Эмили Барр - Ночной поезд

Все это было чудно́: бесплодное ожидание человека, который не придет, причем таившаяся в засаде женщина-полицейский служила постоянным напоминанием, что счастливый исход маловероятен. Поскольку мне было совсем нечего делать, я скучала и одновременно нервничала, а Сэм умолял меня не уходить.

– Позвоните своему бойфренду, если хотите, – предложил он, но я покачала головой.

– Он может раз в жизни сам о себе позаботиться, – сказала я и представила Лори в полусонном состоянии, наверняка даже не заметившего, что меня нет. А когда он окончательно проснется, то решит, что я пошла в магазин. Он часто спал целыми днями, потому что дел у него особенно не было.

Я села в кресло и полистала газету за прошлую субботу, задаваясь вопросом, о чем объявят миру завтрашние заголовки. Сэм ждал Лару; я – новостей, которые получит Джессика. На маленькую станцию прибыл поезд. Оба мы вскочили, едва заслышав визг его тормозов, и стали следить, сами понимая, что тщетно, не выйдет ли из него Лара; она, конечно же, не вышла. Это повторялось каждые полчаса.

В конце концов Сэм позволил мне позвонить его брату, который был агрессивно удивлен.

– Что? Как вы сказали? Она где? Ему нужно, чтобы мы все бросили и приехали, да?

Демонстративно вздыхая, чтобы показать, какие неудобства это ему доставит, он сказал, что поговорит с матерью. Я слышала, как он на заднем плане включил телевизор.

Потом события стали развиваться стремительно. Прибыли два новых полицейских, на сей раз оба мужчины. Сэм посмотрел на них, явно надеясь на невероятные в этих условиях хорошие новости. Вместо этого они арестовали его по обвинению в убийстве Гая Томаса.

– Это самый эффективный способ его допросить, – сообщила мне Джессика, когда Сэма уводили, сбитого с толку и ошарашенно моргающего, неспособного осознать последний поворот событий. – Они возьмут у него отпечатки пальцев и все образцы, заберут его компьютер, проверят алиби. Проще всего сделать все это, когда он под арестом.

Я попыталась представить себе, мог ли Сэм на поверку оказаться ответственным за то, что случилось с его женой. Я была вполне уверена, что он не такой хороший актер, однако я совсем не знала этого человека. Он мог сесть в свою синюю машину и доехать до какой-нибудь станции по пути следования ночного поезда. Он мог запрыгнуть в него и разобраться со своей женой и с тем человеком, Гаем Томасом. Все-таки мне казалось, что это возможно.

– А нельзя ли Айрис тоже пойти со мной? – спросил Сэм, замешкавшись у входной двери, и оба полицейских вместе с ним посмотрели на меня.

– Мне нужно идти домой, Сэм, – сказала я как можно тверже и взяла свою сумку.

Джессика осталась в доме, и, когда Сэм садился на заднее сиденье полицейской машины, я виновато с ним попрощалась. Он выглядел именно так, как выглядит человек, которого арестовывают. Мне было понятно, почему теоретически он является очевидным подозреваемым. Сэм беззвучно проговорил мне что-то сквозь стекло машины, и тот полицейский, который не был за рулем, посмотрел на меня с интересом.

Я стояла и смотрела, как машина съезжает с холма и поворачивает за угол, а потом сама двинулась в том же направлении, к своему велосипеду, убеждая себя, что не предала Сэма тем, что отказалась с ним ехать.

Я быстро крутила педали, чтобы доставить Лори рыбу с жареной картошкой, пока они еще горячие. Дома я, быстро заглатывая еду, все ему рассказала. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами и напряженно слушал. История звучала диковинно, тем не менее он в нее поверил. Я задалась вопросом, о чем я вообще прежде переживала. Мои тайные планы отправиться путешествовать в одиночку казались смехотворными. Итак, в банке были деньги – наши деньги. Мне необходимо рассказать о них Лори. Сейчас же, однако, я делилась с ним ужасными событиями сегодняшнего дня. Теперь, когда я уехала от Сэма, у меня появилась возможность побыть наедине с собой, и я почувствовала мучительный страх за Лару. Даже если она жива, у нее наверняка проблемы. Я не могла больше убеждать себя, что с ней все в порядке.

– Так что, по-твоему, произошло? – спросил Лори, свернувшись калачиком на подушках на полу и поедая руками картошку. – Кто-то убил того бедного парня? А она, возможно, видела слишком много и потому сбежала? Или ты думаешь, что это и впрямь сделал ее муж?

Я вытерла губы кусочком бумажного полотенца, оторванным от рулона, который я специально для этого поставила на стол.

– Я уверена, что Сэм не смог бы такое провернуть, – ответила я. – Это не может быть он. Даже полиция не считает, что это он, – я думаю, его арестовали просто потому, что, если у Лары была интрижка с Гаем, первым делом надо проверить мужа. Мне кажется, она, возможно, слишком много видела, и… я не знаю что. Трудно как-то это осмыслить. Я не очень-то хорошо ее знала. Хотя она мне нравится.

– Тебе надо было пригласить ее сюда. Познакомить со мной.

– Она приходила, когда тебя не было, перед Рождеством.

– Ей надо было прийти, когда я был дома. Чтобы посмотреть на нас вдвоем. Она бы все про нас поняла.

– Мне кажется, Лара бросила мужа. Есть шанс, что именно это произошло. Она могла даже и не сесть в этот поезд. Не исключено, что это просто совпадение: того парня убили, а она решила остаться в Лондоне. Но Лара сказала бы Сэму, что не приедет. Ты бы видел его сегодня. Лара не поступила бы так ни с кем, и меньше всего с тем, о ком она беспокоится. Со своим спутником жизни. – Я отвернулась, чтобы Лори не видел моих глаз, наполнившихся слезами. – С мужчиной, от которого хотела иметь детей. Она бы сказала ему в лицо. В самом крайнем случае она бы ему позвонила. Или написала. Лара бы что-нибудь сделала. Она бы не ушла, не сказав ни слова.

– Это надо быть чудовищем.

– Может, было письмо, которое затерялось на почте? Или эсэмэска, которую он не заметил.

– Ты понимаешь, что шансы на то, что с ней все хорошо, близки к нулю?

– Не говори так!

– А ты не бросишь меня, Айрис? Я тогда не буду знать, что делать. Я буду просто никем без тебя.

Я взяла кусочек жареной картошки с его тарелки, хотя ее было полно и на моей, просто для того, чтобы подчеркнуть нашу близость.

– Я никогда тебя не брошу, – произнесла я. – Это та жизнь, которую мы выбрали. Это наша жизнь. Мне другой не надо.

Я посмотрела в его теплые глаза, а он посмотрел на меня, излучая любовь. Я затолкала свои предательские мечты так глубоко внутрь, что уже не сомневалась: он их не увидит. Я чувствовала удушье, но была в безопасности. Этого достаточно, пыталась убедить я себя. Безопасности вполне достаточно. На колени ко мне взобралась Дездемона. Я сначала хотела ее согнать, но потом позволила остаться.

– Я уберу посуду, – сказала я. – Кстати, я тебя люблю.