Михаил Левандовский - 13 Сектор. Следствие против знатоков

«И что?» — подумал я, почувствовав себя на рабочем совещании. Конечно, улыбка симпатичной девушки приятна всегда. И глоток воды — освежает и заряжает, особенно когда ты толкаешь тележку, нагруженную продуктами на две недели вперед, половина из которых — тебе не особо-то и нужна. Это старая уловка маркетологов — в большую тележку так и хочется нагрузить побольше. Если вам хочется купить только то, что необходимо, — возьмите корзинку. Так, пора прекращать поток сознания. Не то новогоднее настроение точно сменится рабочим.

— И что будет? — спросил я уже вслух. — Ну настроение покупателям поднимем, конечно, но далеко не всем, у каждого свой взгляд на красоту. Чтобы начали покупать — нужен какой-то якорь в сознании. А здесь он никак не возникает. Не с чего.

— Ты меня слушать будешь? Что у вас, у руководителей, за отвратная привычка делать выводы с половины фразы? Можно я договорю? В емкость, из которой мы разливаем пробные образцы, надо добавить немного виагры. Совсем чуть-чуть. Чтобы эффект был небольшой, но был. Вы понимаете?

— Юля, это слишком смело. И вообще — обман потребителей, запрещено законом.

— Ну вас всех к черту! — Махнула рукой Юля, слегка погрустнев. — Как что-то интересное, так либо незаконно, либо аморально.

— Либо от этого толстеют, — добавил водитель, — в моей молодости так говорили.

— И в моей тоже, — поддержал я.

— Успокойтесь, и сейчас так говорят, — подвела черту Юля. — Но я на вас обижена. Такую идею запороли! [69] Обсуждаемая идея — вполне реальна. Они возникла как-то раз в нашем консалтинговом агентстве. В дело не пошла, но с тех пор мы используем ее как проверочную для клиентов — насколько они воспринимают смелые ходы.

— Ладно, Юля, я уверен, что у тебя будет еще много идей, — попытался успокоить я. — Лучше посмотри в окошко, пейзаж вокруг нас доживает последние дни.

Виртуоз-таксист завез нас в Шереметьево с «черного хода», с Рогачевского шоссе. Впереди уже показалась башенка старого аэропорта Шереметьево-1.

— Почему? — заинтересованно спросила Юля.

Мой ход по отвлечению сработал. Я продолжил:

— Скоро все снесут или модернизируют. А это ведь история. Смотрела старые фильмы? Там пассажиры спускались к самолетам из стеклянного павильона в виде рюмки. Там же устраивали торжественные встречи космонавтам, актерам, спортсменам. Даже разведчикам иногда. А теперь — увы. Мало таких терминалов у нас осталось. Терминал Тран Уорлд Эрлайнз [70] Уже не осталось. К сожалению. Все снесено за последние годы. в Нью-Йорке тоже под угрозой. Бетон — плохой материал для вечности…

Минуту мы проехали молча.

— А вот знаменитая стекляшка. — Я показал на небольшое кафе, украшенное летной символикой. — Сколько же здесь было выпито пассажирами и провожающими! И была известная традиция: когда провожали тех, кто улетал, казалось, навсегда, и не было никакой надежды встретиться, — сюда, после прощания во втором Шереметьево, доезжали или доходили на своих двоих, чтобы вспомнить. В те дни нам казалось, что из того мира — не возвращаются. Как сейчас помню — мы заедали плохой коньяк, хотя тогда поддельных-то и не было, были просто дешевые, пельменями, которые были еще хуже. А казалось — вкусно. Хотя рецепторы ощущали в основном уксус, которым эти пельмени щедро заливали.

— Да и я здесь многих провожал! — Подхватил таксист. — И коллеги мои по аспирантуре уезжали, и преподаватели. Может, и мне стоило программистом оставаться, мой диссер сильно хвалили. Я его, представляете? защитил в начале девяносто второго года — и сразу после улетел к себе, у нас приватизация начиналась, а еще в ВЦ работал, к нам фирмачи приезжали из ФРГ, и я у них спросил, у кого списанных компьютеров купить, занял денег, купил, привез в Россию, оттуда в Армению — две тысячи процентов прибыльность была у моей операции. Так и не нашел времени документы в ВАК [71] Высшая аттестационная комиссия, сейчас — при министерстве образования и науки РФ. Окончательно утверждает присужденные учеными советами при вузах ученые степени. отвезти. А был бы сейчас кандидат физ. — мат. наук.

Юля хмыкнула.

— А вы очень спешите? У вас когда рейс?

— Через час пятьдесят, — ответил я, посмотрев на мобильник.

Есть у меня странная привычка — редко ношу часы. После работы в одной очень большой корпорации, где мне объяснили, что часы должны стоить две зарплаты. А зарплата у меня была очень хорошая. И таскать на руке подержанную иномарку ради тщеславия — слуга покорный.

— А может быть, зайдем на десять минут? — Предложил таксист. — А отсюда во второе Шереметьево я вас уже бесплатно отвезу?

Он явно проникся воспоминаниями. Как и я. Но сентиментальность сентиментальностью, а опаздывать нельзя. Хотя запас времени хороший.

— Нет, мы поедем, все-таки хочется в аэропорту пораньше быть, — сказал я, приняв решение.

— А я бы заехала! — раздалось с правого переднего сиденья.

Вариантов не оставалось.

Такси припарковалось у стеклянных дверей. За стеклом был приклеен листок стандартной офисной бумаги с напечатанным на принтере текстом, обильно изукрашенным смайликами и восклицательными знаками, нарисованными желтым и зеленым маркерами. На бумаге значилось:

31 декабря мы работаем до 20–00.

Это будет последний день нашей работы.

1 января наше кафе будет снесено.

Последним посетителям — наша последняя бутылка коньяка бесплатно.

Коньяк «Ахтамар»!!!!

Ереванского завода!!!

На часах было ровно 19–30.

Каковы наши шансы? Я посмотрел на стеклянную стену. В кафе никого не было. На трех столах из пяти уже стояли стулья, обращенные ножками к потолку. Судя по простоте их внешнего вида, владельцы кафе не очень хотели забирать их с собой после того, как заведение прекратит существование.

— Сомневаюсь, что их «Ахтамар» — с Ереванского завода. Уж в этом-то должен разбираться. Хотя, когда я там жил, больше любил тутовый самогон. Жаль, о нем мало знают за пределами Армении. Зайдем?

Улыбка водителя походила на улыбку гномика из гэдээровского кинофильма, предлагавшего героям держать с ним заведомо невыгодное пари.

Я понял, что придется лезть в пещеру за сокровищами. И через несколько минут на столе уже стояли небольшая, всего 0,375 литра бутылка коньяка, нарезанный лимон и шоколадка.

— На самом-то деле коньяк полагается шоколадом закусывать, — сказал таксист. — На дегустациях, если не ответственные, всегда так и делают. А на ответственных — всегда выплевывают и запивают водой. Но вот сколько к нам из России делегаций с экскурсиями ни приезжало — никто не выплевывал. Эх, не был бы я сейчас за рулем…

— Может, мы тут пешком дойдем? — Предложила сердобольная Юля.