Сергей Ковальчук - Экспресс на восток

— Артем Игоревич, я попрошу тебя как можно больше разузнать о судьбе семьи Радюшкиных после трагедии. Я так понимаю, что после убийства Дианы, гибели ее беременной матери, самоубийств отца и няни, осталась Вера Камакина, еще какие-то родственники. Кроме того, возможно, в доме этой семьи в Осоргино работали другие люди. Допустим, гувернантка, домработница, водитель, еще кто-то. Их всех нужно установить, вызвать и допросить. Если нужна помощь оперативников, обращайся к Самохвалову, Кириленко и Кочемасову. Если будет нужно, я попрошу генерала выделить нам еще оперов. В общем, ты понял?

Коновалов кивнул: — Займусь.

Сыщик обратился к покидавшим его кабинет товарищам:

— Держим связь в круглосуточном режиме. Работы — море. Если появляется любая новая информация, сразу доклад мне. В любое время дня и ночи.

— И еще, чуть не забыл. Андрей, — обратился он к Самохвалову, — у Ракчеевых до того, как там появились мать и дочь Минаевы, работала домработницей некая Анжелика, бывшая креатурой Тимофея. Об этом нам сегодня поведал Никита Ракчеев. Нужно ее найти. Эта женщина может нам очень многое рассказать.

— Хорошо, — пометил себе новую вводную оперативник.

Сыщик глянул на стоявшего в дверях Антипова.

— Владислав Игоревич, а ты пометь себе: нужно завтра истребовать из ФСИН личное дело генерала Радюшкина, запросить следственный отдел, на территории которого он совершил самоубийство, материалы доследственной проверки. А из госпиталя истребовать историю его болезни.

— Будет исполнено, — кивнул полковник.

Едва последний из присутствующих покинул его кабинет, Мирутин снял трубку аппарата внутренней связи. Но генерал Рымов не отвечал. Тогда он по городскому номеру позвонил в приемную. Длинные гудки.

«Совсем я что-то заработался», — подумал сыщик, — секретарь Верочка уже давно была дома, ведь был уже поздний вечер, а ее рабочий день заканчивался в шесть часов.

В этот момент зазвонил его мобильный.

— Серафим, — зазвучал в динамике луженый голос генерала Рымова, — я только что вышел от Медленцова. Председатель требует немедленно раскрыть убийство Минаевой. Сегодня я возвращаться уже не буду, поздно. Поэтому сделаем так. Ты сейчас в докладной записке на мое имя, изложишь все, что удалось добыть по этим делам и все, что ты запланировал сделать. Представь там же свои соображения о том, какие еще силы и средства тебе требуются.

В общем, твою докладную вместе с тобой я жду завтра в девять часов. У меня все, — на прощание сказал Илья Геннадьевич, и отключился. А Серафим, позвонив жене и сообщив, что сегодня он будет очень поздно, достал несколько чистых листов бумаги, ручку, сел за свой стол и принялся составлять докладную записку.

Сыщику нужно было проанализировать всю поступившую за день информацию.

«Итак, начнем с самого начала, — думал Серафим. — Летом 2013 года «Тимоха Рак» в очередной раз сильно ссорится со своей супругой, Людмилой, работающей адвокатом. Он вызывает в свой кабинет старшего сына и высказывает ему свое намерение уйти из семьи к Елизавете Радюшкиной, у которой скоро умрет муж, генерал ФСИН. Тимофей настроен настолько решительно, что даже рассказывает Никите о том, что у него есть родная сестра по отцу — Диана Радюшкина. Спустя короткое время после этого, в сентябре 2013 года, Диану похищают и убивают.

При каких обстоятельствах происходят эти преступления, он сейчас будет разбираться.

Теперь дальше. До того, как Тимофея Ракчеева взяли под стражу по подозрению в совершении этих преступлений, он собирался стать «вором в законе». И одновременно решил уйти к Радюшкиной с дочерью. Допустим, он бы официально развелся с Людмилой, а с Елизаветой стал жить неофициально. Но где? В доме умершего генерала, ее прежнего мужа? Словно какой-то альфонс? Не вяжется. Преступный авторитет такого уровня, просто не мог себе этого позволить. Но у любого авторитета есть своя группировка и свой «общак». И, надо полагать, не маленький. Где он? Куда вложен? Наверняка, в недвижимость, ценные бумаги, банковские депозиты. И все это оформлено на Тимоху? Скорее всего, нет. Иначе, если его посадят, имущество будет автоматически арестовано и, возможно, конфисковано по приговору суда. Тогда, может быть, на его супругу, Людмилу Ракчееву? Тоже вряд ли, хотя какая-то часть, несомненно. Но основные активы наверняка оформлены на подставных лиц.

Тогда опять возникает вопрос: на кого? Может, на Смакуева? Не исключено, хотя тоже вряд ли. Антон Викторович сам дважды судим, и по нашим законам является рецидивистом. Пусть и не особо опасным. И, если что, с ним церемониться тоже никто не будет. Арестуют «общак» и конфискуют в пользу государства. На кого-то другого из их «братвы»? Маловероятно. Тогда на кого? Думай сыщик, думай!»

Серафим подошел к открытому окну, высунул голову наружу, вдохнул свежего воздуха. Сегодня было не так жарко, как несколько предыдущих дней. Он начал потихоньку молиться. Прочитал про себя молитвы «Отче наш», «Богородице Дево», «Символ веры». Эти три молитвы составляли так называемое Правило святого Серафима Саровского, тезки, ангела-хранителя и Небесного покровителя сыщика. Мирутин был человеком верующим. Это знали многие, он держал все посты, каждое воскресенье посещал храм, ездил по святым местам. Но вот чего не знал никто. Серафим никогда не полагался только на себя, в любом деле уповая на помощь Бога и Его милость. Он не был гордым, не задирал нос, хотя был самым лучшим следователем всего комитета. Он всегда старался быть смиренным и работал, работал, работал. Недостаточность усилий была его навязчивой идеей. Ему постоянно казалось, что он делает недостаточно. Терпя неудачи, он никогда не отчаивался, не нервничал и не срывался, внутренне говоря себе: «значит, так угодно Богу». Но, словно одержимый, продолжал искать зацепки, анализируя обстоятельства преступлений, возможные мотивы заподозренных лиц, их связи, материальные следы и т. д. И, рано или поздно, добивался успеха, считая, что таким образом его вознаградил Бог, видя его старания и благую цель. И всегда благодарил Бога, Пресвятую Матерь Его и святого Серафима Саровского за невидимую помощь.

«Что, если у неженатого Антона Смакуева есть живые родители? Ведь у самого Тимофея Ракчеева их не было. Из доклада Самохвалова следовало, что в семье Смакуев рос один и женат не был. А вот на родителей общаковские активы могли быть оформлены легко.

Если допустить, что это так, то у Смакуева действительно был мощный мотив убить Ракчеева. В особенности, если учесть, что после смерти генерала Радюшкина Тимофею необходимо было купить новый дом для своей новой семьи. И, скорее всего, не маленький и не дешевый.