Дарья Кожевникова - Исповедь Цирцеи (СИ)

— Иногда ты умеешь врать, Айка. Но не всегда тебе это удается. Да и я ведь инвалид, а не идиот. Ты что-то видела в ту ночь. А может, вы с Алкой были вместе?

— Ромка… — Аглая заломила руки. Рассказать бы ему все! Признаться, попросить совета! Вот кому она может довериться без малейшего сомнения, зная, что брат никогда ее не предаст! И даже могла рассчитывать на его помощь, пусть не физическую, но наверняка реальную! Нет, нельзя! Невозможно рассказать ему, какой ценой она добывает деньги ему на протезы.

Но тут Ромка, избавляя ее от затруднения, сам пришел ей на помощь:

— Айка, если это что-то очень личное, то я не прошу у тебя подробностей. Где и как вы развлекались на пару с Алкой — не мне тебя судить. Я только хочу знать, куда же вас все-таки нелегкая занесла? Кто это был, и что произошло в итоге? Хочу убедиться в том, что тебе не угрожает опасность… или предостеречь, если потребуется.

И тут Аглая все-таки решилась на полуправду, часть которой Ромка мог узнать и от следователя:

— Алка поссорилась с одним типом, тот набивался ей в любовники. Влепила ему пощечину. И он… он натравил на нее собаку. Ротвейлера. Пес прыгнул и разорвал ей шею. Все случилось в считанные минуты… нет, даже секунды. Я даже ахнуть не успела.

— Вот, значит, как… — Ромка потупился, опустил голову. О том, что он чувствовал, можно было судить лишь по побелевшим костяшкам пальцев на подлокотниках кресла. Аглая тоже не двинулась с места. Она знала: Ромка понимает, что она сейчас с ним всей душой. И больше ему от нее ничего не надо. Где-то за стеной громко разговаривали соседи, на улице бегала детвора. А у них в комнате слышно было только тихое тиканье часов.

— Айка, тебя кто-то при этом видел? — прозвучавший в тишине голос заставил Аглаю вздрогнуть от неожиданности.

— Нет, никто. Алка была с ним вдвоем, они вышли. Сам понимаешь, такие разговоры при посторонних не ведут.

— Да… — Ромка снова замолчал, потом попросил: — А ты его знаешь?

— Нет. Слышала только, как она называла его Борисом.

— Как?! Айка, ну-ка, опиши мне его. Как он выглядит?

— За пятьдесят, толстопузый, два подбородка, каштановые вьющиеся волосы с проседью, губы толстые, взгляд такой, как будто все остальные на его личной земле живут и по гроб ему этим обязаны. Вот, в общем-то, и все…

— Два крупных перстня на правой руке, один на левой, — подсказал Ромка.

Аглая, подумав, согласно кивнула.

— А еще шофер в виде шкафа?

— Я бы сказала, в роли преданной собачки.

— Денис?

— Да. Ты их знаешь?

— Знаю. Хотя лучше бы не знал. Из всех, кому Алка могла бы врезать, она выбрала самого неподходящего. Безопаснее войти в бассейн с крокодилами. Он никогда ей не простил бы этой пощечины, ни за что, она себя ею обрекла. Алка… Я бы восхитился ее поступком, если бы она не заплатила за него такой ценой! Айка, ты точно уверена, что он тебя не видел?

— Уверена.

— На все сто?

— На все.

— В общем так, сестренка: если ты его когда-нибудь заметишь, прикинься ветошью, и даже не смотри в его сторону. Поняла? Этот тип способен на все. И когда я говорю «на все», я именно это и имею в виду. Мужики, женщины, дети — для него без разницы.

— Скажи, это из-за него ты?..

— Айка, не о том ты сейчас думаешь! Того, что со мной случилось, уже не исправить, а вот ты отнесись к моим словам серьезно. Очень серьезно, понимаешь? У тебя перед глазами Алкин пример. Следаку ни слова о том, что ты видела! И вообще никому! Забудь!

— Забыть?! Алку?! Рома, да ты ли это говоришь?!

— Аллочку уже не вернешь. И если ты не хочешь за ней следом, или, что еще хуже, за мной, то лучше слушай, что я тебе говорю. Ты видела, что это за тип, но чтобы у тебя о нем было более полное представление, могу рассказать об одной его мечте. Так, милая забава: создать подпольный ринг, на котором девушек травили бы специально обученными собаками. А зрители делали бы ставки на то, сожрет собака девушку, или нет. Как оно тебе? Может, и на Аллу он собаку не случайно натравил, а чтобы получить удовольствие?

Слушая брата, Аглая едва не вскрикнула. Так вот кто, оказывается, истинный владелец их заведения!!! Борис!.. Теперь понятно, почему шеф помог Денису подобраться к Аресу: ему просто приказали это сделать! Без объяснения причин. Что может быть проще? А мерзкий старый садист насладился зрелищем. Ведь так, как он мечтал — чтобы собаки просто рвали девушек на ринге — сделать не получилось, пришлось создать шоу более гуманное. Но Борис урвал свой кусочек радости с Алкой! Теперь, когда Аглая знала, что он собой представляет, внутри у нее пробежал нехороший холодок. Этот жирный боров не знает пощады! И Ромка остался без ног наверняка по его приказу! Да, это вполне в духе Бориса — изувечить молодого красивого парня, зная, что он является единственным опекуном своей сестры. А может, не знал? Нет, знал, не зря же к ней заявились те два типа. Как он отнесся к тому, что она дала им такой яростный отпор? Наверное, посмеялся от души, глядя на их лица, ведь такие люди, как он, трепетно относятся лишь к себе, а не к другим. А потом решил пригласить Аглаю в свое заведение. Почему? Случайно ли? Или чтобы в ее лице по-прежнему иметь способ влиять на Ромку? Мол, теперь твоя сестра у меня работает, и если ты все-таки когда-нибудь рот откроешь, то в любой день я тебе за это могу отплатить. Не мог же он знать, что Аглая Ромке ни словом ни о чем не обмолвится, потому что брат никогда в жизни этого не допустил бы. А самого Ромку за что? Как там сказал следователь: «…врожденная порядочность не позволила вашему брату участвовать…»? Но в чем?! Аглая не могла этого узнать, но представить несложно.

— Айка! — по-своему истолковав ее молчание и бледность, Ромка подкатил к ней в своем кресле и обнял. — Он действительно не видел тебя, или ты просто врешь для моего успокоения?

— Нет, точно не видел.

— Тогда тебе нечего бояться. Но давай так: туда, где вы с Аллочкой его встречали, больше ни ногой, хорошо? И вообще приходи-ка ты сразу с работы домой.

— А мне больше и некуда. Теперь, когда Алки не стало, даже не с кем в баре посидеть. Вот разве что наше кафе снимут под заказ, тогда придется задержаться на работе. Но я буду просить Гену, чтобы он меня провожал.

— Проси. Я-то теперь тебе не защитник, — он отпустил Аглаю, отвернулся. — Если бы мог, я отплатил бы за Алку, поверь. Я не трус, Айка! Но нет смысла биться лбом о гранитную стену, стене ничего от этого не будет.

«Значит, надо найти трещину в этой стене», — подумала Аглая. Она понимала, что Ромка боялся не за себя — за нее. Она тоже боялась. Но отказываться от намерения расквитаться за подругу не собиралась. Как? Об этом придется думать самой. Ромка ей в этом деле не помощник. Судя по всему, он с ума сойдет, если Аглая только заикнется ему о своем намерении.