Ирина Грин - Бог счастливого случая

Странности в поведении бабы Жени Пермяков заметил не сразу. Она стала еще более молчаливой, на вежливое пермяковское «здрасте» отвечала кивком, даже не поворачивая головы. Он решил, что ее перестала устраивать зарплата, прибавил пару тысячных купюр и на какое-то время выбросил странное поведение бабы Жени из головы.

В то утро Пермякову нужно было смотаться по делам в город. Зайдя на кухню, он обнаружил там бабу Женю. Пермяков поздоровался и сел за стол в ожидании завтрака. Открылась дверь, впуская Джоя. Пес привычно ткнулся в пермяковские колени, а потом подошел к бабе Жене и потерся головой о видавшие виды треники. Та машинально потрепала его за ухо, и Джой расплылся в блаженной улыбке. Что-то в увиденном насторожило Пермякова. Но что? Явно не улыбка Джоя – пес давно излечился от тоски по бросившей его хозяйке. Что же тогда? Пермяков прокрутил перед мысленным взором ленту событий. Вот Джой подходит к женщине, трется головой о штаны, та опускает руку… Вот оно! Пальцы! У женщины, которая стояла сейчас спиной к нему, были тонкие длинные пальцы, совсем не похожие на сосископодобные пальцы бабы Жени.

– Кто вы? – спросил он прокурорским тоном.

Она обернулась, медленно стянула с головы платок, являя свету незатейливый пучок соломенных волос. Это была абсолютно незнакомая молодая женщина с темными глазами, полными готового в сию же секунду выплеснуться смеха. Она даже губу прикусила, чтобы не расхохотаться.

Пермяков был возмущен до глубины души. Эта женщина, которая с трудом сдерживает смех, сколько она, интересно знать, находится в его доме? А Джой? Потомок боевых собак карфагенян и иже с ними! Как он мог допустить в дом чужого? Какими коврижками подкупила его эта особа?

– А где баба Женя? – поинтересовался он, и тут она взорвалась от смеха. – Не понимаю, что смешного вы нашли в моих словах!

– Извините, – сказала она, промокая кончиками пальцев выступившие в уголках глаз слезы. – Я просто… Мне это напомнило фильм, помните, про Шурика… «А где старушка?» – «Я за нее!» Ну, помните?

Он помнил, но веселости ее не разделял.

– И что дальше?

– Да, собственно, все, – она замялась. – Я пойду?

– Так что с бабой Женей? – Пермякову хотелось-таки расставить точки над «i».

– Уехала она. У внучки сын родился, поехала помогать нянчить. А меня попросила за вами приглядеть. Сказала, что вы не заметите. А вы оказались…

– Кем оказался? – вскипел Пермяков. Неприятно выступать в роли посмешика, тем более для такой симпатичной женщины.

– Мои дети сказали бы – типа Зоркого Сокола…

– А сколько у вас детей? – вырвалось у него. Ну какое ему дело до ее детей?

– Двенадцать, – ответила она. – Так я пойду?

– Конечно, – ему стало неловко, что он задерживает настолько многодетную мать. Не удержавшись, добавил: – Я бы вам больше двух не дал.

– До свиданья, Олег Игоревич! – сказала она уже в дверях. – А меня, если что, зовут Надеждой.

«Надежда!» – раздраженно подумал Пермяков, чувствуя, как рушится с трудом приведенный в равновесие мир. Он хотел крикнуть ей вслед, что завтра приходить не нужно, но тут лобастая башка Джоя будто невзначай боднула его колено.

– И ты, Брут! – пробормотал Пермяков. Момент был упущен.

И, конечно же, она пришла. И снова в этой бабы-Жениной униформе. Как будто ничего не произошло. «Наверное, ей так удобнее», – решил Пермяков. Ему тоже было удобно.

Обычно на прогулку к реке они с Джоем отправлялись рано утром, а тут припозднились – с утра нужно было сделать пару звонков, потом возникло несколько вопросов, требующих безотлагательного решения.

