Юлия Михалева - Невидимые

Бирюлев не ответил. Сел за стол, достал из портфеля начатую в гостинице заготовку.

Через пару часов статья легла на редакторский стол вместе со стопкой пугающих фотографий.

Титоренко надел пенсне, усмехнулся, взглянув на заголовок:

— "Кровавый спектакль"? Ну-ну… Нет, Георгий, мы опоздали.

— Сперва дочитайте.

Через несколько минут редактор отложил листок.

— Первая твоя! И как только все откопал?

— Поставите фотографии?

— Чего уж!

Репортер собрался выйти, но Титоренко окликнул:

— Погоди, твоя супруга письмо оставила.

Только ее сейчас не хватало.

Бирюлев раздраженно надорвал конверт.

Отличная мягкая бумага сильно пахла фиалками. Знакомый почерк: крупные, закругленные буквы.

" Дорогой мой дружок, мой маленький мальчик.

Все не имеет никакого значения.

Ничего в твоем доме не изменилось с момента, как ты ушел. Таким и останется до твоего возвращения.

И не важно, когда этот миг настанет: через день, месяц или даже пять лет.

Я всегда буду ждать тебя. Просто помни об этом.

Навеки твоя жена в глазах людей и Господа Бога, Ирина Аркадьевна Бирюлева "

Нет, это просто не могла написать Ирина.

За большим столом Колеса больше пили, чем играли, хотя и сели за карты.

Нахваливали — как начали накануне, так и продолжали.

— Вот ловко ты их уделал!

— Ну, получили суки!

— Давайте-ка снова — за нашего Алекса!

Алекс поднял в вверх бутылку, глотнул, отставил.

Нажираться сегодня он точно не собирался.

— Наверху до сих пор вой стоит. Сказать-то толком не могут, как так упустили. Вот, орут, что вся банда чуть ли не сквозь стены прошла, — гоготал Тулуп, хотя все в битком набитой избе и без того знали детали.

— Ну, невидимые ведь, — рассмеялся Медведь.

— Ага. Все им и начислили.

— Раз есть невидимые — то и мы как-нибудь назовемся? — предложил Колесо.

— Мясники, — Медведь ткнул совсем разомлевшего Тощего локтем в бок.

— Мы останемся безымянными.

— О! А что, звучит-то как!

— Давайте — за безымянных!

Алекс рассмеялся.

— Сколько нас?

— Человек пятнадцать точно.

— Пойдет.

— Ну и что? Как? — азартно спросил один из молодых. Стриж.

— Неймется? — подмигнул ему Алекс. — Ну что… Прежде надо пару месяцев переждать. А потом… Стволов тут мало. Те, что есть — хлам.

— Есть еще винтовка.

— Одна. И ту заедает.

— У Легкого целый склад.

— И что, побираться пойдешь?

— У меня шашки есть, — предложил Тулуп.

— Кого станем выкуривать?

— А ты-то сам что думаешь, Алекс?

— Вот для начала в лавку бы заглянуть. В оружейную… К Михельсону. А там уже можно будет и о чем серьезном подумать.

Стол вздрогнул от смеха: идея понравилась.

— Так у него же там три пса круглый день присматривают, — усомнился Стриж. — Все при стволах.

— Всего-то? Это что, теперь для нас сложность?

Алекс заглянул в карты.

— Что за дрянь. Не идет.

— В любви свезет, — предположил Медведь.

— Да еще как. Прямо сегодня ночью.

Оба расхохотались. Колесо опять помрачнел.

— А если Легкий подставит? — шепнул, чтобы другие не слышали.

— Всякое может быть, — Алекс не стал его успокаивать.

Самого раздражало, что приходилось полагаться только на слово Легкого. Если насвистел его Соловей, что легаши, за Маруськой приставленные, исчезнут — то дело сильно осложнится. Но и так оставить тоже нельзя.

Однако накануне Соловей принес правду. Сумел, наконец, сосчитать до одного, и все выяснил.

И если бы Алекс остался со всеми у Колеса, а не пошел в театр, то еще тогда бы все и узнал. И про то, что натрепала та сука, и про облаву.

Да. Тощий появился вовремя.

Легкий же обещал сегодня своих наверх отправить, чтобы отвлечь.

Как оно выйдет на деле?

Очень неприятно на кого-то рассчитывать.

— Судьбу искушаешь. Только что ведь в третий раз родился.

— Да чего там — поди, в десятый, — развязно заметил Медведь. — Или в пятнадцатый?

— Сглазите, мать вашу, — рассмеялся Алекс. — Заодно заберу из квартиры кое-что, если легаши там еще не все обшарили.

— Соловей сказал, что они там вообще не были, — уточнил Колесо.

— Ну, вот и увидим.

— Алекс, а можно мне с тобой? — Тощий снова стал напрашиваться.

— Нет. Не в этот раз. Там мне сегодня никто не нужен.

— Эх… Не ходил бы лучше.

— Опять ты за свое, Колесо. Снова вот прямо под руку.

Захмелевший Стриж хвалился, как на днях зарезал уличного торговца.

— А ты помнишь, кого убил первым? — неожиданно спросил Алекса Тощий.

— Ну, а как же.

— Расскажи?

— Потом как-нибудь.

— Да, там та еще вышла история. Давай я, — предложил Медведь.

— Не, не надо, я сам. В другой раз.

Расслабляли все они, а надо с мыслями собраться.

— Ладно… Раз не фартит — пойду в старый дом наведаюсь. Гляну, как там. Колесо, у тебя ключи?

— Ты мне не оставлял. Возьми клещи.

— Справлюсь. Ну чего, на посошок?

— За безымянных!

Да уж, словцо им глянулось.

— Там будешь жить?

— Ага. Тощему тоже угол надо найти. Сколько тут у тебя можно торчать?

— Да ладно. Я люблю, когда в доме не пусто.

Алекс встал из-за стола. Колесо схватил за рукав. Ну, точно баба со своими опасениями.

Тощий тоже обернулся, взгляд прямо молящий.

— Вернусь утром.

Над оврагом нависло темно-серое небо. К ночи, небось, пойдет дождь. Не испортит ли он все? Если, конечно, люди Легкого в самом деле придут.

Здесь начался этот город. Именно тут и встали времянки. Но новые дома упорно лезли наверх. Их отсыпали, ровняли землю. Старый город сполз вниз, стал оврагом. Да только для тех, кто был неугоден сверху, он так и остался домом.

Там хапуги катались на экипажах и называли себя господами, а шлюхи носили нарядные платья вместо рванья и звались дамами. Здесь же все имело свои имена.

Небольшой камень попал Алексу в ногу. В кустах у дороги потешался мелкий крепыш.

— Ты чей?

— Дыы-ына.

— Дрына, что ли?

Алекс поднял с земли гальку, ловко запустил в кусты. Попал. Раздался смех.

Прежняя лачуга ниже по улице. Чуть вглубь от избы Колеса — не слишком далеко.

Вот и она. Серая, темная.

Надо поставить дворец, как у Легкого. И обязательно взять себе карету не хуже.

Алекс открыл снаружи ставни обоих окон. Замок, ключ от которого давно потерялся, проржавел. Ни у кого не хватило глупости что-то с ним сделать за эти годы… но инструмент бы пришелся кстати.

— Эй, сосед! Дай клещи.

— Ага. Возьми на бочке.

Новый сосед, да и дом другой на месте хибары.

Он помешивал в чане, оттуда валил черный дым.

Хм.

Замок пришлось выломать. Все равно он уже не годился.

Темно, но сухо. И пыль… Алекс чихнул, распахнул окна.

Все осталось так, как в последний день.