Владимир Гриньков - Когда умирает ведьма

— Да-да, я помню.

— Вот! Они, эта фирма, куда мы ходили, в том здании арендуют помещения. А здание охраняет частная фирма. Это называется охранное агентство. И это же агентство охраняет Толиковы склады, где их мебель хранится. И он справки навел про этого голубоглазика, который нас клеил: чем занимается и какая у него репутация. А репутация у него, Люська, сугубо сутенерская.

— Это как? — все еще улыбалась Люся, но улыбка уже была кривой.

— Он якобы искусством занимается. Артистов на работу пристраивает за границу. Только у него все артисты строго женского пола, возраст от восемнадцати до двадцати двух, и параметры должны быть непременно 90–60—90. Ты поняла? Живой товар он за границу гонит. Русских проституток. Вот и нас он на смотрины пригласил. Ноги длинные. Мордашки смазливые. Незамужние… Ой, Люськ! Да ты чего разволновалась так?!

— Я? — вяло спросила Люся. — Разволновалась? Ну что ты! И засмеялась неестественным смехом бесталанной актрисы.

— Представляешь, как бы мы влипли! — нервно засмеялась Светлана. — «Две штуки баксов!» — передразнила она кого-то. — А после пересечения границы забрал бы паспорт и всё, приплыли. Пахали бы ночами напролет где-нибудь в Анталье за горсть маслин и тухлый помидор.

— Тебя Толик специально пугает, — сказала Люся, потому что подобное объяснение было единственным спасением для нее. Хотя она уже знала, что спасения не будет, но любое знание только тогда становится истиной, когда в него начинают верить, а верить она не хотела.

— Зачем ему теперь пугать? У меня ребенок и я уже ни на какую работу не устраиваюсь.

— Ты думаешь, что это правда? — спросила Люся и вид у нее был такой при этом жалкий, что и слепой бы тут прозрел.

— Люська-а-а! — выдохнула потрясенная Светлана. — Ты что?! Ты туда влипла?!

Молчание в ответ, которое красноречивее любого ответа.

— Люська! Не блажи! — все больше пугалась Светлана. — Ты что?! Тебя уже закадрили?! Ой, ну конечно! Толик не соврал! Теперь я вижу! Госсподи-и-и!

Она обхватила голову руками и смотрела на подругу с такой жалостью, что той впору было разрыдаться.

— Как все совпадет! — причитала Светка. — А я, дура, над Толькой потешалась! А ведь совпадает все! Тебя выбрали! Тебе предложили, Люсь! Ты понимаешь? С нами со всеми побеседовали, а выбрали одну только тебя! Ты поняла — почему? Ты им идеально подходишь! Хоть ты даже сгинешь — с них спроса не будет никакого! За тебя ведь заступиться некому!..

Она оборвала в последний миг фразу, потому что хотела сказать «за сироту», но вовремя опомнилась. Но Люся поняла, она услышала несказанное, то, что давно читала в глазах окружающих и что они никак не решались сказать вслух, хотя это и подразумевалось. И Люся высказала Светлане то, что всем им, кто вокруг, давным-давно хотела сказать.

— Мои родители живы! — крикнула она, цепенея. — Живы! В университетском коридоре были люди и все они обернулись на крик, а те, что находились совсем близко, даже дрогнули и отстранились, и им Люся тоже крикнула, поводя окрест безумным взглядом:

— Они живы!!!

— Ваши родители живы! — сказал частный детектив Пахарь. Люся воззрилась на Пахаря со смесью изумления и восторга на лице, словно это был не частный детектив, а медицинское светило, только что объявившее об ошибочности первоначального смертельного диагноза и о том, что на самом деле у пациента — самые радужные перспективы.

— Разумеется, мы их еще не нашли… Но получены совершенно достоверные данные, позволяющие надеяться на то, что с ними все в порядке.

Пахарь знал: для пущей достоверности ложь обязательно нужно разбавлять правдой.

— А какие данные? — спросила Люся, зачарованно глядя на собеседника в ожидании дальнейших счастливых новостей.

— Давайте пока с этим повременим, — мягко предложил Станислав Сергеевич. — Не все я вам могу сказать. У нас свои методы. Моего брата, милиционера, вы, наверное, помните… Он по своим, так сказать, каналам, но это все неофициально, вы понимаете. Частным образом. И если это, не дай бог, где-то когда-то всплывет…

Он так смотрел на Люсю, будто хотел ее попросить: вы уж, мол, не выдавайте нас, голубушка.

— Я понимаю! — с готовностью откликнулась на этот его взгляд Люся.

Ведь она знала! Знала!

Пахарь оценил состояние клиентки и понял, что вступительная часть их сегодняшней беседы своих целей достигла и можно переходить к главному.

— Теперь о смете, — сказал он и деловито распахнул лежащую перед ним папочку. — Вот, ознакомьтесь, пожалуйста.

Объем запланированных частным детективом Пахарем розыскных мероприятий невольно внушал уважение, а еще больше Люся зауважала своего собеседника, когда приступила к ознакомлению с текстом.

1«1. Установочная беседа с источником, известным как Кривуля… Цель мероприятия: сбор информации на предмет возможных источников Кривули… место проведения мероприятия: по месту жительства источника… Сроки…»

1«2. Посещение площади трех вокзалов… Цель мероприятия: реконструкция событий, предшествовавших обнаружению автомобиля гос. номер… определение круга потенциальных свидетелей…»

«11. Комплекс мер по реконструкции хозяйственно-финансовой деятельности танцевальной студии «Паритет»…

«26. Комплекс оперативно-следственных мероприятий на предмет установления структур, осуществляющих прикрытие («крышевание») танцевальной студии «Паритет».

Пунктов было так много, что приблизительно к середине списка Люся испытывала те же ощущения, что и человек, которого без соответствующей подготовки заставили читать объемистый пятитомник какого-нибудь философа. Немало утомленная преодолением объемистого текста, Люся попробовала сконцентрировать внимание только на цифрах на последней странице, где говорилось об оплате, но и в цифрах она тоже запуталась, и потому, когда обнаружила итоговую, самую главную цифру — 5121 доллар 04 цента — и поняла, что имеющихся у нее денег хватит для оплаты, и что-то там еще останется, она испытала самое настоящее облегчение.

— Все это мы планируем осилить за месяц, — сообщил Пахарь со сдержанной гордостью.

— Такой объем работы — за месяц?! — не осмелилась поверить Люся.

— Время не ждет! Тут речь идет о человеческих судьбах! — строго произнес Пахарь.

— Спасибо вам! — сказала Люся, проникаясь доверительным уважением к своему собеседнику.

— Вы деньги принесли?

— Да, конечно.

Люся с готовностью выложила на стол деньги. Пять тысяч сто долларов отсчитались легко, а с мелочью вышла заминка.

— Двадцать один доллар и четыре цента, — сказала Люся. — Мелких долларов у меня нет. Тем более четырех центов.

— Можно рублями, — подсказал Пахарь. — Тоже деньги, в принципе.