до приезда Первушина?

— Думаю, у него была возможность определить время экспериментально. Слушайте! — взмолился я. — Службисты приедут сюда с минуты на минуту! Нужно срочно что-то решать. Мы не успеем убрать все следы, да?

— Вряд ли. — Фима покачал головой. — Нужно найти старый держатель, заменить вазу, убрать провода, переклеить обои…

— И признаваться, как я понимаю, никто не собирается?