Мэри Кларк - Мелодия все звучит

Энн отпила еще глоток кофе, как будто пытаясь собраться с духом, но ее глаза тут же наполнились слезами.

– Лейн, Эрик очень полюбил вас. Он сказал мне, что вырезал тот снимок из газеты, вставил в рамку и повесил на стену у себя дома.

Лейн не знала, что на это ответить. Энн вздохнула.

– Помните ту историю о Джоне Олдене? [10] Джон Олден-старший – один из членов экипажа корабля «Мейфлауэр», в 1620 г. привезшего первых английских переселенцев в Америку. В числе прочего, Джон Олден знаменит описанной здесь историей, хотя фамилия второго претендента на руку Присциллы Мулленс передана неверно – на самом деле его звали Майлз Стэндиш. История этого любовного треугольника отражена, в частности, в поэме Генри Лонгфелло «Сватовство Майлза Стэндиша». Он пришел к Присцилле, чтобы просить ее руки для своего друга, капитана Смита. Вы помните, что ответила Присцилла?

– Она сказала что-то вроде: «Почему же ты, Джон, не просишь за себя?» – ответила Лейн.

– Верно. Но, несмотря на слова Присциллы, я все-таки молю вас за Эрика. Вам, несомненно, известны последствия того, что вас с ним регулярно будут видеть на публике. Но есть ли шанс, что вы готовы противостоять этим трудностям? Эрик не станет просить вас об этом, но я могу. Подумайте об этом. – Энн поставила чашку на стол и добавила: – Вам не обязательно отвечать на это немедленно.

Сунув руку в карман, она достала маленький, сложенный вчетверо листок бумаги и протянула его через стол Лейн.

– Возможно, он у вас уже есть – но это номер сотового телефона Эрика. Если вы сами не свяжетесь с ним, он поймет и никогда больше не попытается беспокоить вас. И я полагаю, вы завершили последний этап отделки этого дома?

– Да, завершили, – тихо произнесла Лейн.

– Что ж, тогда мы с вами, возможно, простимся навсегда, но я буду надеяться на лучшее и молиться об этом.

Пять минут спустя Лейн уже ехала обратно в Нью-Йорк.

«Я не знаю, что делать, – думала она. – Я просто не знаю, что мне делать».

Был один сорт негодяев, которых Джоэл Вебер презирал сильнее, чем всех прочих. Это были те, кто каким-либо образом причинял вред детям. В его длинной карьере насчитывался ряд случаев, когда кто-либо намеренно убивал ребенка и пытался избавиться от тела. Джоэл испытывал кровожадное удовольствие, находя улики, благодаря которым такие подонки отправлялись под суд.

Следующими в его списке стояли хитрые мошенники, паразитировавшие на честных работягах, которые откладывали каждый цент, чтобы скопить денег себе на старость или заплатить за обучение своих детей в колледже.

Нередко простые люди попадались на сладкие речи таких подлецов, как Беннет, и в итоге у них оставалась только крыша над головой – и то если повезет. Иногда они лишались даже и этой малости. Немало жертв Паркера Беннета по его совету взяли дома в кредит. «Сделай деньги, которые сделают деньги для тебя», – так разливался Паркер Беннет.

Но один Паркер просто физически не смог бы выполнять всю необходимую работу с документами. В его мошенничестве должен был участвовать как минимум еще один человек – если не двое.

Джоэл рассматривал в качестве возможной сообщницы Беннета его жену Энн. Они с Беннетом работали в одной инвестиционной фирме, пока тот не основал собственную. Но она уволилась сразу после их свадьбы, сорок пять лет назад. Когда обман раскрылся, в ее отношении было проведено самое тщательное расследование, однако оно ничего не дало. В те несколько лет, что Энн работала в трейдинговой фирме, она занимала должность секретарши – простая и понятная работа. Ее задачей было печатать письма, в том числе под диктовку, и отвечать на телефонные звонки. Во времена, предшествующие краху Фонда Беннета и исчезновению Паркера, у нее не было даже компьютера, это подтвердили все слуги из особняка в Гринвиче.

Ее сын, конечно же, принадлежал к совершенно другому типу людей. В двадцать два года он начал карьеру в отделе контроля компании «Морган Стэнли». Благодаря этому молодой человек получил техническое обучение и доступ к компьютерной базе данных по финансовым отчетам фирмы – а потом слил эти данные своему отцу. Впоследствии Паркер мог заменять в отчетах имена и кое-какие цифры и рассылать эти отчеты своим вкладчикам.

Джоэл составил список всех учебных заведений, которые посещал Эрик Беннет. Этот список был именно таким, какой обычно всплывает в биографии любого богатого отпрыска с хорошими мозгами: до восьмого класса включительно – Гринвичская дневная школа, затем Эндоверский подготовительный колледж в Гринвиче, штат Коннектикут, и Магна-Карта-колледж в Монпелье [11] На самом деле Магна-Карта-колледж находится в английском Оксфорде. .

В середине первого семестра второго курса в Магна-Карта Эрик забрал документы и перевелся в Тринити-колледж в Дублине. Там он и получил диплом.

«Я могу понять, почему он хотел учиться за границей, – размышлял Джоэл, – но зачем так неожиданно менять колледжи? Быть может, в тот момент что-то пошло не так? У него возникли какие-то неприятности? Была ли причина, по которой он хотел уехать из страны? Начну с этого и посмотрю, что мне удастся найти», – решил он.

На следующий день Джоэл отправился в Монтпилиер, штат Вермонт, и явился прямиком в деканат Магна-Карта. Там ему вежливо сообщили, что все записи гласят: Эрик Беннет бросил учебу в колледже по собственной воле, и больше никаких сведений здесь предоставить не могут.

Разочарованный, Джоэл пошел в библиотеку колледжа. Какое-то предчувствие подтолкнуло его просмотреть список благотворителей колледжа.

И здесь он нашел то, что хотел. В тот же месяц, когда Эрик Беннет так неожиданно покинул это учебное заведение, его отец, Паркер Беннет, внес пожертвование в размере десяти миллионов долларов в фонд развития колледжа.

Паркер Беннет начал финальную стадию подготовки к тому, чтобы покинуть остров Сент-Томас. Два года назад он оставил позади свою жизнь в качестве Паркера Беннета, имея при себе только то, во что он был одет.

Иногда он гадал, что случилось со сшитыми на заказ костюмами, куртками, галстуками, рубашками и обувью, которыми были забиты шкафы в гринвичском особняке. Их продали или пожертвовали кому-нибудь? Паркер надеялся, что Энн не окажется настолько сентиментальной, чтобы сохранить их и оставить гнить в шкафах. Именно так поступила его мать после смерти его отца. «Боже правый, – думал он. – В нашей мрачной квартире было два гардероба, и один из них превратился в святилище этого человека. Умер на месте от сердечного приступа, завершив ежедневную разноску почты. Всего сорок семь лет, но заядлый курильщик. На всех фотографиях он был снят с сигаретой».