Татьяна Василевская - Дом у скалы. Ангел, который меня оберегает

Они ездили по улицам столицы несколько часов. В некоторые места, особенно им понравившиеся, Северцев, возвращался, они выходили из машины. Вдыхали ночной воздух, прислушивались к звукам, никогда не спящего города. Накатавшись, они заехали в ресторан. Ольга попросила Северцева не пить. Ему потом за руль садиться, а он и на вечере успел уже коньяка выпить не мало. Северцев недовольно покосился на нее, но, все же, выпивку заказывать не стал.

В четыре часа утра шикарный автомобиль подъехал к Ольгиному подъезду. Оглядев двор, и не заметив никакой опасности для дамы, Северцев сказал: «Бывай, художница! Хорошо покатались». Машина сорвалась с места и умчалась.

Следующая встреча, тоже случайная, произошла, месяца четыре спустя, на мероприятии, на которое, на этот раз, Ольгу привел Филип. Вручали награды за достижения в области искусства, и Дворжский заявил, что им будет полезно поприсутствовать. Вечер был поинтереснее, чем в прошлый раз. Присутствовало много действительно любопытных, интересных людей. Ольга проводила время с удовольствием. Северцев, как всегда явился ближе к середине, пропустив саму церемонию. Он пришел в сопровождении умопомрачительной блондинки с двухметровыми ногами. Спутница, увешанная дорогими сверкающими побрякушками, томно висела на руке бизнесмена, обводя зал огромными наивными глазами Бемби. Когда Северцев заметил Ольгу, он, довольно бесцеремонно отцепил от себя мисс-неземная красота и, подтолкнув ее в сторону бара, направился к Ольге. Она, в это время беседовала с пожилым литературным критиком. Интеллигентный старичок был несколько нудноват, но вполне симпатичный и доброжелательный.

— Здорово, красота! — гаркнул Северцев. — Все хорошеешь, с каждым разом все лучше и лучше становишься.

Критик, увлекшийся собственным рассказом, не заметил появления Северцева и с изумлением воззрился, на столь бесцеремонно вмешавшегося в их беседу господина.

— Познакомьтесь, — обращаясь к собеседнику, улыбнулась Ольга, пытаясь скрыть неловкость. — Игорь Афанасьевич Северцев. Он занимается э… бизнесом. А Андрей Львович литературный критик. Мы как раз обсуждали…

— Значит, кто-то книжки пишет, а Вы, Андрей Львович, потом их дерьмом поливаете. Обплевываете, указываете автору на то какой он тупой кретин, — насмешливо глядя и на Андрея Львовича и на Ольгу, развязно сказал Северцев. — Критиковать-то попроще будет, наверное, чем самому писать. Так Андрей Львович?

Северцев ухмыльнулся, а пожилой критик весь раздулся от возмущения.

— Вы, господин Северцев, вероятно, не совсем представляете себе в чем, собственно состоит задача критика, какую она ставит перед собой цель… — волнуясь, начал отстаивать честь профессии оскорбленный литературовед.

— Точно, дед, не представляю, — перебил Северцев и, ухватив Ольгу за руку, потащил ее за собой. — Пошли, художница. Поговорим за жизнь, давно не виделись. Небось, совсем закисла с этим старым сморчком.

Ольга выдернула руку и сердито посмотрела на него.

— Вы обидели человека. Меня поставили в неловкое положение. Что Вы делаете?

— Да, чего ты психуешь-то? Никого я не обижал. Я видел, какая у тебя кислая физиономия была, пока этот бумагомарака тебе чего-то там втирал. Я тебя спас, можно сказать. Благодарить должна, а ты недовольна.

Видя, что собеседница, по-прежнему, смотрит на него сердито, Северцев миролюбиво сказал:

— Да, ладно, хорош дуться! Тоже, оскорбленная невинность нашлась. В неудобное положение я ее поставил! Ну, хочешь, пойду, извинюсь перед старикашкой? Могу даже сказать, что обожаю его статейки, в которых он писателей нагибает и имеет, словесно. Я, конечно, не читал, но пусть дедок порадуется.

— Нет! Не нужно, — сказала Ольга, теперь уже, сама вцепляясь в его руку, что бы он и впрямь не пошел «извиняться». — Он и без Ваших извинений переживет.

Северцев широко улыбнулся.

— Ну, видишь, все проблемы решились легко и быстро, а ты панику наводишь. — Он внимательно посмотрел на Ольгу. — И хватит уже мне выкать. Я же не Андрей Львович.

Некоторое время спустя, подошел Дворжский. Приятели пообщались, и Северцев, наконец, отправился к блондинке, о которой он почти забыл. Филип похихикал над историей про Андрея Львовича. Некоторое время спустя, Ольга вызвала такси и поехала домой, к детям. На следующий день Филип сообщил подробности той части вечера, которую она пропустила. Северцев, несколько злоупотребив спиртным, чего-то там с кем-то не поделил. Разбил рояль и покинул вечер в сопровождении охраны, которая очень вежливо и интеллигентно, с извинениями и уговорами, проводила буйного гостя до такси. Сам машину он был вести не в состоянии. Судьба блондинки осталась неизвестной.

Недели через три Северцев прислал Ольге приглашение на очередное светское мероприятие. «Блондинки закончились», — мысленно съехидничала Ольга. После истории с критиком и роялем, она опасалась появления на публике с неуравновешенным типом. Но, вечер прошел, на удивление мило. Благотворительное мероприятие, устроеннное в пользу детей сирот. Спутник вел себя паинькой и даже растрогал Ольгу, пожертвовав крупную сумму на детские дома.

С разными интервалами времени, каждый раз неожиданно, Северцев, подобно торнадо, врывался в жизнь Ольги Андреевой. Она не могла понять, чего собственно хочет от нее этот загадочный господин. А потом просто перестала ломать себе голову. Зачем? Северцев непредсказуемый человек, никогда не знаешь, чего от него ждать, так чего зря пытаться разгадать, что движет его поступками. Возможно, он и сам не знает ответа. Просто она, одна из его многочисленных причуд. Никаких вольностей в отношении нее он не позволял. Ни приставаний, ни даже намеков, с его стороны ни разу не было. Так почему бы и не принимать его появление время от времени в ее жизни, как просто, что-то необычное, но вполне нормальное, вносящее некоторое разнообразие и даже немного будоражащее и волнующе-приятное.

Между ними установились странные взаимоотношения. Когда Северцеву, вдруг, в очередной раз, «стукало в голову» он звонил, но чаще присылал приглашение на какое-нибудь мероприятие, в ресторан или театр. Несколько раз он даже не являлся на назначенную встречу. Но каждый раз все, до мелочей, было подготовлено на высшем уровне для того, что бы дама провела время приятно и комфортно, независимо от того, что ее спутник не соизволил прийти. Однажды Северцев прислал, с одним из своих «человечков», естественно, исключительно уголовной наружности, оплаченный тур, для нее и детей, в датский Леголенд. Когда, ошарашенная излишне щедрым, и как всегда, неожиданным проявлением внимания, Ольга позвонила Северцеву, что бы, на этот раз, все же получить разъяснения, он оборвал ее вежливое вступление на полуслове и сказал: «Я не пойму, чего не так? Детям, наверняка, интересно будет. Чего, ты не хочешь детей порадовать?» Ольга, очень аккуратно, попыталась объяснить своему простому, как пять копеек, знакомому, что это слишком дорогой подарок, от, в общем-то, почти постороннего человека. «Оль, не парь мне мозг. У меня сейчас дела важные. А ты мне, какую-то х… втираешь не по делу», — сказал щедрый даритель и отключился.