Анна Снокстра - Единственная дочь

– Не совсем, – говорю я.

Мы смотрим новости. Новый премьер-министр проводит пресс-конференцию. Его невыгодно освещают сзади, большие уши выглядят преувеличенно розовыми. Смена кадра – женщины и дети сходят с небольшой лодки в сопровождении вооруженных мужчин в военной форме.

– Кто это? – спрашиваю я, осознавая, что мой вопрос может удивить их.

– Кто?

– Вот он, – уточняю я, когда на экране снова появляется премьер-министр.

– Ты не знаешь, кто такой Тони Эббот? – удивляется один из братьев, по-моему Эндрю.

Я опускаю глаза, разыгрывая смущение.

– Это наш премьер-министр, – поясняет отец.

Он по-прежнему пялится в телевизор. Пол и Эндрю смотрят на меня, но не с тем выражением, какого я ожидала. Они выглядят удивленными и смущенными, тогда как я рассчитывала на жалость. Я понимаю, что нужно разговорить братьев. Как правило, люди больше расположены к тебе, если удается завоевать их доверие.

– Вы помните, когда в последний раз видели меня? Это может помочь собрать все в единую картинку.

– Ты не помнишь?

– Не очень. Все как в тумане. – Я уже жалею, что не спросила их о чем-то другом. Прошлое – опасная тема.

– Ну, – начинает, если я не ошибаюсь, Эндрю, – должен сказать… ты была стервой!

Мы втроем смеемся, напряженность ослабевает. Я мысленно похлопываю себя по плечу.

– Неправда! – возражаю я, просто потому что такой ответ кажется правильным.

– Немного стервозной, Бекки. Ты сказала, что отведешь нас в бассейн, помнишь? А потом психанула, потому что нашла похабный журнал в моем рюкзаке, – говорит Пол.

– После этого мы тебя больше не видели, – добавляет Эндрю. – Как тут не развиться сексуальным комплексам!

Мы снова смеемся, хотя я замечаю, что один – почти уверена, что это Пол, – внимательно за мной наблюдает. Он как будто ждет от меня чего-то. Тут раздается стук в дверь, и я практически подпрыгиваю на месте. Слышно, как мама идет и открывает.

– Это к тебе, Бек, – зовет она.

Я выхожу, представляя себе мужчину, а за ним черный фургон, который ждет, чтобы увезти меня.

Он не сможет забрать меня отсюда, ему просто не позволят. Но женщина, стоящая на ступенях, выглядит деловой и успешной, в темно-зеленом жакете, такой же юбке и глянцевых тонких чулках. Ее светлые волосы собраны в пучок. Она смотрит на меня, как на привидение, открыв рот и вытаращив глаза.

– Бек? – Она устремляется вперед и крепко прижимает меня к себе. Я узнаю ее из видео.

Потом она отступает назад, по лицу текут слезы.

– Лиззи.

В тот день у Бек была утренняя смена. Но это не важно; она все равно не смогла толком поспать. Стул крепко подпирал дверную ручку, но подсознательно она понимала, что если это действительно нечто паранормальное, то стул вряд ли поможет. К тому же в комнате было жарко и душно. Несмотря на кондиционер, она чувствовала, как жара пробивается внутрь дома через кирпичную кладку и стекла. Сегодня обещали сорок три градуса.

Бек тихо лежала и прислушивалась к звукам внизу: родители уже встали. Вот мама сполоснула чашки, вот запищала посудомоечная машина, когда мама открыла дверцу. Низкое бормотание отца, маминого голоса совсем не слышно. Бек дождалась, пока хлопнет входная дверь и заработает мотор машины во дворе, потом откинула в сторону влажные простыни, поднялась и направилась прямиком вниз за водой.

У ее мамы был талант уничтожать любые следы своего пребывания в комнате. Кухня, как всегда, напоминала декорацию. А не помещение, где все они жили, и дышали, и ели. Даже раковина была абсолютно сухой, ни одной капельки воды. Бек улыбнулась про себя, потому что знала: когда проснутся близнецы, кухня будет выглядеть совсем по-другому. Проходя мимо стола, она провела пальцами по теплому дереву. Вчера вечером за ужином был момент, когда она хотела рассказать маме о тени. Но та, как обычно, была настолько сфокусирована на ее братьях, что едва смотрела на нее. Иногда мама словно забывала, что у нее есть еще и дочь. Правда, если быть честной, Бек знала: мама все равно ей не поверит. Она решит, что Бек или лжет, или сошла с ума.

Бек услышала хлопок. Не раздумывая, она тут же бросилась на пол, прижалась щекой к кафелю. Еще хлопок. Это не выстрел; во всяком случае, не похоже. Она поднялась и осторожно посмотрела через прозрачные кухонные шторы. Макс, сосед, прибивал расшатавшуюся доску в ограде. Бек выдохнула. Конечно, это был не выстрел. Как глупо. Но глянцевый блеск ружья никак не шел у нее из головы. Несколько месяцев назад она забралась в гардеробную родителей, собираясь примерить мамины новые кожаные туфли на каблуке. Просто чтобы посмотреть, сможет ли она в них ходить. Оно выглядело новым. На темном деревянном прикладе ни пятнышка; длинный ствол блестит. Она еще никогда не видела ружье вблизи. В прошлый раз его точно здесь не было. Она протянула руку, чтобы потрогать, – сталь оказалась холодной и гладкой на ощупь.

Набрав воды в стакан, Бек сделала большой глоток и чуть было не выплюнула обратно. Из крана с холодной водой шел такой кипяток, что обжег ей горло. Держа руку под струей, она ждала, пока вода снова станет холодной. Но холодной воды не было. Наверное, трубы снаружи нагрелись на утреннем солнце. Она поставила стакан – нарочно посередине пустого стола – и пошла наверх собираться на работу.

Когда Бек шагала вниз по улице к автобусной остановке, она снова испытала уже знакомое покалывание в затылке. Она повела плечами, стараясь избавиться от этого ощущения. Ей просто мерещится; наверняка. Но потом краем глаза она заметила какое-то движение. И тут же обернулась – это оказался просто ребенок, который уставился на нее. На вид ему было лет десять, и он расклеивал объявления на деревьях. На нем были коротенькие шорты с изображениями футбольных мячей. Белый пушок на ногах блестел на солнце.

– Ты его видела? – спросил мальчик.

Бек взглянула на бумагу в его руке. Объявление о пропаже мальтийского терьера. Мальчик клеил такое на каждое дерево. Он с надеждой смотрел на нее красными, заплаканными глазами.

– Нет, прости.

Он отвернулся, прежде чем Бек успела увидеть его изменившееся лицо. Бедный ребенок.

– Я буду смотреть в оба! – крикнула она.

Мальчик грустно улыбнулся ей через плечо и начал отрывать кусок скотча, чтобы приклеить объявление к следующему дереву.

Бек помнила, как родители расклеивали такие же объявления, когда пропала их кошка Молли. Но бросили затею через неделю и принесли домой сюрприз: крохотного черно-белого котенка. Гектора. Она расстроилась из-за того, что они решили так легко заменить Молли. Думали, что она даже не заметит разницы. Это было глупо, подумала она, садясь на скамейку на автобусной остановке. Никто не может просто так исчезнуть. Ты все равно где-то существуешь.