Эмили Барр - Ночной поезд

Он указал в сторону магазина открыток. Я поняла – в его семье у кого-то день рождения, и решила не расспрашивать. Когда-нибудь я познакомлюсь с его детьми, постараюсь выстроить с ними взаимоотношения. Тоже буду покупать поздравительные открытки.

– Конечно, – согласно кивнула я.

Гай свернул в сторону, а я пошла дальше.

К этому времени мне уже следовало привыкнуть к Гаю. Уже должна была облезть позолота и под ней проступить суровая правда жизни. Мы должны были уже узнать друг друга и в ужасе и отвращении отпрянуть друг от друга, а затем ринуться обратно к нашим супругам, благодаря Вселенную за то, что позволила нам унести ноги. Пусть это и упрощенный взгляд, но, поскольку ничего подобного с нами не произошло, я решила, что мы друг другу подходим.

Наши отношения выросли до того, что заполнили все доступное нам пространство. Гай почти переехал в мой номер в отеле, и мы оба эффективно вели двойную жизнь. Моя связь с ним – самое значительное, самое потрясающее свершение в моей жизни.

Мне не следовало вообще выходить за Сэма. Я сделала это, потому что нуждалась тогда в чувстве безопасности, в ощущении, что мне ничто не угрожает и что со мной никогда больше не случится ничего плохого.

Я все испортила. Когда я ударилась в приключения, все закончилось плачевно. Потом я попробовала жить в безопасности, и из этого тоже не вышло ничего хорошего. В обоих случаях я причинила зло близкому человеку. Мне нужно оставить Сэма – ради него и ради себя.

Я мечтала о следующей неделе. В эти выходные мы сделаем то, что должны, а уже на следующей неделе будем смотреть только в будущее.

Я брела вдоль платформы № 1, направляясь в зал ожидания.

Я освобожу Сэма, чтобы он мог повстречать кого-то еще: в моем положении это лучшее, что я могу сделать. Он тотчас с кем-нибудь познакомится. Поселится с женщиной, которая станет ценить его и родит ему детей. Он не будет проводить всю неделю в ожидании меня, не ведая, какова я на самом деле.

Мне было страшно. Сэм будет опустошен. Я расскажу ему о Гае, только если потребуется.

Я улыбнулась, а в животе у меня екнуло от ужаса и возбуждения.

Внезапно кто-то тронул меня за плечо, я обернулась, но никого не увидела. Позади вообще никого не оказалось. На платформу только что прибыл какой-то поезд, и из него высыпали люди, которые, толпясь, обтекали меня. Никто не стоял на месте рядом со мной. Тем не менее я была уверена, что почувствовала руку на своем плече. Рука была теплая, она отчетливо прижалась ко мне, а затем пропала.

Мимо меня прошло семейство, с растерянным видом таща громадные чемоданы, а также три молодые женщины с огромными рюкзаками, увлеченные разговором, как мне показалось, на каком-то скандинавском языке. Люди, прибывшие прямо из офиса, в своей рабочей одежде, целеустремленно шагали к стоянке такси. Никто не остановился. Никто не заинтересовался мной.

Я решила, что кто-то просто нечаянно задел меня, проходя мимо. Меня терзало прошлое, и я дала себе слово в понедельник рассказать Гаю всю историю. В эти выходные я даже раскопаю свой старый запрятанный дневник и дам ему почитать. Тогда мы сможем построить наши отношения без чудовищной всепоглощающей тайны. Мысль об этом подняла мне настроение.

Я ускорила шаг и вошла в зал ожидания первого класса. Взяла две бутылки газировки, пару пачек печенья и бросилась в кресло.

Через час мы покинули зал ожидания, чтобы идти на поезд, который ждал на своем обычном месте, на платформе № 1. Внезапно я услышала чей-то крик с дальнего конца платформы и, посмотрев туда, где вокзал заканчивается и рельсы уходят на запад, увидела фигуру.

На полсекунды я замерла. Кровь громко застучала у меня в ушах. Ноги напряглись, готовые то ли подогнуться, то ли бежать. Я почувствовала, как мое лицо сначала залилось краской, а потом побледнело.

Это был не кто-то из моих знакомых. Это просто человек, стоявший на платформе. Ночной вокзал пах двигателями и механизмами. Температура уже, вероятно, упала ниже нуля. Я поежилась в своем пальто и прикрыла глаза.

Мы сидели в поезде, за нашим обычным столиком. Гай пошел в бар за напитками и чипсами. Элен пригласила к нам из зала ожидания одну женщину – иллюстратора по имени Кэрри из Бодмина [39]. Я изо всех сил старалась быть жизнерадостной и обаятельной, видя, как Кэрри впечатлена жизнью на пятничном ночном поезде. Она рассказывала о том, как совмещает семейную жизнь с работой.

– Моим родителям приходится приезжать и сидеть с ребенком, когда мне необходимо ехать в Лондон, – сказала она. На щеках у нее, когда она потягивала свой напиток, появлялась ямочка. На ней был толстый горчичного цвета свитер и белые цветы в волосах, что выглядело несообразно, но почему-то приятно. – Это требует жесткой организации, но в тот момент, как я ступаю на поезд, я становлюсь совершенно другим человеком. Мне здесь очень нравится.

– Да, – согласилась я и взглянула на Гая, болтавшего с барменом. У Кэрри зазвонил телефон, она посмотрела на экран и встала.

– С вами хорошо, но я вынуждена вас покинуть, – сообщила она. Я никогда не понимала, зачем люди это говорят. Странная фраза. – Мне нужно позвонить домой. Впрочем, если все в порядке, я скоро вернусь. Сохраните мой напиток.

Кэрри отошла, нажимая кнопки телефона, затем приложила трубку к уху. Она вела себя как хорошая жена.

Гай забрал напитки, болтая с каким-то человеком в баре. Элен протянула руку и дотронулась до моей щеки.

– Эй, – позвала она, – Лара! Что с тобой?

Я вздрогнула, но затем, посмотрев на нее, решила, что могу ей довериться.

– Что ты имеешь в виду?

– О, перестань. Ты сама не своя. Ты невероятно напряжена. Ну же, золотко. Что такое?

Я прикусила губу и перевела взгляд на темноту за окном. Мы все еще были на Паддингтонском вокзале. Сейчас только без четверти одиннадцать: поезд будет стоять еще час.

– Я собираюсь уйти от Сэма, – ответила я, и сердце мое при этих словах провалилось в пустоту. – Я так больше не могу. А Гай собирается оставить Диану. В эти выходные. Завтра.

Ее брови взлетели вверх.

– Он собирается? В самом деле? – Элен немного помолчала, обдумывая мои слова. – Только не удивляйся, если он вернется и скажет, что не смог. У него может найтись какая-нибудь отговорка. Был неподходящий момент или что-то в таком роде. Это серьезный шаг – разрушить семью.

Мне стало стыдно за себя.

– Я знаю. И, конечно, ему незачем торопиться. Я в любом случае ухожу от Сэма.

– Ты переедешь в Лондон? Значит, мы больше не увидим тебя в поезде?

– Полагаю, что так.

– Мы все равно будем видеть тебя в Лондоне. Ну, то есть Гай, конечно, будет, но я тоже надеюсь с тобой видеться.

– Конечно, Элен. Всегда. И вот еще что…

– Да?