Марина Серова - Тузы и их шестерки

— Я думаю, из них выйдут неплохие свидетели.

На это Борис Всеволодович смог лишь выматериться.

— Знаете, мне вас неприятно слушать, — предупредила я. — Весь ваш деревенский фольклор оставьте при себе. Когда должны приехать «специалисты»?

— Я не знаю, — развел руками председатель райисполкома. — Как приедут, так и приедут.

— Наверняка они торопятся, а поскольку вы собирались их подождать, дело измеряется не днями, а скорее часами. Вопрос номер три адресуем директору молкомбината. Кто, когда, при каких условиях поставил вам оборудование, которое вы на днях в спешном порядке закопали? Это самый интересный вопрос из всех, вам так не кажется?

Константин Иванович стал тяжело дышать, а Федотов высказал вслух мысль о том, что мне не выжить. На столе зазвонил телефон.

— Внешнюю связь включайте, чтобы я слышала весь разговор, — первым делом сказала я. — И надеюсь, что все обойдется без эксцессов. Малейший намек — и из ствола вылетает пуля. На этот раз никому не придется объясняться с нарядом милиции, потому что сюда наверх подниматься уже никто не будет. Константин Иванович так все хорошо объяснил господам ментам, что они как сидели внизу на вахте, так и будут сидеть. Кстати, чего это вы милицию поставили? Когда я приехала в ваш городок, поста милиции здесь не было. Меня боитесь? Молчите? Правильно, надо бояться. Своего противника надо уважать. Снимайте трубку, Борис Всеволодович.

— Что там у вас? Почему вы так долго мне не отвечаете? — голос был хриплый, с надрывом.

— Да вот, решаем проблему непосредственно с виновником всех событий, которые произошли здесь у нас.

— Это вы о Максимовой?

— Да, она здесь, прямо передо мной.

— Дайте ей трубочку.

— Я разговариваю по внешней связи.

Голос не стал больше общаться с Федотовым, а обратился ко мне:

— Юлия Сергеевна?

— Да, — громко ответила я, не вставая со своего места и не приближаясь к столу.

Мне не хотелось в очередной раз провоцировать мужиков на то, чтобы они стали выхватывать из моих рук автомат и пытаться меня завалить. Я-то знаю, что у них ничего не получится, а они нет.

— Сколько вы хотите?

— Мне вот господин Федотов десять тысяч уже дал. Вы знаете, у меня отвратительная манера вести дела. Я беру деньги, которые мне дают за то, чтобы я чего-то не делала, и пускаю их на разрешение именно этой проблемы. Как правило, это лишь приводит к ухудшению положения моих оппонентов. Поэтому деньги я вам не советую мне предлагать. Я нахожу им хорошее применение.

— Вы сильно рискуете, — сказал голос.

— Для меня это норма жизни. Я в некоторой степени наркоман. Потому что без хорошей дозы адреналина моя жизнь превращается в болото. Надо время от времени встряхивать нервишки.

— Борис Всеволодович, я вас прошу, — голос был подчеркнуто интеллигентным, — изолируйте эту женщину, желательно навсегда.

Я выпятила нижнюю губу и посмотрела на Федотова. Мне было интересно, что же он ответит под дулом автомата.

— Здесь есть небольшая проблема, — проговорил он.

— Что? Проблема? — переспросил голос. — Так устраните эту проблему.

— Боюсь, это невозможно сделать. У нее в руках оружие.

Связь неожиданно прервалась, и Федотов отключил телефон. Кровь отлила от его лица, а тело охватила мелкая дрожь.

— Страшно? Это хорошо.

Я подошла к столу и, взяв трубку радиотелефона, который лежал на столе, вернулась на свое место так, чтобы контролировать движения директора и главы местной администрации. Набрала номер в Москве и попросила прислать людей, причем сделать это как можно быстрее.

— Сколько у вас времени? — переспросил голос.

Я ответила, что, в принципе, могла бы просидеть без проблем в здании райисполкома до утра. Тут я припомнила наряд милиции, который может, в конечном счете, поинтересоваться, что это так долго заседают их начальники, и поправилась:

— Часа три.

— Ждите, из Тарасова к вам выедет бригада.

— Пускай берет с собой побольше людей и оружия. Здесь столько дерьма, что, если приедут с чайной ложкой, будут вычерпывать всю жизнь. — Я прервала связь и позволила себе улыбнуться. — Ну вот, дорогие мальчики, скоро приедут представители закона и увезут вас отсюда далеко-далеко. Знаете, я иногда думаю, почему в России так много ворья и убийц? А ответ прост: потому, что у нас есть Сибирь. Места много, ссылать есть куда. Вот и поедете работать ручками. Лес валить. Как? Нет возражений?

Оба сидели и молчали.

— Давайте подождем, скоро все закончится. — Если бы я знала, что конец не близок, может быть, я бы и не расслаблялась.

— Как же так, Дмитрий Сергеевич? — Изрядно постаревший за пятнадцать лет генерал-лейтенант прохаживался в черных, надраенных до блеска ботинках по пушистому персидскому ковру. — Как же вы завалили столь прибыльное дело? Нам и нужно-то было всего ничего — продержаться еще месяц-другой. Затем, глядишь, экономическая ситуация стала бы более благоприятной, и мы свернули бы весь этот бизнес.

— Вы так говорите раз в квартал, — напомнил Волоков, глядя на себя в зеркало, стоящее у него на столе. — К тому же, товарищ генерал, прежде чем обвинять меня в чем-либо, вы не должны забывать, что инициатива по организации нашего бизнеса принадлежала именно мне. Именно я получил дозу в Чернобыле.

— Но это к делу не относится, — заметил генерал. — Разве что ваша болезнь послужила стимулом для того, чтобы любыми средствами достать деньги на лечение. Это уже другой вопрос, майор.

— Я уже давно не майор, — поправил его Волоков, — я президент крупной компании.

— Да-да, я не забыл этого. Где дискета с адресами фирм, которым была продана зараженная техника или оборудование?

— А зачем вам эта информация?

— Дайте мне дискету.

Дмитрий Сергеевич встал со своего места, подошел к сейфу и достал небольшую пластиковую коробочку, в которой и лежала дискета. Он протянул ее генералу, при этом рука его дрогнула. Генерал-лейтенант забрал диск и засунул его во внутренний карман темно-серого пиджака.

— Знаете, в чем проблема? В том, что погибли люди из дивизии, которой я командую. У меня хочешь не хочешь будут проблемы по их списанию. Также мне придется убрать и тех, кто остался в живых, так как они являются свидетелями. Как я понял из телефонного разговора, в Верескове все кончится для нас очень плохо, а между прочим, мы планировали поставить в этот небольшой город почти новые очистные сооружения, правда, от них немного фонит, но это мелочь, больше будет клиентов у похоронного бюро. Разрешите позвонить?

Генерал подошел к рабочему столу Дмитрия Сергеевича, снял трубку и набрал известный ему номер.

— Двадцать первый. Узнали? Слушайте меня внимательно. Сейчас я выхожу от Волокова и больше я с ним не должен встречаться ни при каких обстоятельствах.