Юлия Алейникова - Врач без комплексов

Но на сегодня у нее были более грандиозные планы, нежели короткая перепалка с майором.

— Да? А я почему-то думала, что ему лет семнадцать, — протянула задумчиво она. — Наверное, потому что вы его в прошлый раз по имени-отчеству называли, Воробьев Илья Владимирович, такого-то года рождения, год я, конечно, не расслышала, но так обычно про подростков говорят, несовершеннолетних.

— Во-первых, не Илья, а Сергей, а во-вторых, не Владимирович, а Викторович, а в-третьих, что за каша у тебя в голове, Потапова, при чем тут подростки? Или это у тебя после детских домов не прошло?

— Да, наверное, — покладисто согласилась Женька, кивая. Ведь фамилию и имя-отчество убийцы она уже выяснила, и даже его приблизительный возраст. Дело осталось за малым — разузнать место проживания Воробьева и фамилию «смежника». Лучше начать со «смежника», решила она.

— А вот все-таки, если вы говорите, что этот наркоман и раньше на всяких мелких преступлениях попадался, то почему его не посадили? Ведь если он был преступником, а его умышленно не сажали, потому что он стучал на кого-то там, значит, это ваши коллеги виноваты в смерти Лены. Ее гибель на их совести. По сути, прикрывая его от закона, они потворствовали его преступным наклонностям, и наконец дошло до того, что Воробьев пошел на убийство! — ошарашенно довела до логического конца собственную мысль девушка. — Петр Леонидович, да вы понимаете, что этих ваших смежников судить надо? Они виновны в смерти молодой, порядочной, законопослушной женщины! — неожиданно искренне возмущенно проговорила она. — Вы это осознаете?

— Потапова, прекрати чушь городить! — рявкнул на нее Суровцев. — Ни в чем они не виноваты, с ними или без них он один хрен рано или поздно что-то такое выкинул бы. Это раз. А во-вторых, он если и был замечен в мелких кражах, так зато неоднократно помогал им выходить на притоны и крупных наркодилеров. То есть польза от него с лихвой эти сами кражи перекрывала!

— Да? То есть доблестные отчеты ваших честолюбивых, но нечистых на руку коллег с лихвой перекрывают смерть одной ни в чем не повинной девушки и страдания ее родных? Плевать, что кого-то там грохнули, главное, у них отчеты в порядке? — почти кричала от возмущения, размахивая руками, Женя. Она уже забыла, с какой целью явилась к майору, и о том, что ссора должна была выйти продуманной и строго дозированной.

— А ну выметайся отсюда! — хлопнув папками по столу, заорал в ответ на ее обвинения Суровцев. — Соплячка малолетняя! Да Васька Петручинский сразу после армии в органы пришел! Он в полиции работал, когда нам зарплату по полгода не платили, не за страх, а за совесть! Да он столько грязи с улиц вычистил, сколько тебе и не снилось! Нечистые на руку! Ты лепи, да не заговаривайся! — вопил он, и Женька струхнула.

Они частенько ругались с майором, но он еще никогда не орал на нее с таким пылом. Так, ворчал скорее. И сейчас, глядя в его красные и злые глаза, она вдруг поняла, что перегнула, и на сей раз майор разозлился не на шутку, а на принцип. Но трусливое бегство было не в натуре журналистки Потаповой. Она встала из-за стола и, дождавшись, когда майор сделает вынужденную паузу, чтобы набрать в грудь воздуха, сказала, глядя в глаза майору:

— Ладно. Простите. Что-то меня и правда понесло не в ту степь. И этот ваш Петручевский Василий… как его по батюшке? — уточнила Женя.

— Петручинский Василий Осипович, — хриплым от криков голосом выплюнул майор.

— Действительно честный человек. Приношу официальные извинения, — серьезным, полным сурового раскаяния тоном проговорила девушка и протянула майору руку для примирения.

Майор плюхнулся на место, оставив руку без внимания.

— Петр Леонидович, я извинилась, — уже проще и человечнее проговорила Женя. — Давайте мириться. Вы тоже должны меня понять. Лена была моей подругой, и мне трудно принять случившееся. Очень хочется, чтобы кто-то ответил за ее смерть.

— Хочется, — проворчал Суровцев уже привычным, будничным тоном. — Считай, что уже ответил. Может, Воробьева Бог покарал за убийство, вот он и умер от передоза. Кто его знает?

«Да, кто его знает, — подумала Женя и ответила сама себе: — Лаврентий». — И тут же встряхнулась. Дался ей этот Лаврентий!

Кабинет Суровцева она покидала, имея фамилию, имя, отчество наркомана, данные «смежника», а под конец ей даже удалось хитростью выудить у майора адрес Воробьева, правда, без номера квартиры. Но это уже мелочи.

Довольная результатами утреннего скандала, Женька быстренько «запротоколировала» все полученные сведения и помчалась в редакцию отрабатывать зарплату.

Как же это муторно передвигаться по городу на общественном транспорте, вздыхала она, перетаптываясь с ноги на ногу в переполненном автобусе. Он все время делал остановки, застревал на светофорах, и расстояние, которое Женьке удавалось преодолевать на собственном авто за полчаса, автобус ехал час.

Автобус остановился на светофоре, Женю слегка тряхнуло, она ухватилась за поручни и оказалась у самого окошка. Прямо под ним стояла новенькая, беленькая «БМВ Х3». Крыша машины скрывала от Жени большую часть салона, и все, что ей было видно, это худенькие круглые загорелые коленки и изящные наманикюренные пальчики, лежащие на руле. Женя окинула взглядом огромную сверкающую машину, прикинула ее стоимость и задалась праздным вопросом: откуда у этой миниатюрной девчушки такая роскошная тачка? Явно чей-то подарок. Возможно, папочкин, а возможно, жениха или мужа. Или просто постороннего мужчины. Женя вытащила свою ногу из-под чьей-то тяжелой лапы и протяжно вздохнула.

Вот ей таких подарков в жизни не видать, подумала она с оттенком легкой горечи. И не потому, что фифа в машине в сто раз ее краше, а просто потому, что ни одному мужчине не придет в голову дарить ей такие подарки.

Все женщины делятся на несколько типов, пришла Женьке в голову глубокая философская мысль. В белоснежном «БМВ» сидит «кошечка», озорная, пушистая, ласковая, которая может показать коготки, помурлыкать, свернуться уютно на диване, такую хочется баловать, дарить ей шубки, машинки, чесать за ушком. Такая может закапризничать, но не слишком, чуть-чуть, чтобы с ней не заскучали. Она декоративна, изящна, своевольна, но все это не всерьез. Конечно, все кошки разные, попадаются не только избалованные особи с брильянтовыми ошейниками, но и бездомные драные, похотливые кошки, но все они кошки, и суть у них одна.

А бывают, увлеченно размышляла Женя, глядя на текущую по тротуару толпу, женщины-собаки. Преданные, надежные, выносливые трудяги. Такая сыновей настоящими мужиками воспитает, за мужем в дальний гарнизон поедет или будет выхаживать после операции, кормя с ложечки домашним бульоном. Вскопает лопатой шесть соток дачного огорода, засадит картошкой и огурцами, законсервирует на зиму запасы, наварит варенья, свяжет носки, притащит домой тяжеленные авоськи из магазина, подставит плечо, утрет слезы, защитит, закроет собой. И неважно, кто она — сторожевая дворняга, служебная овчарка или бездомная бедняжка со свалявшейся шерстью и тоскливыми глазами. В душе она та же преданная и верная псина, мечтающая о ласковом строгом хозяине, за которого бросится в огонь и в воду.