Виктор Черняк - Куклы Сатила. Разработка сержанта М
- Название:Куклы Сатила. Разработка сержанта М
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Худож. лит.
- Год:1991
- Город:Москва
- ISBN:5-280-02373-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Черняк - Куклы Сатила. Разработка сержанта М краткое содержание
Куклы Сатила. Разработка сержанта М - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Только сейчас меня уверяли, что я не кукла; прошла минута — и я обратился в марионетку, надо мной подтрунивают, выказывают превосходство, тычут носом в очевидное, подсовывают мне мои же слабости. Сток привык гнуться за годы службы; сам того не сознавая; первый раз выходя на работу, человек заключает тайный союз с дьяволом: князь тьмы гарантирует сытость, требуя в оплату за полный желудок расчет часами, днями, годами жизни.
И все же Сток предпочитал простые соображения туманным догадкам, тренированно улыбнулся, будто ничего не произошло, будто его не унизили, — а может, никто и не хотел поддеть Стока? Нервы подвели, с кем не случается? И, превозмогая гнев, повторяя мысленно «будь спокоен, не взрывайся», уточнил:
— Неполная информация?..
— Естественно! — Начальник, как дитя, радовался превосходству. — Землетрясения не было — это правда! Но дом ходил ходуном — и это тоже правда! Абсурд, на первый взгляд… Только если не знаешь тонкостей. Не обращали внимания — по городу разъезжают желтые машины, напоминающие мусорки, еще более неуклюжие, со стальными коленами телескопических ног?
На прямые вопросы Сток привык давать прямые ответы, хотя нереальность, никчемность беседы казались очевидными:
— Не замечал.
— В этом и фокус. Сейсмические службы разработали передвижные установки для испытания прочности зданий. Сегодня перед рассветом одна такая машина, разбросав крепежные лапы-станины, трясла мой дом, проверяли способность противостоять продольным и поперечным напряжениям, а также…
Дальше Сток не слышал. Бу-бу-бу… Подробности не интересовали. Одна машина трясла дом начальника, а другая или другие? — дом, где жил Сток. Такое вполне могло случиться.
Голос начальника выплыл из монотонного гула в ушах:
— Признайтесь, вы больны?
Сток поморщился, — ничуть.
— Странно… вы внезапно бледнеете, как блудница-малолетка, забеременевшая вне закона, перед объяснением с разгневанными родителями.
Сток желал одного: примчаться к дому, выспросить у дежурной, не долбило ли сегодня в предрассветные часы желтое чудище грунт перед домом.
— Мне кажется, — заметил начальник, — вы здесь и… одновременно где-то еще, у вас раздвоение, а может, и растроение личности…
— Расчетверение, распятерение… — с готовностью поддержал Сток.
Начальник поправил треугольник синего платка, торчащего из нагрудного кармана:
— Не печальтесь! Раздвоение, или расчетверение, или расшестерение, как вы изволили выразиться, штука не такая скверная, как раз это и означает, что вы не кукла. Куклам не свойственно раздвоение личности, и в этом их существенное отличие от думающих существ.
Что вы понимаете в куклах? Откуда вам знать, мучает ли их раздвоенность? И как ведут себя куклы по ночам в постелях одиноких мужчин?
Сток поднялся. Начальник оторвал массивный зад от кресла, приветливо махнул сотруднику открытой ладонью.
Сток стремительно выбежал к лифту, спустился в гараж, сунул в прорезь стального рта карточку идентификации; массивные створки расползлись в стороны: «ланча» ждала хозяина. Сток нырнул в кресло, откинулся на подголовник, вобрал запах трубочного табака и ринулся к дому, нарушая правила обычной водительской учтивости — на одном из перекрестков не пропустил старушку в белых кудряшках и, удаляясь, заметил, как согбенная дама недоуменно вглядывается в машину наглеца.
Смоляные завитки пуэрториканки сквозь остекление конторки холла казались смазанными жиром, волосы, тяжелые и блестящие, обрамляли свежее личико с признаками порока и следами только вчера окончившегося детства.
