Анатолий Ромов - Смерть по высшим расценкам

— Да, но согласись, если Кейес честный человек — причина вполне уважительная.

— В общем, да, уважительная, но я сильно сомневаюсь, что он честный человек.

— Представь, я тоже. Он сообщил, куда переехал?

— Сообщил. Он переехал в Майами, на Ки-Бискейн, у него там своя фирма «Фурнитура Кейес и сыновья».

— Даже своя фирма. Подожди, Ки-Бискейн?

— Да, Ки-Бискейн.

— Место, которое упомянул в разговоре Косой?

— Вот именно. Мне кажется, мы должны срочно заняться Ки-Бискейном.

План встречи с Кейесом сложился не сразу, они занялись им всерьез; дело дошло до того, что они взяли стопку чистой бумаги, чтобы начертить несколько схем. Кроме того, в процессе обсуждения им пришлось звонить по самым разным адресам, в том числе в Майами Бэнксу, чтобы обговорить детали.

Покончив с планом, они решили, что должны обязательно побывать в квартирах Лины и Кейеса, причем не одни, а вместе с адвокатом Гленном Шапиро.

Когда они вошли в кабинет, у стола Луксмана сидел, а точнее, вольготно расположился в кресле человек лет пятидесяти, с короткой черной бородой и в очках. Павлу показалось, что человек смотрит на них с иронией, но уже через несколько секунд он понял: чувства здесь ни при чем. Просто лицо этого человека скроено так, что на нем постоянно присутствует ироническое выражение.

— Джентльмены, присаживайтесь и знакомьтесь, — сказал Луксман. — Гленн Шапиро, адвокат, который теперь будет защищать интересы моей дочери Лины, Джон Лейтнер, Пол Молчанов.

Посмотрев на детективов, усевшихся в соседние кресла, Шапиро дружески улыбнулся:

— Я думаю, мы можем называть друг друга по имени, так ведь?

— Конечно, — сказал Павел.

— Безусловно, — добавил Джон.

— Молодые люди, у вас как будто есть что-то новое? — спросил Луксман.

— Есть, — сказал Павел. — Мистер Луксман, насколько вы в курсе дел дома между Восточной Восемьдесят четвертой улицей и Мэдисон-авеню, в котором живет Лина?

— Я совсем не в курсе дел этого дома. Всем, что связано с этим домом, занимался Кеннет.

— Но вы хотя бы знаете, кому принадлежит дом?

— Конечно. Дом принадлежит Питеру Танненбауму, он мой приятель. — Луксман мрачно уставился на стоящий перед ним перекидной календарь. — Когда это случилось… с Кеннетом… Пит специально позвонил мне, чтобы выразить соболезнование. Он был страшно расстроен, что такое случилось в его доме. Так что с этим домом?

— Мы выяснили, что с этим домом связано одно не совсем обычное обстоятельство.

— Какое обстоятельство?

— В январе этого года квартира, примыкающая к квартире Лины, была снята человеком, которого зовут Ал Кейес. Именно этот человек немедленно после убийства Кеннета позвонил портье и сообщил, что слышал в квартире Лины звуки выстрелов. Затем, в марте, сразу после убийства, Ал Кейес сдал свою квартиру и уехал во Флориду.

— И что в этом особенного?

— Такого уж особенного ничего. Да и вообще, сначала мы заинтересовались не самим Кейесом, а тем, как ему удалось услышать выстрелы из пистолета «байонн».

— Что, их трудно услышать? — спросил Шапиро.

— В общем, да, «байонн», дамский пистолет, стреляет в принципе очень негромко. А если выстрел произведен через несколько комнат от вас, да еще в таком доме, вы просто не услышите звука.

— Но этот человек мог находиться в таком месте, откуда выстрелы слышны.

— Мог, это-то нас и насторожило, — заметил Павел. — Кейес отреагировал на выстрелы слишком уж оперативно, так, будто специально хотел их услышать.

— Так выясните у него самого, как он услышал эти выстрелы, — вступил в разговор Луксман. — Он ведь оставил адрес?

— Оставил, он сейчас обитает в Майами, на Ки-Бискейне. Естественно, мы с Полом поедем в Майами, чтобы взглянуть на этого Кейеса. Но сначала мы хотели предложить Гленну съездить вместе с нами в этот дом. Вообще, Гленн, вам самому не кажется все это подозрительным?

Сняв очки, Шапиро посмотрел на них так, будто увидел на окулярах нечто очень интересное. Надев очки снова, сказал:

— Кажется. Вы говорите, он снял квартиру в январе?

— Да. В начале января, как и полагается в таких случаях.

— То есть практически он прожил в этой квартире около двух месяцев?

— Да, два месяца с небольшим. Свой внезапный отъезд Кейес объяснил тем, что он не хочет жить рядом с местом, где произошло убийство.

— Что ж, я с удовольствием взгляну на обе эти квартиры. Тогда, мистер Луксман, если вам не трудно, предупредите о нашей поездке владельца здания. Скажите, два человека, за которых вы ручаетесь, хотят посмотреть в этом доме две квартиры, и добавьте, что они приедут со своим адвокатом. Пусть предупредит портье.

— Хорошо, я сейчас ему позвоню. Можете спокойно ехать.

По дороге к дому Лины они заехали в оружейный магазин и купили пистолет «байонн» с запасной обоймой.

Начали они с квартиры Лины. Здесь царили чистота и порядок, все было расставлено по местам. Единственное, что напоминало о случившемся, — обведенный мелом силуэт тела на полу гостиной и две неровные выемки в стене, сделанные полицейскими, когда они извлекали пули.

Обойдя квартиру, они отметили, что комнату, в которой произошло убийство, от жилища Кейеса отделяют прихожая, кладовая для одежды и затем уже капитальная стена.

Планировка квартиры Кейеса, в которую они прошли, была такой же — от стены, за которой начиналась квартира Лины, апартаменты отделяла комната-кладовка и прихожая.

Оценив обстановку, Павел предложил:

— Давайте особенно не мудрить, вы оставайтесь здесь, а я пройду в квартиру и сделаю несколько выстрелов из «байонна». И вы скажете, было слышно или нет.

— Замечательный план, — сказал Шапиро. — Только хорошо бы — вы стреляли во что-то, в чем останутся пули.

— Я обязательно буду стрелять во что-то, в чем останутся пули. В квартире Лины я заметил гладильную доску, я буду стрелять в нее. Вас это устроит?

— Вполне. Потом эта доска послужит отличным вещественным аргументом на процессе.

— Раз так, давайте приступим к эксперименту. Я выстрелю три раза, подожду, пока вы перейдете на балкон, и снова выстрелю три раза. Договорились?

— Договорились.

Пройдя в квартиру Лины, Павел приставил к стене толстую гладильную доску и три раза выстрелил в обитый войлоком сосновый брусок. Затем, выждав, снова выстрелил три раза.

Когда он вернулся в квартиру Кейеса, Джон и Шапиро сообщили, что в самой квартире звуков выстрелов слышно не было. Когда же они перешли на балкон, то услышали еле различимые хлопки.

После того как они осмотрели гладильную доску, в которую были выпущены пули, Шапиро сказал:

— Отличный вещественный аргумент, я заберу эту штуку с собой. Джентльмены, вы как будто собирались посмотреть на Кейеса?