Александр Бородыня - Эмблема печали

Часы на здании почтамта показывали один час пятьдесят минут, когда, поднявшись по эскалатору и толкнув носком начищенного ботинка стеклянную дверь станции метро «Чистые пруды», вышел на маленькую площадь и остановился немолодой, начинающий лысеть мужчина. Одет он был в непритязательный серый плащ, под которым просматривались аккуратные, отутюженные, серые, в цвет плаща, брюки и серые полуботинки. Щеки тщательно выбриты, из-под расстегнутой верхней пуговицы торчит кривовато узел галстука — ничего особенного, если не считать необычного значка, прикрепленного к левому отвороту плаща. Значок отражал солнце и блестел. Он немного не вязался с обликом этого человека.

Произошло это за пять дней до октябрьских событий 1993 года. В городе было еще тихо. Если и вспыхивала в столице по ночам стрельба, то в дневные часы город выглядел вполне пристойно.

Поднявшийся из подземного перехода лысоватый мужчина разглядывал выстроившиеся здесь рядами коммерческие ларьки, будто выбирал что-то. Не сделав сразу своего выбора, прогулочным шагом он перешел улицу, ненадолго задержался возле здания биржи, немного покрутился в толпе на ступеньках, после чего вернулся назад и остановился перед облюбованным заранее коммерческим киоском.

Указывая пальцем на витрину, он сказал:

— Хотелось бы взглянуть на этот диктофончик!

— Чего на него смотреть, — отрываясь от своей книги, отозвался продавец, — он в упаковке.

— Ну, хотя бы инструкцию!

— Это пожалуйста.

Продавец зачем-то снял с витрины и взвесил в руке заклеенную в целлофан яркую картонную коробочку. Поставил на место. Вынул из стопки, перешелушив ее пальцами, нужную брошюрку. Протянул в окошечко. Ему очень хотелось вернуться к чтению. На самом интересном месте прервали. Он почти ненавидел покупателя. Некоторое время человек в плаще изучал инструкцию, потом сказал:

— Пожалуй, возьму. Хорошая фирма.

— Шестьдесят баксов! — отодвигая свою книгу, проинформировал продавец. Ему очень хотелось дочитать хотя бы главу.

— Нет, вы не поняли, я хочу взять его бесплатно!

— С какой стати? — Продавец почти высунулся из своего окошечка, разглядывая лицо покупателя.

Ему уже случалось попадать в опасные ситуации, где приходилось вот так просто отдавать товар, а потом самому расплачиваться с хозяином. Однако прилично, но скромно одетый человек, стоящий перед киоском, никак не напоминал прикрывающих фирму местных бандитов. Скорее он походил на безработного инженера. Серый плащ распахнут, черный узенький галстук. Бритая круглая физиономия. Вежливая улыбочка.

— Бесплатно! — повторил покупатель. Он усмехнулся и вдруг сказал голосом театрального заговорщика: — Посмотрите внимательно. Посмотрите. — Двумя пальцами он загибал отворот плаща. — Как видите, я имею на это право.

— Не надо… Не стоит, товарищ! — как мог жестче сказал продавец, отвергнув идею ограбления. Он просунул в окошечко руку и ловким движением выхватил у неприятного покупателя книжечку инструкции. — Мы торгуем только на валюту, — добавил он уже помягче, — но в принципе вы можете заплатить рублями, по курсу.

Покупатель никак не отреагировал. На полном лице все еще сохранялась формальная улыбка.

— По курсу какому? — спросил он.

— Только по курсу продажи. Сейчас посмотрим. — Снаружи сквозь стекло было видно, как продавец вынул из своей книжки закладку. Узкий листок, исписанный сверху донизу цифрами. Палец его заскользил по колонке. — Тысяча двести тридцать за доллар. В общем, верно, — улыбнулся он. — Деревянными платить — все равно что бесплатно!.. Ну так вы берете?

— Я же сказал, беру!

Покупатель повернулся так, что солнечный луч угодил прямо в значок, приколотый слева к его плащу. Только теперь продавец смог как следует рассмотреть это украшение. Маленькая, пять-семь сантиметров, серебряная лилия, заключенная в прозрачный эллипс, казалась совершенно настоящей, надписи на значке никакой не было, серебряная лилия лежала на черном фоне и сверкала.

— Шестьдесят баксов! — повторил продавец.

— И все-таки вы не поняли! — В голосе покупателя прозвучала нотка удивления. — Я не хотел бы платить за эту вещь деньги. Я хотел бы взять ее бесплатно.

— Отойдите лучше! — Продавец снова сменил покладистый тон на раздраженный. — Отойдите, гражданин. Вы мешаете работать.

Неприятный покупатель чуть отодвинулся от ларька, будто нарочно, чтобы его можно было получше разглядеть.

— Вы не правы, молодой человек! — сказал он. — Вы совсем не правы. Вы не хотите уступить, и это печально.

«Да он просто псих… — подумал продавец. — Тихий псих… У него от перестройки что-то в голове неправильно переключилось… Нужно будет ребятам рассказать».

— Но почему? Где логика? — проверяя свою версию, спросил он. — С какой стати я должен вам бесплатно дорогой диктофон дарить?

Покупатель наклонился таким образом, чтобы значок — серебряная лилия — опять оказался перед глазами продавца.

— Ваше дело, конечно. Но, по-моему, с вашей стороны это просто неоправданный риск.

— Уходите по-хорошему!

Резким движением захлопнув окошечко изнутри, продавец пару секунд взвешивал, что же делать дальше: пойти позвонить в контору или позвать милицию. Хоть он и тихий, этот псих, а ведь всю торговлю испортит. Продавец уже потянулся за табличкой «Закрыто», но, выглянув, увидел, что неприятный покупатель уходит, серый плащ только мелькнул еще пару раз в толпе и пропал.

«Точно псих, — отметил продавец и вновь погрузился в свою книгу. — Безработный, наверное. По сути, несчастный человек… Инженер небось, по роже видно! Не моя головная боль! На каждого несчастного обращать внимание…»

Часы на здании почтамта показывали два часа пятнадцать минут. Продавец точно запомнил время. Он почти дочитал детектив и прикидывал, сладко потягиваясь внутри своего тесного ларька, когда пойти перекусить: теперь же или через полчасика. На следующий день, вызванный для дачи показаний, он сообщил вежливому, почти ласковому следователю, что нападение было совершенно неожиданным.

Бандиты окружили ларек мгновенно. Нападавших было четверо. Они подошли разом, остановились, вынули из-под одежды длинные резиновые дубинки, будто пародируя милицию из недочитанного детектива.

Сквозь стекло на продавца уставилась оскаленная квадратная физиономия. В глупой улыбке не хватало нижнего зуба. Продавец хотел захлопнуть окошечко, но не успел. Рожа отодвинулась, и в окошечко просунулась рука. В лоб продавцу уперся ствол. И молодой веселый голос сказал: