Блейк Крауч - Западня. Занесенные снегом

Женщина, сидящая двумя рядами дальше, внезапно вскрикнула:

– О боже, там же Джимми! Это Джимми! Как он вырос!

Девлин заметила, что небольшую горстку людей пропустили за полицейское оцепление. Эти люди собрались у края причала – мужья, сестры, братья, дети, родители, – и Деви видела, что они стояли и плакали. Кто-то всхлипывал, закрыв лицо руками, другие, сложив ладони сердечком, сигналили в сторону самолета: «Я люблю тебя!»

Двигатель умолк.

Девлин посмотрела на мать и отца и увидела, что по их лицам тоже струятся слезы. Этих слез было не остановить – эмоции были такими сильными и острыми, что они словно вытягивали из кабины воздух, мешая дышать. Женщины, сидевшие с другой стороны салона, расстегнули ремни безопасности и перегнулись через соседний ряд, чтобы выглянуть в иллюминаторы, выходящие на причал, – они искали в толпе своих родных.

Поплавки самолета ткнулись в деревянные опоры пирса. Аэродромная команда подошла, чтобы пришвартовать самолет и закрепить пропеллеры.

Родные спасенных женщин стояли на самом краю причала, и Девлин видела, как один мужчина упал на колени и протянул руку над водой, почти касаясь пальцами иллюминатора, в котором виднелось лицо его жены.

Толстое стекло приглушало его голос, но Девлин слышала, как он твердит:

– О боже, Мелинда! О господи!

– Джеф!

Подошедший полицейский похлопал мужчину по плечу и сказал:

– Сэр, я понимаю ваше волнение, но в самолете есть женщины, которым нужна срочная медицинская помощь.

– Мелинда, я здесь! – крикнул мужчина, поднявшись. – Я здесь!

Полицейский отвел его и остальных чуть дальше от самолета. Пилот открыл дверь «Де-Хэвиленда», и в салон хлынул свет. Девлин вдохнула холодный воздух, и ей показалось, что он пахнет морем. В самолет, пригнувшись, вошел санитар – молодой человек с узкой бородкой и щегольскими бакенбардами. При взгляде на пассажирок лицо его потемнело.

Сделав глубокий вдох, он произнес:

– Снаружи вас всех ожидают машины «Скорой помощи».

Рейчел встала и сказала:

– Сначала доставьте женщину с переднего сиденья.

Санитар опустился на колени перед пассажиркой, на которую ему указали.

– Как ее зовут?

– Натали.

Молодой человек посмотрел на женщину, весившую восемьдесят фунтов, невероятно истощенную и неподвижную – она перенесла столько страданий, что ее разум не выдержал.

– Меня зовут Рик, – вымолвил он. – Ваша семья здесь, Натали. Я вынесу вас наружу, хорошо?

Он расстегнул ремень безопасности на женщине, поднял ее из кресла и осторожно развернулся в узком пространстве между дверью и кабиной. Девлин смотрела в иллюминатор, как другой санитар принял Натали из рук Рика. Он держал ее легко, точно ребенка. Глаза женщины были открыты, но словно бы ничего не видели. Кто-то завернул ее в одеяло.

От толпы отделился мужчина – он неверной походкой направился к Натали. Этот человек был бледен и явно потрясен, словно увидел призрака – или сам превратился в привидение.

Рейчел схватила Девлин и Уилла за руки.

– Видите? – прошептала она. – Видите, что вы сделали? Не только для нашей семьи.

Санитар, стоящий снаружи, спросил подошедшего к Натали человека:

– Это ваша жена, сэр?

Мужчина ничего не мог ответить, только кивнул.

– Можете пройти со мной. Мы доставим вас в «Провиденс».

Уилл покорно рассказывал и пересказывал свою историю с начала до конца так много раз, что уже мог поведать ее бездумно и ничего не чувствуя. Он рассказывал ее агентам из периферийных отделений ФБР в Финиксе и Анкоридже, агентам Следственного отдела из штаб-квартиры ФБР, офицерам Пограничной службы, следователям из Бюро алкоголя, табака, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ и даже детективу из полицейского управления округа Пима – преемнику Терри Суайсгуда, который умер от инсульта два с половиной года назад на поле гольф-клуба в Сьерра-Виста.

ФБР разыскивало Кейлин Шарп в течение всего последнего года, поскольку выяснилось, что она обманула Бюро, присвоив 150 000 долларов: подозревали, что она пустила эти деньги на розыски своей сестры. Ее именовали «психически неуравновешенным агентом-ренегатом» и говорили, что если б она не погибла на Аляске, то в ближайшем будущем ее ожидал бы серьезный тюремный срок.

– Просто для ясности – вы понимаете, что за человек это был? – спросил агент Мессинг, и его громкий голос с сильным западнотехасским акцентом заполнил унылый гостиничный номер.

Оставалось два дня до того, как Рейчел должны были выписать из психиатрической лечебницы при Университете Колорадо. Молодой агент из регионального отделения Управления по борьбе с наркотиками в Финиксе сидел на диванчике в номере, который Уилл и Девлин сняли в гостинице «Оксфорд» в центральной части Денвера. Иннис смотрел в окно на Передовой хребет и осознавал, что его терпение постепенно истощается под наплывом агентов из огромного числа правительственных организаций – о большей части которых он никогда не знал и знать не хотел.

– Кейлин сказала мне, что он был из «Альфы», – ответил Уилл.

– Не просто из «Альфы» – он был там номером вторым. Мы установили жучок на их складе в Темпе. Еще один – в машине Хава. И один – в его особняке. И могу поклясться на Библии, что он самый страшный субъект, с каким я когда-либо сталкивался.

– Вы с ним встречались?

– Один раз. Возле «Старбакс» в Скоттсдейле. Я выслеживал его несколько дней, и он заметил меня, пока делал заказ.

– И что произошло?

– Мы выпили эспрессо в патио.

Агент расстегнул свой слишком тесный пиджак и пригладил ладонью стриженные «ежиком» светлые волосы, через которые просвечивал блестящий череп.

– Что вам известно? – спросил Уилл.

Мессинг покачал головой:

– Это не для обнародования. Фактически эти сведения не должны выйти за пределы комнаты.

Иннис поднялся и подошел к открытой двери в комнату Девлин, где мерцал экран телевизора. Он прикрыл дверь, вернулся в свое кресло, и после того, как он сел, Мессинг произнес:

– У меня есть причины считать – это идет из надежного источника, – что Хавьер хотел развязаться.

– Развязаться с чем?

– Со всем. Со своим браком. С «Альфой».

– А с «Альфой»-то почему?

– Вероятно, из жадности. Но каковы бы ни были его побуждения, вряд ли они произрастали из добродетели. Не то чтобы он вступил на путь святости. Ничего подобного. Этот человек – чистое зло. Но дело в том, что «Альфу» покинуть нельзя. Кровь за вход, кровь за выход. Знаете, что это значит?

Уилл покачал головой.

– Для того чтобы вступить туда, нужно убить. И единственный способ уйти оттуда – смерть, – рассказал его собеседник. – В свете такого развития событий мы очень хотели встретиться с мистером Эстрадой. По какой-то причине он был недоволен «Альфой» и мог бы дать невероятные свидетельства, которые позволили бы нам накрыть эту организацию ко всем чертям. Но теперь его вдова молчит, как каменная стенка. Однако вдруг вы сможете что-нибудь припомнить…