Джой уже несколько раз заглядывал в кабинет, укоризненно глядя на заработавшегося хозяина.

– Все, идем, – сообщил Пермяков, закрывая ноутбук.

У реки их ждал неприятный сюрприз в виде удобно расположившейся под дубом группки школьников с учительницей.

– Надежда Степановна! Посмотрите, какая собака!

– А как такая называется?

– А она не кусается?

– А сколько стоит? – наперебой загалдели ученики.

Учительница негромко начала что-то объяснять.

– А сколько стоит? – Видимо, на этот вопрос у нее не нашлось ответа, и теперь ответа ждали от Пермякова.

Он не собирался подходить близко, но Джой придерживался иного мнения. Пер к детям словно танк.

Учительница улыбнулась, и Пермяков с ужасом понял, что это зам бабы Жени – Надежда. Она была в темно-синей юбке и голубой блузке, стройная, ладная, симпатичная.

– Не знаю я сколько, – ответил он, глядя ей в глаза, сейчас по-учительски строгие. – Его хозяйка выбросила, а мне отдали. В хорошие руки.

Теперь Надежда смотрела по-другому. С теплым уважением. И немножко с недоверием.

– Можете погулять немного, только к воде близко не подходите, – отпустила она учеников.

– Это и есть ваши дети? – спросил он, когда школьники разбрелись по поляне.

– Да, – кивнула она. – Я учительница. Начальные классы.

Тень от листьев дуба создавала на ее лице узор сродни боевой раскраске.

– Не верится, чтобы эти дети смотрели фильм про Зоркого Сокола, – сказал Пермяков.

– Почему? Мы вместе смотрели. Вы извините, Олег Игоревич, я не хотела вас задеть. Просто анекдот вспомнила…

– Вот как? Ну, поделитесь, может, и я посмеюсь.

– Да нет… – она замялась. – Пожалуй, не стоит.

– Чего уж там, рассказывайте, – разрешил Пермяков.

– Там суть в том, что три индейца попали в плен к бледнолицым. Три дня страдали от голода и жажды, а на четвертый Зоркий Сокол увидел, что нет четвертой стены, и они убежали.

– Чушь какая-то, – возмутился Пермяков.

– Это просто шутка, – в ее голосе звучали извиняющиеся нотки.

– Дурацкая какая-то шутка. Джой, домой!

– В каждой шутке есть доля шутки, – сказала она ему в спину. – Просто иногда мы запираемся в себе и не хотим видеть, что четвертой стены нет.

Пермяков обернулся, хотел что-то ответить и замер. Он вдруг понял, что очень нравится стоящей напротив женщине. Помотал головой, стряхивая наваждение. Что это? Шутки Лукоморья? Зачем ему это? Какое ему дело до чувств малознакомой женщины? Ему и так хорошо живется.

– Джой, домой, я сказал! – Он резко дернул поводок.

– У меня возникли проблемы на работе, думаю на пару месяцев перебраться в город, – сказал Пермяков, когда Надежда в следующий раз появилась в его доме.

– Надеюсь, я… – от волнения она прикусила нижнюю губу.

– Вы тут абсолютно ни при чем, – отрезал Пермяков. Вспоминая этот разговор, он часто жалел о сказанном.

Пару раз порывался отправиться на поиски Надежды. Но стоило представить, как он выпытывает у досужих кумушек адрес учительницы начальных классов, как энтузиазм исчезал. Конечно, можно было прямиком направиться в школу. А еще Пермяков готов был голову дать на отсечение, что Джой отыщет Надежду с первого раза. Пес явно скучал по ней. Хотя бы из-за того, что повар у Пермякова был никудышный. Казалось бы, что стоит сварить кусок мяса или рыбы? Налил себе воды и жди, когда сварится. Но Джой, подходя к миске, корчил гримасу и снисходительно вздыхал, мол, гадость редкостная, но из уважения к хозяину придется лопать.