Марина Серова - Преступление начинается с вешалки

Впрочем, с одним Геняшей я еще, возможно, и справилась бы, но неужели у такого серьезного человека, как Боба, в охране всего лишь один шкаф? Смешно даже. Три-четыре громилы, это как минимум. Да по мелочи еще человек десять — пятнадцать. Для солидности, так сказать, чтобы правильный фон создавали.

Нет, если Боба действительно захочет меня грохнуть, с его охраной мне не справиться. Значит, придется брать не силой, а хитростью. Я набрала номер старого доброго Кири, своего незаменимого друга-подполковника.

— Кирюша? Здравствуй, дорогой, как твои дела?

— Ба-а, Татьяна! Какими судьбами? Вроде в последнее время никаких громких убийств не происходило, с чего бы это вдруг я тебе понадобился?

— Да вот затем и понадобился, Кирюшечка, чтобы не произошло какого-нибудь убийства.

— А что, намечается?

— Все может быть?

— И кто же кандидат?

— Угадай с трех раз.

— Да брось…

— Говорю тебе…

В телефоне повисла пауза, после которой Киря заговорил совсем другим тоном, неизвестно почему вдруг ощутив себя в роли строгого папочки:

— Татьяна! Сколько раз я уже тебе говорил: не лезь ты в сомнительные дела, а? И говорил, и предупреждал. Нет, она опять за свое! Что, тебе и в самом деле жизнь не мила, что ли, а?

— Кирюша, давай мы чтение нотаций оставим на потом, а сейчас поговорим о деле.

— О деле… У меня от твоих дел скоро нервное истощение случится. Не Таня, а сундучок с сюрпризами. То к коррупционерам ее занесет, то к наркодельцам, то в секту какую-нибудь. И все норовит в самую гущу залезть, туда, где поопаснее. А потом — спасите, убивают ее. Чего на этот-то раз?

— Слышал про такого Бобу Маленького?

— О господи!

— Ну вот. Мне на днях нужно будет с ним встретиться. И возможно, он захочет предъявить мне какие-нибудь претензии.

— Почему меня это не удивляет?

— Может, пришлешь кого-нибудь? Присмотреть.

— За чем присмотреть-то? Как тебя на кусочки резать будут?

— Ладно, я серьезно.

— Серьезно она… Где встреча?

— Пока неизвестно.

— Тьфу ты! Так чего ты мне голову морочишь?! Как я тебе пришлю кого-то неизвестно куда?

— Кирюша, не злись. Я с тобой хотела предварительно договориться, чтобы ты мне выделил сотрудничка, а сотрудничек бы связь поддерживал. В случае чего, чтобы группа оперативно приехала.

— Так уже прямо и группа. Не жирно будет?

— Киречка, я ведь тебе сказала, о ком речь идет, так чего же ты удивляешься? Я бы даже не отказалась, если бы ты сразу группу прислал, но я ведь знаю, что у тебя нет таких возможностей, поэтому веду себя скромно, прошу только сотрудничка. А если уж там и правда что-то нехорошее начнется, тогда уж… Неужели для спасения моей драгоценной жизни ты опергруппу пожалеешь выделить?

— Не каркай. И потом, ты уверена, что у моего сотрудника будет возможность работать? Если Боба назначит встречу в своем логове, к нему на пушечный выстрел никому из посторонних не подойти.

— Ну уж об этом я сама позабочусь. Ты мне, главное, скажи, дашь человечка?

— Да уж куда от тебя деваться…

— Ну вот и чудненько, Киречка. Спасибо тебе! Значит, как только место встречи будет мне известно, я сообщаю, и мы приступаем, да?

— Да.

— Ну вот и хорошо. Правильно люди говорят, не имей сто рублей…

— Не надо мне зубы заговаривать, — сердито прервал Киря. — Одни проблемы с тобой.

Но несмотря на неудовольствие старого друга, распрощавшись с ним, я почувствовала себя намного увереннее. Я действительно пока не знала, при каких обстоятельствах будет происходить наше решающее объяснение с Бобой, и если ему вздумается назначить какое-нибудь эксклюзивное место встречи, это и впрямь может создать некоторые проблемы. Но то, что Киря пообещал обеспечить мне оперативную поддержку, все-таки внушало некоторый оптимизм. В конце концов, если группа не успеет вовремя, я, по крайней мере, буду знать, что за меня отомстят.

Хотя нет, уж лучше пусть она успеет.

Обеспечив себе страховку на случай самого плохого развития событий, я могла уже более спокойно заняться разработкой плана своих действий на случаи менее опасные. Ведь угроза жизни — это самый крайний вариант, и пока ничто не указывает на то, что события будут разворачиваться именно так. Пока все идет своим чередом, я закончила расследование, и теперь мне нужно сообщить о его результатах своему клиенту.

И тут я снова столкнулась с проблемой. Как сообщить? Позвонить и сказать? Назначить встречу? Передать через секретаря?

Поразмыслив, я пришла к выводу, что ни один из этих способов не подходит. Ведь то, что я собираюсь сообщить Бобе, не может ему понравиться, и если я вот так вот просто, по телефону или при встрече скажу ему, что в результате моего расследования выяснилось, что смерть Оксаны это на самом деле несчастный случай, он очень рассердится. А я хоть и подстраховала себя на крайний случай, но доводить дело до этого случая ни за что не хотела. Поэтому мне необходимо было постараться по возможности избежать ненужных эмоциональных вспышек со стороны Бобы. И о том, как именно можно их избежать, знал только один человек — его секретарь.

Находясь с Бобой в постоянном контакте, он наверняка досконально изучил его особенности, и именно он мог бы мне посоветовать, как представить дело так, чтобы минимизировать отрицательные последствия. К тому же это было и в его интересах тоже.

Взяв трубку, я набрала нужный номер.

— Евгений Сергеевич? Добрый вечер. Это Татьяна Иванова вас беспокоит.

— Здравствуйте, — настороженно сказал Евгений Сергеевич, и уже по его тону было понятно, что ничего хорошего он не ожидает.

— Расследование закончено, и я могу только подтвердить версию официальных органов — смерть Оксаны Ширяевой явилась результатом несчастного случая. Учитывая то обстоятельство, что вы заказали дополнительное расследование, потому что подозревали здесь чей-то злой умысел, я со всей тщательностью отработала подобные варианты. Мною были выявлены несколько человек, которые могли иметь достаточно серьезные претензии к Оксане и теоретически могли быть причастны к убийству. Но в ходе расследования обнаружилось, что все подозреваемые имеют неопровержимое алиби. Кроме того, как я уже вам сообщала, я установила, что в тот момент, когда Оксана упала в люк, все присутствующие в плотницком цехе находились на достаточно большом расстоянии от нее и, следовательно, никак не могли ни спровоцировать ее падение, ни, наоборот, предотвратить его. Со своей стороны могу добавить, что, проработав некоторое время в театре и зная положение вещей, так сказать, изнутри, я могу утверждать, что такое падение никак нельзя было подготовить заранее. Таким образом, все указывает на то, что, хотя у Оксаны в театре и имелись недоброжелатели, никто из них не был недоволен ею настолько, чтобы решиться на убийство.