Марина Серова - Дочь киллера

– Точно, – продолжал мужчина, – я и раньше догадывался, что ты к нему неровно дышишь. Только учти, он скоро сядет, причем с конфискацией. Так что губу-то не очень раскатывай!

– Э-эх! Чего ты мелешь, сморчок поганый? Вляпался по самое не хочу, а теперь с больной головы да на здоровую переваливаешь? Чего это он сядет? С какого такого перепугу?

– Это у тебя-то голова здоровая? Ха! Расскажите моей бабушке! А сядет он потому, что он бандюган, вот! Мокрушник он, понятно?

– Да пошел ты!

– А ты тоже пошла! – не остался в долгу мужчина.

«Интересно, – подумала я, – почему это мужчина решил, что Константин – мокрушник? Это ведь очень серьезное обвинение. Наверняка сосед Разлейникова что-то знает. Или, по меньшей мере, догадывается. Надо бы с ним поговорить на эту тему».

Вопли и проклятия за стеной наконец прекратились. Кажется, соседи закончили выяснять отношения. Потом послышался звук хлопнувшей двери. Наверное, супруга собрала пожитки проштрафившегося мужа и он отбыл восвояси. Значит, и мне можно выходить. Как хорошо! Теперь мне надо перехватить этого мужчину, чтобы выяснить, что конкретно он имел в виду, когда назвал Константина мокрушником.

Но я опять рано обрадовалась. Краем уха я уловила звук поворачивающегося в замочной скважине ключа. Это еще кто? Сам хозяин – Константин Разлейников – прибыл? Я спряталась в ванной комнате и стала наблюдать сквозь щелку в двери, которую оставила специально.

Как интересно! А она что здесь делает? Ведь совсем недавно Екатерина клялась и божилась, что с Разлейниковым они рассорились и свадьбе не бывать. А сама сейчас нарисовалась в его квартире!

Я вышла из ванной комнаты. Екатерина оторопело посмотрела на меня.

– А вы… что здесь делаете? – спросила она.

– То же самое я хотела спросить и у вас, – вместо ответа сказала я. – Вы ведь поссорились с Константином, не так ли?

– А вам какое дело? Вы вообще как сюда попали? А-а, понимаю, вы специально вынюхивали, разузнавали, когда в квартире никого не будет, чтобы собрать все самое ценное и унести. Я сейчас вызову полицию! – перешла она в наступление.

– Остыньте, милая, – произнесла я. – Если сюда прибудут полицейские, они в первую очередь зададут вам вопрос: как вы сюда попали? И что вы им ответите?

– Я… я… – замялась она, явно не готовая к такому повороту событий. – Я, пожалуй, пойду, – и она стремительно пересекла холл. Я моментально догнала ее и схватила за рукав.

– Нет уж, придется вам задержаться здесь еще ненадолго, – сказала я и отвела ее в гостиную. – Давайте-ка, Екатерина, расскажите мне все о ваших отношениях с Константином Разлейниковым. Да, и не беспокойтесь насчет полиции, считайте, что она уже здесь. Итак, откуда у вас ключи от квартиры Разлейникова? Он вам их собственноручно вручил?

Екатерина немного помолчала, потом нехотя проговорила:

– Я втайне от него сделала слепки, а потом пошла к мастеру и заказала себе дубликаты. А что? – с вызовом спросила она. – Эта скотина помимо меня встречался еще с несколькими! – Она всхлипнула. – Ну, я и решила подловить одну из них и выдрать ей патлы!

– Зачем вам это надо, Екатерина?

– Как зачем? – искренне удивилась она. – Я же собралась за него замуж! Я и дизайнера ему нашла классного, чтобы он все тут привел в порядок, и мебель заказала по эскизам. Я все продумала.

– Видимо, не все, если Константин развлекался на стороне, – заметила я.

– А-а, – Екатерина махнула рукой, – все это было до свадьбы, вот после марша Мендельсона я бы ему показала!

– Но если он вас не любит, то вы никак не сможете заставить его жить с вами, – возразила я.

– Еще как смогу! – самонадеянно заявила Екатерина. – Моя прабабушка мне говорила: мужа необходимо удержать любой ценой, любыми средствами. Стой перед ним на коленях, умоляй, угрожай, скажи, что покончишь жизнь самоубийством, укради его документы, которые ему жизненно необходимы! Я запомнила все ее наставления, – с гордостью сказала она.

– Боевая у вас прабабушка, – заметила я с иронией.

– А как же? Она меня учила никогда не сдаваться просто так, без боя. А вообще, говорила она, любовь и брак – это разные вещи. Если мужчина женится на девушке, он обязуется поддерживать ее в жизни. И никого не касается, чем он занимается на стороне. Для развлечений существуют женщины легкого поведения. Но жену он обязан содержать, то есть обеспечить ей достойную жизнь. А если он не способен на это, значит, он…

– …не мужчина, – закончила я за нее. – Не так ли?

Екатерина промолчала, только кивнула.

– А почему вы решили выйти замуж именно за Константина Разлейникова? – спросила я.

– Как почему? Потому что он богатый!

– Ладно, скажите, Екатерина, когда вы в последний раз виделись с Разлейниковым?

Она задумалась.

– Это было… дня два или три назад, – ответила она, – но мы с ним только по телефону разговаривали. А потом он его отключил. Я вчера сюда приезжала, дома его не было.

– Екатерина, вы знаете, чем Константин зарабатывает на жизнь? – произнесла я.

– Нет, – ответила она, – а зачем мне это знать? Я только знаю, что на работе его часто посылают в командировки. Ну и что? С криминалом он не связан, а это главное.

– А вы уверены, что Константин не связан с криминалом? – спросила я.

– А что… – проговорила она растерянно, – вы хотите сказать, что…

– Я же не случайно показала в «Читай-городе» его фоторобот, – объяснила я. – Если не верите мне, зайдите в отделение: он объявлен в розыск за нападение и покушение на убийство.

– Мамочки! – сдавленно пискнула она и кинулась из квартиры своего будущего мужа.

Я подождала еще минут десять и решила, что и мне пора отсюда уходить. Я снова осторожно приоткрыла входную дверь, посмотрела по сторонам и, убедившись, что вокруг все спокойно, вышла из квартиры Разлейникова и тихо закрыла за собой дверь. Спустившись на лифте на первый этаж, я вышла из подъезда, села в «Фольксваген» и поехала домой.

Я уже отъехала от дома, где жил Константин Разлейников, на приличное расстояние, когда вдруг заметила, что за мной следует «Вольво» стального цвета. Неужели та самая машина, которая следила за Перегудниковым? Чтобы удостовериться в том, что это действительно хвост, я немного сбавила скорость. «Вольво» тоже чуть поотстала. Потом я, наоборот, резко рванула вперед. Машина преследователей помчалась за мной.

Когда я ехала по этой дороге к Разлейникову, то заметила, что в одном месте шоссе делает петлю. Сейчас я как раз приближалась к ней. Я резко вывернула руль, и «Фольксваген» обдало клубами проселочной пыли. Кажется, мои преследователи пропустили этот поворот и двинули напрямик. Какое-то время я ехала в гордом одиночестве, никто не висел у меня на хвосте. Я проехала неглубокую балку, благополучно миновав шаткий деревянный мостик с журчащим под ним ручьем. Дальше начинался пригорок со множеством кочек. «Фольксваген» запрыгал по ним на манер горного козла. Вдали показался мост через какую-то неширокую местную речку.