Александр Бородыня - Эмблема печали

Поезда приходили, полные веселых и шумных людей, а уходили полупустыми. Интересно было разделять общую толпу с чемоданами и рюкзаками на две группы: на людей, только что вернувшихся из отпуска, и людей, собирающихся на юг.

Рядом с газетным киоском остановился средних лет крепкий мужичок небольшого роста, поставил рядом с собой чемодан, глянул на часы, потом на табло прибытия. Он, так же как и она, ожидал поезда. В правой руке он держал небольшой черный чемоданчик.

Остановив свой взгляд на этом ничем не примечательном человеке, Лида через минуту была вознаграждена краткой сценкой, не имеющей никакого объяснения. К человеку у киоска подошел другой человек, что-то спросил. У него в руке была авоська с двумя арбузами. Дальше все было похоже на пародию детективного фильма, довольно глупую пародию: как один шпион обменял черный чемоданчик на авоську с арбузами.

Если бы Лида стояла у другого окна или сидела, уткнувшись в книгу, если бы она простояла в очереди за билетом или провела в парикмахерской на десять минут больше, то ничего бы не увидела, не запомнила бы подозрительную личность.

Толпа, хлынувшая из прибывшего с юга поезда, закрыла газетный киоск и смешных шпионов. Лида тоже посмотрела на часы, и в эту минуту объявили посадку.

— Лида? — Она обернулась. — Не узнаешь?

Возле самого вагона стоял Алексей. Маленькая сумка в руке, длинные волосы почти накрывают смеющиеся глаза.

— Алешка?

— Ну!

— Ты тоже едешь?

— Да. Только вот билета у меня нет. Хотел купить, но уже не успеваю. Слушай, можно я с тобой впишусь?

— Конечно!

Они не виделись, наверное, года полтора. А перед тем как расстаться, не успели даже попрощаться, так получилось. И пытаясь пристроить зайца в свой вагон, Лида совершенно забыла о смешном обмене арбузами.

С молодыми попутчиками договориться не получилось, в общем, они и не пытались, зато меланхоличный проводник пошел навстречу с первого же подмигивания. Алексей сунул проводнику смятую зеленую бумажку, и бумажка тут же оказалась в форменном кармане проводника. Никаких проблем, вагон полупустой идет.

Только позже, несколько дней спустя, Лида пожалела и о том, что вовремя не отвернулась от пыльного вокзального стекла, и о том, что пристроила своего приятеля именно в этот вагон.

«Надо же, Алешку встретила!.. — думала она, разбирая свою сумку и еще раз ощупывая пальцами туго сплетенную отрезанную косу, лежащую на дне. — Забыла про него совсем… Забыла. Странно».

— Арбуз! — предложил немолодой лысоватый мужчина, одетый в майку и дешевые джинсы. Он был весел, он хотел всех угостить арбузом. — Освежиться не желаете? — Он наклонился к столу и тонким длинным лезвием моментально, в одно ловкое касание разделил небольшой твердый шар.

Пахнуло влажным и сладким, но легче никому из пассажиров не стало. Матово-белое солнце раскалило туман. Оно висело даже перед крепко зажмуренными глазами. Подскакивая звонко на стыках, невыносимое это солнце, похожее на экзотический серебряный цветок за толстыми стеклами, раздваивалось слепящим крестом.

«Самый обыкновенный арбуз… — узнав в своем попутчике смешного шпиона, подумала Лида. — Зрелый, сладкий!..»

— Душно как-то очень!.. — хрипло сказала она. Слепо глядя прямо перед собой, она пыталась расстегнуть свой давно расстегнутый воротничок. — Жарко… Жарко сегодня… — Пальцы бессознательно дергали белую пуговичку в вороте. — Кошмар какой-то…

— Позволю себе заметить, по-коммунистически красный! — разнимая с хрустом половинки арбуза, улыбнулся полными губами мужчина. — А вы не хотите, ребята?

Сидящий напротив Лиды модно одетый молодой человек, при посадке немного напугавший попутчиков своим наполовину обожженным лицом, искривил губы в ухмылке:

— Не откажемся небось! — сказал он бодро. — И сами кое-что можем предложить. Верно, Константин?

— Ее… ее, родную… — пропел в ответ второй молодой человек. Он стащил через голову мокрую от пота футболку, обнажая при этом загорелую красивую грудь, отшвырнул ее в угол и сразу взялся развязывать рюкзак. — Где-то она у нас тут, драгоценная!.. А как нашу барышню, кстати, величать?

— Лидия! — будто проснувшись, представилась она. — Если желаете, можно просто Лида!

Голубой глаз на обожженной, коричневатой стороне лица выглядел особенно голубым, он просто сверкал.

— Желаем! — крепкая рука хлопнула по коленке. — Я Вадик. Он, как можно было уже понять, Константин… — Один голубой глаз закрылся, а второй уставился на лысеющего весельчака.

— Петр Петрович, — бодро сообщил тот, отнимая от арбуза ломоть и сразу его пробуя. — Сладкий какой, сволочь. — По крупному белому подбородку Петра Петровича потекла розовая пена. — Угощайтесь, угощайтесь, ребятки…

Попутчики не понравились Лиде. Она задавала себе вопрос: почему сидит с далеко не симпатичными людьми, когда рядом, в соседнем купе, едет человек, которого она когда-то любила? Задавала вопрос и отвечала себе:

«Нечего ворошить. Что прошло, то уже прошло. Лучше я выпью водки с этими мужиками, чем начинать заново давно погибший роман».

— И вы угощайтесь! — Выдернув из рюкзака бутылку, Константин со всего размаху поставил ее на середину стола, прямо в натекшую лужицу арбузного сока. — Прошу! — он щелкнул пальцами, как факир после фокуса. — Завод «Кристалл». «Столичная», винтовая, к вашим услугам!

Приоткрылась зеркальная дверь купе. Лицо Алексея мелькнуло только на миг и исчезло. Он пробормотал невнятно какие-то извинения.

— Простите, мальчики, — поднимаясь и распахивая дверь, сказала Лида. — Но мне нужно выйти.

Возле последнего окна Лида приостановилась, взвешивая ситуацию. Поезд еле тащился, за раскаленными стеклами коридора проплывала унылая зеленая поросль. Лесополоса была чахлая, и сквозь нее вдалеке явно проглядывали какие-то черные трубы и кубы. То ли от этой помрачающей разум духоты, то ли по какой-то другой причине, но ей совсем не хотелось сейчас разговаривать с Алексеем. Первая нечаянная вспышка радости погасла, уступив место сомнениям. Лида твердо определила себе дистанцироваться от Алексея.

«Это уже не тот беззащитный, гениальный мальчик, которым она могла вертеть как захочется. Прошло достаточно времени, чтобы он вырос! Мальчики быстро растут!.. — подумала она, распахивая следующую дверь. — Я была у него первой. И я понятия не имею, что у него было потом».

Алексей стоял в тамбуре, поджидая ее. Тонкими пальцами он прибрал свои длинные волосы за уши. Лида отметила, что волосы у него ухоженные, пушистые. Раньше он вовсе не занимался своей внешностью.

— Привет! — сказала она, все-таки испытывая неловкость и не в силах скрыть этого.