Александр Бородыня - Эмблема печали

— Номер не запомнили?

— Да нет…

— А куда вы дели сам значок?

— Продал!

— Кому?

— Да неловко мне такое украшение хранить у себя, когда оно еще опасность такая. В общем, не помню, кому продал. Пьяный был, на бутылку обменял.

Показания остальных задержанных в большой степени походили на показания старика-нищего и работали на версию использования случайных людей. Значков ни у кого из задержанных не нашли.

После того как происходило нападение, серебряную лилию либо крали прямо из кармана где-нибудь в переполненном автобусе, либо владелец продавал ее и потом не мог вспомнить, кому и когда, либо просто молчал, сохраняя чудовищный сувенирчик у себя и, вероятно, предполагая когда-нибудь еще раз им воспользоваться. Жуков так и не сумел присовокупить к делу ни одной броши с изображением лилии.

Но вот телефонный номер, по которому владельцы значка имели право позвонить и пожаловаться, несколько задержанных, в отличие от нищего старика, все-таки назвали.

Телефонный номер всякий раз был другим. Всего набралось шестьдесят номеров. Проверка показала, что это просто выхваченные по непонятной схеме номера из телефонной книги.

Возникла версия о некоем синдикате, охватывающем несколько десятков разрозненных банд. Но ни один из бандитских главарей, якобы отдававших приказ о налете, так и не признался в этом. Все выплаченные в вознаграждение за налет деньги были перечислены на анонимный банковский счет под хорошие проценты задолго до октябрьских событий. И здесь след также терялся.

Нападения прекратились, но серебряная лилия все еще бродила по городу. Не имея прямых доказательств, следствие располагало достаточной информацией на этот счет. Теперь обладатели значка не требовали невозможного, а брали, вероятно, по мелочи, понемногу. Никто уже не решался потребовать песцовую шубу в салоне, никто уже не решался открыто прикрепить значок себе на грудь, но, например, подойти к коммерческому ларьку и взять бутылку дорогого коньяка или даже видеомагнитофон было совсем не трудно. Обладатель эмблемы накалывал ее перед тем, как попросить у продавца товар, и, получив свое, сразу снимал значок и прятал.

Продавцы же были настолько запуганы, что и просто обсудить эту тему с ними было почти невозможно. Им было проще отдать товар. Несколько раз из осведомленных источников поступала информация, что к продавцу одного из коммерческих магазинов обратился гражданин с пресловутым значком и немедленно получил в подарок тот или иной предмет.

С целью задержания новых носителей лилии были устроены по всему городу специально ларьки-ловушки. Но в течение месяца они не дали результата и были ликвидированы.

Какие старания ни прилагал Жуков, версия объединенной следственной группы, появившаяся к концу апреля, выглядела довольно беспомощно. Дело было поручено ФСК, и мотивировку начальство требовало соответствующую. Нужна была политика. Никакой политики не было, и Жуков ее придумал. Он не любил ссориться с начальством. Дело уже раздулось до четырех больших томов, но краткий отчет уместился на двух страницах:

«В период с октября по декабрь месяц в г. Москве был совершен ряд бессмысленных, жестоких бандитских нападений, на первый взгляд не преследующих никакой цели.

Следствием установлено, что с 20 по 30 сентября 1993 года в Москве неизвестными лицами был распространен значок-символ — серебряная лилия в черном круге. Значок доставляли по почте или курьером под видом выигрыша в анонимной лотерее. Гражданин, получивший подобный значок, мог быть вовсе не посвящен в суть вопроса, его вовлекали в преступную акцию, и он превращался против своей воли в провокатора. Ни в одном из случаев отправитель установлен не был.

Из инструкции, приложенной к значку, следовало, что владелец имеет право получить бесплатно любой товар в магазине или коммерческом ларьке. В той же инструкции был указан номер телефона, по которому организаторы акции рекомендуют звонить в случае отказа продавцов.

По фактам жалоб на торгующую организацию производился бандитский налет с применением огнестрельного оружия, но известно несколько случаев, когда преступники не остановились перед физической расправой.

На данный момент можно считать доказанным, что в нападения были вовлечены случайные люди. Уникальные значки с изображением лилии были разосланы практически бесплатно в виде поощрения.

Следственной группой выявлено около пятидесяти человек, один или два раза воспользовавшихся лилией.

В разгромах банков и коммерческих ларьков принимали участие несколько десятков различных бандитских группировок. Отдельные группы налетчиков задержаны и привлечены к уголовной ответственности. Из их показаний следственная группа установила, что бандиты получали приказ уничтожить торговый объект, коммерческий ларек или банк. Приказ, отданный по телефону авторитетным руководителем банды, выполнялся в считанные минуты.

Следствие пока не располагает достаточными основаниями для привлечения к ответственности указанных уголовных авторитетов.

Наши аналитики работают над схемой, способной связать воедино все эти факты, но ни одна из версий до сих пор не получила достаточного подтверждения.

На данном этапе расследования можно сделать вывод, что некая, до сих пор никак не проявлявшая себя группа террористов посредством неоднократно продублированных действий пыталась с неясной для следствия целью создать в городе повышенное напряжение.

Таким образом, мы можем допустить чисто политическую подоплеку происходящего.

На эту версию работает тот факт, что после первой вспышки насилия бессмысленные нападения не возобновлялись. Результат, на который, вероятно, рассчитывали террористы, достигнут не был или был достигнут частично.

К сожалению, в данный момент практически невозможно определить ту политическую группировку, что организовала налеты. Если на этот счет существует какая-то секретная информация, следственная группа готова ее учесть…»

Далее в документе следовал осторожный намек на то, что если нужно сориентировать дело «лилии» в каком-то конкретном политическом направлении, то это будет несложно сделать.

Расследование растягивалось на неопределенный срок, а ясности не прибавлялось. Это дело все сильнее и сильнее раздражало Жукова. Ко всему прочему у майора разгулялась застарелая язва желудка.

В эти дни сотрудники ФСК, пришедшие на обед, могли видеть Жукова, неподвижно сидящего за столиком. Еда на тарелке нетронута, лицо бледное. Никто не решался составить ему компанию, и когда к столику Жукова подошел со своей тарелкой в руках старший следователь Максим Чухонцев, многие даже отвели глаза. Все хорошо знали о давней неприязни Чухонцева и Жукова и о конкуренции между двумя отделами.