Дарья Кожевникова - Ангелы далеко

Этого нельзя было допустить. Но и как-то воспрепятствовать тоже нельзя было. Ему оставалось бессильно взирать на то, как жертва буквально уплывает у него из рук, будто уносимая схлынувшим половодьем. Ко дню рождения Инны, он уже точно теперь знал, негодяйки Жанны здесь не будет. Что же делать? Выискивая выход, он бесновался в душе. Но лишь в душе, внешне его злоба никому не была заметна — он научился мастерски скрывать свои чувства.

Он был готов даже пойти на то, чтобы не дожидаться дня рождения фельдшерицы, да только до Жанны не добраться уже и сейчас. Хахаль провожал ее на работу, заходил за ней к концу рабочего дня, чтобы отвести домой, а порой еще и в магазине составлял ей компанию. Впору было убить для начала несносного мужика! Но он, при всей своей злости на возникшую помеху, никогда бы на подобное не пошел. К мужикам он не испытывал ненависти до такой степени, чтобы убивать, удовольствия ему бы это не доставило. Поэтому всю свою злость он обратил все на ту же Жанну, и желание расправиться с ней стало еще острее, так что даже ладони иногда чесались в предвкушении.

О том, чтобы убить вместо нее какую-нибудь другую бабу, не могло быть и речи: Жанна, и только Жанна должна была стать его жертвой. Он еще ни разу не бросал задуманного на полпути! Он уже был с ней, выбранной для нового действа, в своих мыслях не раз, процесс в его мозгу уже шел полным ходом. И отпустить теперь ее невредимой было выше его сил. При одной только мысли об этом у него возникала болезненная тяжесть в низу живота. Тяжесть пробужденного и неудовлетворенного желания. А он еще не знал людей, способных такое вынести.

Значит, надо как-то Жанну достать. Пусть даже и не в поселке, а в городе. Там, внезапно подумал он, уже начиная строить новые планы, это будет легче сделать, потому что ее ухажер вернется на работу и некому будет целый день водить Жанну за ручку. Да, придется бабу подкарауливать, придется ездить к ее новому дому. Но съездить туда несколько раз он сможет и между делом, совместив подготовку со своими рабочими поездками в город. Главное — изучить Жанкины новые привычки и основные ее маршруты. Тогда можно будет спланировать, где и как ее подловить. И придушить, наконец!

Инна все равно узнает о случившемся. Слухами ведь земля полнится. Да и мать Жанны останется здесь, так что будет кому донести до Инны информацию. Вот только не увидит он на сей раз — ах, как жаль, что не увидит! — лица фельдшера, как в тот день, перед ФАПом, возле тела бабы Клавы. Думая об этом, он чувствовал себя обделенным, обворованным, все в нем протестовало против такого неполноценного финала. Но вскоре извечно заполняющие землю слухи уже донесли до него точную дату Жанкиного отъезда, не оставляющую ему ни единого шанса на успех в Боровом, так что приходилось смириться.

С началом весенней распутицы Вадим перестал ездить в лес. Теперь он, как и остальные водители, освобождал успевшие за зиму основательно заполниться склады деревообрабатывающего комбината, отвозя их содержимое на вокзал. Готовая продукция требовала более деликатного к себе обращения, чем необработанный лес, поэтому на ее погрузку уходило немало времени, из-за чего рейсы затягивались допоздна. Инну, по просьбе Ларичева, стал забирать с работы Петр Иваныч на своей машине, а сам Вадим стал приезжать гораздо позже ее возвращения домой.

Теперь уже Инна занималась приготовлением ужина, а потом с нетерпением ждала любимого, прислушиваясь, не раздаются ли на лестнице его шаги. А услышав их, кидалась к двери и отпирала ее прежде, чем Вадим успевал вставить ключ в замочную скважину. Как же она по нему скучала! Как ей нехватало его в эти дни! Каким блаженством была каждая проведенная с ним рядом минута!

Поэтому в один из вечеров, когда Инна уже ждала Вадима домой, звонок от Валерия прозвучал для нее едва ли не как выстрел. Она вздрогнула и уставилась на дисплей ожившего телефона, спрашивая себя: а может, не брать трубку вовсе? Но потом рассудила, что, даже не дозвонившись, участковый все равно заедет за ней, так что отлучки из дому не избежать. Оставалось только надеяться на то, что сегодняшняя поездка не займет много времени.

— Да, Валер? — ответила она наконец.

— Инесс, ты что там, спала, что ли?

— Нет, не спала, в шкафу от тебя пряталась, — не удержалась Инна.

— Ладно, шутки прочь! — По встревоженному голосу Валерия сразу стало понятно, что произошло нечто неординарное. — Собирайся, я уже к тебе еду.

— А что случилось?

— Расскажу по дороге. А пока не теряй минуты, спускайся сразу, как оденешься.

Последовав его совету, Инна не стала тратить драгоценное время зря, поскольку ей очень хотелось вернуться домой до приезда Вадима. Быстро скинула с себя халат, натянула брюки, свитер, сапожки, намотала на шею шарф, а куртку захватила с собой, надевала уже на бегу, на лестнице. И выбежала из подъезда как раз в тот момент, когда возле него затормозил «уазик» участкового.

— Уважаю за оперативность, — сказал Валерий, перегибаясь через сиденье и открывая ей дверцу. — Садись! Едем в Овражцево, мне мужики оттуда позвонили.

— Так что случилось-то? — мрачно поинтересовалась Инна. Овражцево находилось между Боровым и городом, и ей было вдвойне обидно: выехав Вадиму навстречу, она разминется с ним в пути.

— У Нефедовых дочь пропала, старшая, Анжелка, ей всего пятнадцать, — сообщил Зорин. — Мужики ее сейчас ищут. Меня вызвали, поскольку у них подозрения нехорошие возникли относительно причины исчезновения девочки. А тебя я прихватил, поскольку если не Анжелке, то матери ее точно помощь уже требуется. С ней, говорят, истерика жуткая — девочка убежала из дома после их ссоры. Так что, где бы Анжелка ни оказалась, мать уже заранее винит во всем себя.

— А ты считаешь, что… опять душитель? — запнувшись, осторожно осведомилась Инна, подумав про себя: недавно ведь убийца уже изменил своим привычкам, отказавшись от принятых прежде ограничений в возрасте жертвы.

— Да что тут считать? На месте разберемся, — ответил Валерий, выезжая на шоссе.

Но Инна не могла оставаться такой же спокойной, как он. Как только разговор зашел о душителе, сердце заколотилось и в груди появилась неприятная ледяная тяжесть. Теперь, все же поглядывая через лобовое стекло вперед, не появится ли там идущий им навстречу лесовоз Вадима, Инна могла думать только о том, что же случилось с девочкой и кто мог оказаться в этом виновным.

У самого въезда в деревню машину ждал средний сын Нефедовых, Леня.

— Еще не нашли, — доложил он, забираясь в затормозивший возле него «уазик». — Все закоулки оббегали, теперь в лесу ищут.

— А мама где? — спросила Инна.

— Дома. Вначале тоже пыталась искать, а потом ей совсем плохо стало.