Марина Серова - Плата за рейтинг

А дальше было все как по нотам. К Леде подкатился низенького роста небритый «колобок» и стал отчитывать ее за то, что она опоздала на репетицию. Леда как могла оправдывалась, иногда кивая головой в мою сторону. «Колобок» посмотрел на меня и строго спросил:

– Подружка?

– Телохранитель! – Я ожидала этого вопроса и заранее вытащила из кармана «корочки». Теперь я раскрыла книжечку и держала ее так, чтобы молодой человек мог прочесть, что там написано.

– Хм. Занятно. И кто тебе дал эту ксиву? – «Колобок» сразу посерьезнел. – Рекомендации есть?

– Начальник отдела по борьбе с организованной преступностью вас устроит? – спросила я, спокойно глядя ему прямо в глаза. «Колобок» присвистнул, но от своего не отступился.

– Давай телефон, – скомандовал он и, вытащив свой сотовый, больше похожий на небольшую лопату, приготовился записывать.

– Простите, а вы кто?

– Продюсер всего этого безобразия, Панин Алексей Юрьевич.

Я удовлетворенно кивнула, продиктовала рабочий номер Бодрова и стала следить за выражением его лица. Алексей Юрьевич все записал и тут же набрал нужные цифры. Бодров снял трубку сразу, и лицо Панина немного вытянулось. Он пробормотал что-то вроде «очень приятно», но присутствие Леды придало ему храбрости, и он небрежным тоном спросил:

– Валерий Петрович, у нас такое дело: мою солистку взялась охранять некая Женя Охотникова… – Последовала длинная пауза, в течение которой лицо «колобка» то краснело, то бледнело. Наконец оно сплошь покрылось мелкими бисеринками пота, и продюсер «всего безобразия» полез в карман за носовым платком. – Нет, конечно, я хотел просто спросить… – Голос Бодрова гремел в трубке. Капитан взялся отчитывать незадачливого продюсера, и это возымело свое действие. После того как разговор был закончен, Панин обратился ко мне на «вы».

– Евгения, вы действительно воспитывались в Ворошиловке? – Его голос звучал мягко и в какой-то степени подобострастно.

– Да, это так, – ответила я, – но я не очень люблю об этом рассказывать.

– Почему? Вы ведь после этого сражались в горячих точках и остались невредимы. Само по себе это просто чудо. – Отношение Панина ко мне резко изменилось. Теперь, после разговора с Бодровым, он видел во мне «знаменитость», которая требует по меньшей мере особого к себе отношения. Я не одобряла всего этого и сухо сказала:

– Я могу выполнять свои обязанности?

– Да-да, конечно. Можете приступать.

– Я уже приступила. Со вчерашнего вечера. Леда будет находиться под моим неусыпным наблюдением. Надеюсь, вы не забыли, что ее бывший телохранитель расстался с жизнью?

Панин об этом не забыл. Он эффектно потряс головой так, что стало видно, какая у него густая каштановая шевелюра.

«Ох уж эти артисты!» – пронеслось у меня в голове, но вслух я сказала другое:

– С вашего позволения я осмотрю сцену и зал.

– Пожалуйста.

Я начала со сцены – обошла ее кругом и заглянула за каждую кулису. Не обнаружив ничего подозрительного, я спустилась в зал и выдворила оттуда двух «поклонников» эстрадной дивы. Проследила, чтобы они покинули филармонию, вернулась на сцену и заняла позицию в одной из кулис. Ко мне сразу подошел Панин и сказал, что меня видно из зала.

– Мне безразлично, откуда меня видно, – сказала я спокойным тоном и продолжала стоять там, где мне было удобнее всего наблюдать за Ледой. Продюсер поворчал-поворчал, но открыто противостоять мне не решился. Может быть, потому, что сейчас была репетиция. Но мне нужно быть готовой к тому, что он может выдворить меня с моей стратегической позиции. Вообще, глядя на Алексея Юрьевича, я заранее знала, что нам с ним разногласий не избежать. Бывают же такие люди!

Пока я стояла в кулисах, я успела прокрутить в уме разговор с Ильей. Не нужно сразу же пугать его, рассказывая о смерти бывшего телохранителя Леды. Нужно просто дать ему понять, что с певицей может случиться все, что угодно, и в самый неподходящий момент. Черт! Знать бы наверняка, кто строит ей козни! Вот тогда мы потягались бы на равных. А так… Так остается перебирать возможных недоброжелателей, и кто знает, может быть, преступник ходит рядом и усмехается, видя наши бесполезные потуги?

И почему, когда я стою на месте, мне в голову лезут дурные мысли? Наверное, это от бездействия. Я привыкла жить динамично, а тут стой как столб всю репетицию. А они, как нарочно, прогоняют каждый номер по нескольку раз. Я уже наизусть выучила все эти песенки! «Зайчик прыг, прыг, прыг!» Тьфу! Неужели молодежи только это и нужно?

Но вот и финал. Сейчас они прогонят его еще раз, и можно ехать в «Арфу» на встречу с Ильей. Это радует. Нет, Панину опять что-то не нравится! Просит прогнать самую концовку. Вот и все. Ко мне бежит Леда в сопровождении Доры. Зачем? Зачем она берет с собой девушку из подпевки? Ладно! Пусть едут обе. Мы с Ильей, если что, можем отойти покурить и заодно посекретничать. Хотя, судя по белизне его зубов, он вряд ли балуется табаком. Но может быть и счастливым исключением. Я читала, что состояние зубов зависит не только от того, курит человек или нет. Это скорее наследственный признак. Ладно, пообщаемся с Ильей – увидим.

– Уже закончили? – спросила я Леду так, как будто не было этих двух часов мучительного ожидания.

– Завтра обкатка, – вмешалась Дора. Ее низкий голос звучал как виолончель. Интересно, почему выбрали именно Леду? Необычная внешность? Или в ее серебристом голоске есть что-то такое, что привлекает публику? С моей точки зрения, голос Доры намного лучше. Он глубокий и бархатистый. Если к такому голосу подобрать хороший репертуар, Дора станет мировой знаменитостью. Но Панин выбрал Леду. Интересно почему?

Кафе «Лира» возвышалось над проспектом, дразня публику своим чисто вымытым стеклянным полукругом, выступающим из стены, сквозь который, как рыбки в аквариуме, были видны снующие взад-вперед молодые официантки. В стеклянный рай вела винтовая лестница, также выступающая за пределы стен. Оставалось только удивляться, на чем держится вся эта воздушная конструкция. Удивляться и завидовать счастливым посетителям, сидящим за полупрозрачными столиками в мягких креслах.

И сейчас мы втроем, я, Леда и Дора, направлялись именно в этот рай. Там к нам должен был присоединиться Илья – мой напарник, который согласился помогать мне охранять Леду. Вообще в большинстве случаев я справляюсь сама. Но находиться круглые сутки около певицы и одновременно искать злоумышленника просто нереально. А Илья для этого дела подходил как никто другой. Даже просто находясь рядом с этим мускулистым великаном, любая женщина чувствовала бы себя как за каменной стеной.

Именно поэтому я расценивала случайную встречу с ним в магазине как подарок судьбы. И если бы Катя в тот день не потащила меня в магазин спорттоваров, я бы сейчас ломала голову и обрывала телефон в поисках желающих разделить со мной все тяготы моей новой работы.