— Добрый день. — Сочные губы зашевелились, будто лепестки, смоченные дождем.
Сток кивнул.
— Вы дежурили сегодня ночью?
Искорки заплясали в ее крапчатых глазах. Сток сжался: ему дали понять, что его слова истолкованы как заход, как возможное желание пригласить вполне доступное создание к себе.
Сток испытывал трудности в общении с людьми, играющими не на равных: девушка приехала издалека, детство ее вовсе не походило на розовые годы Стока, ей многое давалось с трудом — от языка до манер, и мужчина, склонившийся над конторкой, понимал, как легко обидеть начинающего гражданина; впрочем, вновь вступившие в игру чаще всего никогда не покажут, что уязвлены, решив раз и навсегда расстаться с самолюбием, и играют по новым правилам, по правилам тех, для кого жизнь не скупится на возможности.
Сток выкроил улыбку, дружески подмигнул и тем более ухудшил шаткое положение соблазнителя поневоле.
Пуэрториканка невзначай — Сток знал цену подобным случайностям — тронула его запястье:
— Кто убирает вашу квартиру?
Сток растерялся:
— Что?
— Ну, пылесосит, моет кухню, скоблит кафель и все такое…
Сток подумал, что у куклы, расположившейся в его кровати, есть существенное преимущество — не задает вопросов, присел на край стола, вполне искренне восхитился:
— Волосы у вас… никогда не видел таких смоляных.
Пуэрториканка откинулась назад так, чтобы Сток, возвышавшийся на пару футов над вырезом блузки женщины, мог свободно ориентироваться в ее прелестях.
— Вы спросили про дежурство? — В голосе тревога, табачные крапины глаз загустели, почти слились с угольным зрачком.
Сток не знал, что водитель желтой машины испытательного стенда сейсмологов — дружок дежурной и утренний час после испытания здания провел в каморке пуэрториканки. Водитель вкалывал «по-черному»: рассчитывался работодатель наличными и укрывался от налога. Девушка не хотела бросать тень на своего дружка, отчего ей не имело смысла откровенничать с жильцом, зная его замкнутость и неконтактность с соседями.
— Ну да… сегодня под утро здесь не было желтой машины? Такая махина, долбит землю и еще как-то имитирует землетрясение…
— Вы тайно работаете на полицию? — Все иммигранты, затравленные вопросами, когда дело касается их благополучия, вмиг обращаются в камень.
Сток поднялся, неуверенно переспросил:
— Значит, ничего такого не заметили?
Камни обыкновенно молчат. Сток давно заметил, как стремительно женщины преодолевают путь от нежности к злобе. Не прощаясь, побрел к себе. Желтая махина не приезжала. Значит, кукла сама… Сток замер перед входной дверью в квартиру, вспомнил уверения Патрика Эмери о совершенствах куклы. Что имел в виду Патрик? Сток не так уж ограничен, догадки заставили сжаться, испытать смущение, будто кто-то подглядывал за интимными отправлениями Стока.
Кукла лежала так, как утром ее оставил Сток: могло показаться, что голова чуть склонена к подушке Стока, но скорее всего он внушал себе лишнее и давал разгуляться нервам.
Сток обошел квартиру: похоже, появились предметы, которых раньше не было. Но могло случиться, что Сток не обращал внимания на флаконы, коробочки, щетки для волос, принадлежащие Сьюзн, и только сейчас, впервые после ее ухода, заметил скляночки, банки с кремами, тюбики, макияжные принадлежности. Может, позвонить Сьюзн, предложить завезти случайно забытое? Неплохой повод для контакта… Но Сьюзн может окатить холодом, не ограничивая себя в выражениях. Звонить не стал — не потому, что боялся резкости Сьюзн, а допуская, что ее обычно насмешливый голос озадачит: «Я ничего не забываю. Ничего моего у тебя не осталось». И тогда… тогда Сток лишится спасительного неведения, примется ломать голову, кому же принадлежат новые в его доме вещи и как они попали туда?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: