Марина Серова - Дочь киллера

В это время из-за поворота на большой скорости выметнулась «Вольво». На какой-то момент она притормозила, но затем прибавила газу, как будто собиралась меня таранить. Я уже въехала на мост и тут увидела, как в открытое окно «Вольво» высовывается почти до пояса человек в черной маске. В руке у него был автомат.

Я выхватила свой «макаров», рывком распахнула дверцу и вывалилась на доски настила еще на ходу. Тишину вспорола автоматная очередь, и «Фольксваген» уткнулся бампером в перила моста. Лобовое стекло осыпалось на капот сверкающими брызгами.

Я перекатилась за «Фольксваген». Мои преследователи немного замешкались, и я, воспользовавшись их замешательством, успела выпустить две пули в «Вольво» со стороны водителя. Я его зацепила, а может быть, сделала кое-что и похуже, потому что машина, вильнув, резко затормозила. Потом она медленно притерлась к перилам моста. Однако автомат продолжал бить, не переставая, короткими очередями. Я еще плотнее вжалась в настил и продолжала лежать, выжидая.

Собственно, ничего другого мне не оставалось делать. Ведь я была у них как на ладони. Стоило мне шевельнуться, и все, пиши пропало. А выжидала я только одного: когда у автоматчика закончатся наконец патроны и бандит станет менять магазин. И вот наступил долгожданный тайм-аут. Гулкая трескотня очередей смолкла. Эта пауза хлестнула меня словно кнутом. Магазин у него был пуст, я в этом не сомневалась ни секунды, недаром же я прошла суровую боевую выучку. Это была спасительная передышка, которую я ощущала кожей. Это был шанс, пожалуй, единственный шанс, чтобы выжить, и его никак нельзя было упускать.

Я приняла решение выкатиться на середину моста, чтобы достать автоматчика. Это был очень рискованный шаг, но по-другому было просто нельзя. Рывком вывалившись из своего укрытия, я начала палить из «макарова». Послышался вскрик, потом я увидела, как те, кто сидел в «Вольво», высыпались из салона и спрятались за свою машину. Их, кажется, было четверо. И одного из них я, по-видимому, все же зацепила. Правда, насколько серьезно, было неизвестно. В это время снова раздалась автоматная очередь, и я вновь перекатилась назад, укрываясь за «Фольксвагеном».

Потом вновь наступило затишье. Мне оно показалось подозрительным: неспроста все это. Я очень осторожно выглянула из своего укрытия. Так и есть! Эти гады все-таки нашли выход из положения: они начали толкать «Вольво» сзади, используя ее как укрытие, и машина принялась медленно двигаться в мою сторону. Признаться, такого поворота в сюжете я не ожидала. От злости я наобум пальнула в их сторону, но в ответ получила неизменную автоматную очередь. Пришлось мне снова уткнуться головой в колесо «Фольксвагена».

Надо было на что-то решаться. С каждой упущенной секундой мое положение, и так, скажем прямо, незавидное, ухудшалось все больше и больше. Я уже слышала, как тяжело дышат преступники, как шуршат колеса «Вольво».

И тут во мне будто бы сработала какая-то пружина. Я резко оттолкнулась от шершавого настила, вскочила на ноги и выпустила в бандита с автоматом несколько патронов подряд, а затем тут же головой вниз ринулась через перила моста в речку. На секунду автоматчик промедлил, а потом снова начались автоматные очереди, но я уже скрылась под водой.

А речка-то оказалась неожиданно глубокой: до дна я не достала. Хорошо еще, что течение было несильным. Еще находясь на берегу – лежа в укрытии под колесом «Фольксвагена», – я заприметила нечто напоминающее бакен. И вот теперь я плыла к нему под водой, чтобы спрятаться.

До меня доносились матерные крики бандитов, когда они делали попытки рассмотреть меня, бегая по мосту. Однако я сидела ниже травы тише воды – вот уж точное выражение, как нельзя лучше подходящее к данной ситуации. Но суетились бандиты не очень долго. Скорее всего, им неохота было спускаться вниз, под мост, чтобы там меня поискать. По крайней мере, так я предполагала.

– Да пошла она на хрен! – услышала я чей-то хриплый голос. – Искать тут ее еще. Я ее завалил, точно. Пора когти рвать отсюда.

– На чем ты их будешь рвать? – спросил еще какой-то бандит. – Эта сука прострелила нам колесо.

В это время до моего слуха донесся шум мотора: не иначе как к мосту приближалась какая-то машина.

– Тачка! – закричал кто-то из преступников. – Нам надо смываться, пока никто не засек!

– Ты дебил, в натуре! – отозвался кто-то из банды. – В тачке только водила сидит, это то, что нам надо. Тачка, считай, наша.

Что они там сделали с водителем, мне было неизвестно: может быть, выкинули в реку или на мост, а возможно, что и связали и повезли с собой. Но то, что машину они захватили, так это совершенно точно. Шум мотора постепенно стал удаляться и вскоре совсем перестал быть слышен.

Я выждала после этого еще какое-то время, а потом выбралась на берег. К счастью, колеса моего «Фольксвагена» были целыми. Я сняла с себя мокрое белье, переоделась – для таких вот случаев или подобных им у меня в машине всегда имелась запасная одежда. Потом, приведя себя в относительный порядок, я поехала в город. По пути я заехала в ремонтную мастерскую, где мне на скорую руку устранили изъяны, нанесенные недавней войнушкой. Домой я приехала уже довольно поздно и сразу же полезла под душ, а потом, быстро поужинав, легла спать.

Утром я встала, как обычно, в шесть часов. Как они нашли меня, эти бандиты? По дороге к Разлейникову никакой слежки за мной не было, это точно. Значит, они, скорее всего, караулили во дворе. Но кого? Меня? В принципе, такое возможно. Ведь я же разговаривала с Валерием Майоровым, охранником. Он вполне мог доложить об этом Седлаковскому, а тот послал своих «шестерок» к дому Разлейникова, возможно, просто так, на всякий случай. А тут я объявилась. Или другой вариант. Разлейников после нападения на Перегудникова где-то скрывается от своих же. Ведь задание-то он не выполнил: Владислав Семенович остался в живых. А такие проколы не прощают. Поэтому Седлаковский объявил Константина в розыск и прислал к его дому своих боевиков: вдруг Разлейников объявится у себя. Но вместо Константина под раздачу попала я. Ну да ладно, мне не привыкать, еще и не в таких переделках бывала.

– Женя, ты уже проснулась?

Тетушка Мила, постучав, осторожно заглянула ко мне в комнату.

– Да, тетя Мила, я уже не сплю, – ответила я, потягиваясь.

– Я твое белье повесила сушить, – сообщила тетушка, – сейчас буду печь оладьи.

– Спасибо за белье, я как-то… позабыла про него, – сказала я, вставая с постели.

Я действительно забыла про мокрую одежду, кое-как побросав ее в ванной комнате. Ладно, вчерашнее, скажем так, приключение уже в прошлом. Надо думать о настоящем. А в настоящем меня ждала встреча с Тузулайкиным Виктором Павловичем, отцом девушки-клептоманки, которую лечил Перегудников.