Александр Бородыня - Эмблема печали

— Сиди тихо! Не дыши!

В отличие от пухлой физиономии наводчика, надолго застрявшей в памяти, лицо человека с пистолетом продавец разглядел плохо. Солнечный свет, отраженный в стеклах, почти не давал возможности его увидеть. Лицо было прикрыто высоко поднятым воротником куртки, только глаза весело сверкали из-под темных волос. По крайней мере, давая свои показания, продавец утверждал, что лица он не разглядел.

— Дернешься — я в тебе дырку просверлю, — сказал бандит. — А будешь хорошим мальчиком — в больницу поедешь и дальше будешь жить.

— Не убивайте, пожалуйста! — шепотом взмолился продавец. — Я студент! Я на первом курсе учусь… Не убивайте меня! Мне восемнадцать лет!..

Ощущая ледяное прикосновение металла между бровей, он попробовал поднять руки, хотя никто и не просил его об этом.

Разом дубинки обрушились на ларек. Солнечным фейерверком брызнуло стекло. Ствол отняли ото лба продавца, но тот так и остался сидеть с поднятыми руками, только зажмурился. Маленькая витрина осыпалась. Полетели во все стороны дешевые электронные часы, китайские плейеры, жвачки, конфеты из Сингапура, калькуляторы, упаковки с отечественной и немецкой пиротехникой, видеокассеты. Разлетающиеся с силой осколки резали лицо, шею. Погибший товар сыпался на пол и на колени. Все продолжалось не более трех минут.

— Поджигай! — крикнули рядом, и было слышно, как зашипел фитиль.

Тут же воздух внутри ларька стал густым и горьким. Теряя сознание, продавец все-таки открыл глаза, хотя и не опустил руки. Он держал их поднятыми столько, сколько хватило сил. Сквозь брызнувшие слезы он увидел, как один из нападавших пошарил по краю разбитой витрины и схватил красную пачку «Мальборо».

Грохнуло. Ноги продавца обдало жаром — это огонь добрался до пакета с «восходящей звездой». Зеленая ракета, вырвавшись, трижды отрикошетила внутри ларька, вылетела в стеклянную пробоину и погасла где-то далеко на мокром асфальте, в центре собирающейся толпы.

— Уходим, Коша! — донеслось откуда-то уже совсем издали.

Чиркнула спичка, задымилась сигарета. Продавцу запомнилась рука в коричневой перчатке, которая держала карманные часы. Свисала вниз серебряная цепочка.

— Рекорд поставили. Сто восемьдесят пять секунд, — сказал молодой веселый голос, и палец защелкнул крышечку часов. — Всех дел-то!

Сорок минут спустя серебряная лилия появилась уже в другом конце Москвы, в помещении Экспортстройбанка на Гагаринской площади. Туда вошел нищий. Он толкнул рукой в грязной нитяной перчатке огромную зеркальную дверь, вошел, подволакивая ногу, и сразу направился к одному из окошечек. На изодранном ватнике нищего с левой стороны красовался значок, точно такой же, как тот, что был приколот к плащу первого «бесплатного покупателя». Серебряная маленькая лилия на черном фоне, заключенная в прозрачный пластик.

Охранник у двери в этот момент отсутствовал, и никто оборванца не остановил. Народу в банке было не много. Жалкий вид нищего не мог вызвать у остальных клиентов ничего, кроме раздражения. Конечно, многим хотелось вышвырнуть его за пределы сверкающего чистотой банковского зала, но кому же охота время тратить, у всех свои проблемы.

Прошествовав, таким образом, никем не остановленный, к окошечку номер четыре, нищий наклонился и мокро покашлял, чтобы привлечь к себе внимание молоденькой кассирши. Выбор кассы был обусловлен лишь тем, что у остальных окошечек стояли люди, а это было свободно. Впрочем, так же как и в других окошечках, за стеклом рядом с миловидным женским личиком было размещено неприятное объявление:

«ОРГАНИЗАЦИИ И ЛИЦА, ПРОИЗВОДЯЩИЕ ПОКУПКУ ИЛИ ПРОДАЖУ НА СУММУ БОЛЕЕ ПЯТИ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ, ОБСЛУЖИВАЮТСЯ ВНЕ ОЧЕРЕДИ. В НАЛИЧИИ ИМЕЮТСЯ ТОЛЬКО СТОДОЛЛАРОВЫЕ КУПЮРЫ».

Внимательно ознакомившись с трафаретом, нищий еще раз покашлял и очень вежливо попросил:

— Девушка, выручи старика… — У него были бесцветные, давно пропитые глаза. Рука в нитяной перчатке просовывалась в окошечко ладонью вверх. Грязные пальцы дрожали. — Дай немного денег.

Почувствовав неприятный запах, молоденькая кассирша дернула головой, инстинктивно поправила шелковую белую кофточку на груди и одарила клиента самым презрительным взглядом, какой позволяли ее красивые голубые глаза.

— Не понимаю! — сказала она. — Вообще, кто вас сюда впустил?

Кассирша поискала глазами в зале охранника, но охранника все еще не было. Позже во время внутреннего банковского расследования охране было категорически запрещено употребление пива во время работы и перед работой.

— Девушка, милая, дай старому человеку двести долларов, — голосом просителя настаивал нищий.

— Сколько?

— Двести! — Нищий послюнявил грязный палец и потер кончиком этого пальца значок у себя на ватнике. — Ты посмотри сюда. Ты видишь, что у меня здесь?

— У вас, наверное, чек? — на мгновение усомнившись в своих действиях, спросила кассирша. — Давайте!

Она вопросительно глянула на нищего старика. Всякие клиенты бывают. Но грязный оборванец сразу рассеял сомнения.

— Да ничего у меня, милая, нет, — пробубнил он. — Значок только вот. Ты посмотри на меня, откуда у такого чеку-то взяться? Прошу тебя, милая, не скандаль, уважь старика, и разойдемся миром!

— Уходите! — с трудом удерживаясь, чтобы не заткнуть ноздри, сказала кассирша. — Предупреждаю вас: уходите, иначе я вызову охрану.

— Значит, не дашь денежки?

Кассирша в ярости даже приподнялась, оторвавшись от своего стула.

— Я вас предупредила!

— Дело, конечно, твое… Твое… — Нищий попятился. Разваливающиеся ботинки, оставляя на мраморном полу грязные следы, прошлепали до двери. — Напрасно ты, девушка. Я войну прошел. Имею право получить, — пробубнил он совсем уже приниженно, тихо. — Я не много попросил. Всего двести долларов. Двести…

Нищий растворился в толпе на площади, а вскоре к дверям банка подкатил БМВ с зеркальными стеклами. Чиркнули по асфальту новенькие покрышки. Хлопнули дверцы. Из БМВ вышли двое.

Охранник уже справился с последствиями выпитого им с утра немецкого пива и стоял на своем обычном месте у двери. Он не остановил этих посетителей, мало чем отличавшихся от обычных клиентов банка, хотя его насторожили широкие уродливые куртки. Беспрепятственно бандиты вошли в холл.

Руководство банка полностью полагалось на электронное наблюдение и не желало шокировать посетителей: в банковском зале постоянно присутствовал лишь один охранник. Вооруженная группа охраны находилась в одном из внутренних помещений, буквально в десяти метрах от кассового зала.

С некоторой задержкой охранник оценил ситуацию и понял, что вряд ли здесь поможет один его пистолет. Он быстро вытащил из кармана черный сотовый радиотелефон. Кончики пальцев пробежали по мелким клавишам, но было уже поздно.