Марина Серова - Тузы и их шестерки

Гром ушел, после чего я спустила ноги с кровати, сунула их в казенные тапки и подошла к окну. Действительно, хорошее утро.

Первым делом я попросила сестру-хозяйку принести мне мои вещи.

— Вам никуда нельзя, — ответила она.

— Я и не собираюсь, только переоденусь в свой халат и в свои тапки, хочу выглядеть покрасивее. А то у этих, — я посмотрела на ноги, — вид не очень.

Маленькая полная женщина чуть улыбнулась и пошла за моей сумкой черного цвета, той самой, которую подарила мне местная власть, выселив меня из гостиницы.

Когда на теле оказалась родная одежда, я почувствовала себя совсем хорошо и спустилась вниз, во двор больницы. Доктор Стеклов советовал мне провести у них в заведении аж целую неделю. Я заранее для себя решила, что больше пяти дней никак нельзя, и уже настроилась на то, что мне здесь еще три денечка, а затем на волю, на волю и скорей в Тарасов. Со всем остальным пускай Гром разгребается.

На улице на солнышке было чуть больше двадцати градусов. В тени — чуть поменьше. Дул легкий ветерок.

«Можно и заболеть, — почему-то подумала я. — Ведь мой организм сейчас ослаблен после всех этих приключений. Восстанавливаться придется еще долго».

Обойдя кругом больницу, я села на лавку и принялась разглядывать стоящий напротив меня куст сирени. Вот как японцы — садятся и смотрят на цветущую вишню. Сирень уже давно отцвела, но листочки на ней все еще были зеленые. И мне вполне хватало этой сирени, потому что позавчера я не рассчитывала увидеть своими глазами вообще хоть что-нибудь. А уж сидеть на лавочке и разглядывать куст сирени — это просто роскошь.

Они бесшумно подсели с двух сторон и подхватили меня под руки.

— Хорошо прыгаешь, сучка, — сказал один.

Второй не удосужился и рта раскрыть.

— Не рыпайся, иначе мы тебе башку свернем.

Я чувствовала крепость их мускулов, и у меня от этого подкашивались ноги. Два здоровяка в отутюженных костюмах вели меня под руки к «Волге», стоящей у ворот, ведущих на территорию больницы.

— Как же это ты выжила-то? — все продолжал разговаривать со мной тот, что был более болтливым. — Мы уж думали, что ты и костей не соберешь. Однако везет тебе. Правда, везение рано или поздно заканчивается.

Я была морально подавлена и не готова к сопротивлению. Они посреди бела дня тащили человека в машину, и никому до этого нет дела. Я покрутила головой, но… Что делать? Звать на помощь? Кто бросится ко мне? Гром, Гром, как же так, почему же ты не оставил охрану? Да и я об этом не подумала. Неужели я частичка, расходный материал и меня списали в утиль? Я в это не верила.

— Не вертись, дурочка, а то сейчас здесь и кончишься, — пригрозил мне второй, чей голос оказался очень низким и грубым.

Дмитрий Сергеевич Волоков приехал в Вересково и первым делом обратился в местную больницу, чтобы узнать, не поступала ли к ним некая Юлия Сергеевна Максимова. Когда он выяснил, что женщина с таким именем лежит в больнице, то был рад. Кажется, ему повезло.

Он наводил справки вечером, ему посоветовали прийти на следующий день ближе к полудню, чтобы пообщаться с пациенткой, так как ее травмы были очень серьезными и она на данный момент отдыхала. Волоков поблагодарил медсестру и обещал непременно прийти на следующий же день.

Стрелки еще не успели отсчитать десять утра, а Дмитрий Сергеевич уже шел к больнице. Когда он увидел, как две гориллы генерала ведут под руки молодую женщину в больничном халате, он сразу все понял. Посмотрев на белую «Волгу», стоящую у въезда на территорию больницы, он увидел знакомые номера.

Дальше он действовал, уже не думая о том, что рискует собственной жизнью. Для него теперь самым главным было добраться до генерал-лейтенанта и убрать этого зарвавшегося старого маразматика.

Подойдя к машине, он под дулом пистолета вытащил из нее шофера и приказал ему бежать и не оглядываться, а сам надел его черную кожаную кепку и сел на место водителя.

Меня впихнули в машину, а сами устроились по бокам.

— Поезжай, — скомандовал один из моих опекунов.

Волоков повернулся. Он выстрелил одному в лоб, а другому — в бедро. От неожиданности я вскрикнула. Незнакомый мне мужчина посоветовал мне не нервничать.

— Я тот, кого ты ищешь. Но самое интересное в том, что я — только надводная часть айсберга. Меня приговорили к смерти, и мне это очень не нравится. Где генерал? — обратился он к раненому.

Тот, несмотря на адскую боль, молчал. И лишь когда сидящий на месте водителя человек повел дулом, сказал, что генерал в гостинице, в номере триста семь.

«Какое совпадение, — подумала я. — Какая-то сволочь спит на той самой кровати, на которой не так давно еще спала я».

Похоже, генерал сюда приехал не войска проверять, а со мной познакомиться. Видимо, знакомство состоится в несколько неожиданной для него форме.

— Моя фамилия Волоков. Я тот самый человек, которому пришло в голову продавать зараженное оборудование на территории России. — Водитель запустил двигатель, и машина тронулась с места. — Для этого мы с генералом Новиковым сколотили небольшую бригаду, которая демонтировала оборудование на зараженных предприятиях Чернобыльской зоны и завозила его в Россию. Здесь мы его реализовывали, на чем сколотили свой начальный капитал. Кроме технологических линий, продавали автомобили, бытовую технику: стиральные машины, пылесосы. Реализовывали стройматериалы. В общем, все, что можно.

Я отодвинула труп одного в сторону, другого попросила ко мне не прикасаться и своей кровью не пачкать. Тем временем мы неслись по городу.

— Не так быстро, — предупредила я, — остановит милиция, тогда хлопот не оберешься. К тому же у нас на заднем стекле кровь. Вашими стараниями.

— Мне очень надо к генералу, — сказал Волоков. — Он велел своим ублюдкам прикончить меня, боясь, что в конечном счете органы правосудия выйдут и на него. Своя шкура ближе к телу.

Мы ехали недолго, благо городок маленький. Я кое-как выбралась на улицу через еще не остывший труп. Заставлять двигаться человека, раненного в ногу, по моим понятиям, было аморально.

Халатик на мне был очень миленький, и все же это было далеко не самое удобное одеяние. Шлепая тапочками, я поднялась следом за моим спасителем по ступеням, и мы вошли в гостиницу.

Сидящая вахтерша открыла было рот, но, когда Волоков навел на нее пистолет, она забыла, как он закрывается.

— Дай ключ от триста седьмого, — рявкнул он.

Женщина, пошарив по ящику, отдала ему запасной ключ. Мы стали быстро подниматься по лестницам. Номер триста семь. Он вставил ключ в замочную скважину, повернул его и первым вошел в номер.

Тут же раздались выстрелы. Отдачей Волокова отбросило назад в коридор, его пистолет выпал и отлетел как раз ко мне. Я подобрала оружие и, не дожидаясь, пока невидимый противник застрелит меня, высунула в проем всего лишь руку с пистолетом, стреляя так, чтобы покрыть как можно большую площадь.