Марина Серова - А счетчик тикает

Мы очень быстро оказались за пределами города и еще быстрее пролетели по шоссе. На этом наши рекорды скорости увяли, потому что мы съехали на дорогу, ведущую к деревне. Дорога оправдала мои самые смелые ожидания: она была похожа на стиральную доску и была усеяна довольно глубокими лужами, которые неизвестно откуда взялись — дождя не было уже несколько дней. Наверное, эти лужи специально кто-нибудь наполняет — например негостеприимные жители деревни.

Наконец мы достигли конечной цели своего путешествия и въехали в Дубки. Теперь нам предстояло увлекательнейшее занятие — мотаться туда-сюда по деревне и искать Ольгу. Это занятие обещало быть тем более интересным, что искать мы должны не Ольгу, которую тут скорее всего никто не знает, а Ольгиных родственников, которых не знаю я. Ну ничегошеньки не знаю, даже фамилии: они родственники Ольгиной матери, а откуда мне знать ее девичью фамилию.

Я уже ярко представила себе замечательную картину: мы выстраиваем всех жителей деревни и таким методом находим Ольгу. А чего это они вдруг выстроятся? Можно, конечно, встать на центральном пустыре и заорать во все горло: «Пожар!» Но ведь все не прибегут: кому-то это интересно, кому-то нет. Это не вариант…

Тут вдруг в мои размышления вклинился Алешка, который спросил:

— Таня, а что мы тут делаем?

— Ну наконец-то заинтересовался. Загородную прогулку совершаем, природой любуемся, — бог знает, какую бы чепуху я еще говорила, но внезапно я прервала сама себя диким возгласом: — Стоп, остановитесь!

Водитель с перепугу чуть не въехал в телеграфный столб, но затормозил достаточно быстро. Я вылетела из машины и вцепилась в Ольгу, которая уже пыталась проскользнуть в калитку и захлопнуть ее.

— Ольга, Ольга! Привет! Мы к тебе. Лешка, выходи, она нас чаем напоит, хочешь чаю?

— Да я бы и от ужина не отказался, — ответствовал Лешка, вылезая из машины и наскоро проговорив какие-то ценные указания нашему водителю.

Вместе с Лешкой нам удалось оторвать перепуганную и оторопевшую Ольгу от калитки и войти вместе с ней во двор. Первой, кто встретил нас во дворе, была Даша. Да, эти две девочки были похожи, но не очень сильно — возраст, цвет волос, и, пожалуй, все. Все правильно — одинаковая броская одежда, и они становятся двойняшками. Тем более что двойняшками они должны лишь быть для меня, а я их до этого никогда не видела, по описанию же — один ребенок.

— Здравствуй, Дашенька! — наклонилась я к девочке. Кстати, в отличие от той, другой Даши, эта была переодета в более подходящую для деревни одежду, умыта и причесана. Ну просто никакого сходства.

— Здрасти, — вежливо, но довольно равнодушно ответила девочка. Видимо, решила, что я еще одна деревенская знакомая ее матери, которая пришла посмотреть на нее.

Я порылась в сумочке и нашла маленькую шоколадку, которая неизвестно как там завалялась. Я протянула ее Даше.

— Держи.

— Спасибо, — Даша вопросительно посмотрела на мать, взяла шоколадку и направилась к кошке, которая улеглась на большом камне, лежащем в глубине двора. Ну надо же, какой спокойный ребенок!

Наше молчание нарушил Лешка, которому, кажется, это начало немножко надоедать:

— Девочки, что мы тут стоим, словно истуканы? Во-первых, надо познакомиться: я — Леша, вы — Оля. Очень приятно, — Ольга машинально кивнула. — Во-вторых, мне обещали ужин. Честно говоря, есть хочу — умираю.

— Вы приехали меня забирать? — хрипло спросила Ольга, глядя на Лешку остановившимися глазами.

— Я приехал с вами познакомиться и поужинать. А зачем Татьяна — не знаю. Думаю, она сама вам объяснит.

Ольга еще раз кивнула, сделала приглашающий жест в дом и пошла первой. Я окликнула ее:

— Оля, я есть не буду, поэтому ты дай чего-нибудь этому оголодавшему, а сама выходи, будем разговаривать.

Ольга выслушала все это молча, провела Лешку в дом и вернулась минуты через две.

Посмотрела на меня, бессильно опустилась на ступеньки крыльца и заплакала. Ну, это мы уже проходили.

— Так, реветь ты уже ревела, и не так уж давно. Сейчас ты будешь не реветь, а отвечать на мои вопросы. Коротко и ясно. И главное — правду. Договорились?

— Таня, прости меня, — расслышала я между всхлипываниями и причитаниями. — Я не знаю, что мне делать. Но мне сказали, что тебе ничего плохого не сделают.

— Это точно. Так ты будешь отвечать?

— Да, спрашивай. Но я почти ничего не знаю.

— Хоть что-то из того, что ты мне рассказала в тот памятный вечер, хоть каким-то образом приближается к тому, что произошло на самом деле?

— Почти все. Кроме похищения Даши.

— Оля, я хочу от тебя услышать связный правдивый рассказ о том, что произошло. Литературную версию я уже слышала, теперь жажду узнать документальную основу.

Ольга всхлипнула последний раз, вытерла глаза и начала свое повествование:

— Понимаешь, все, что касается денег и счетчика, — правда. И мне предложили эти деньги заработать, — на этом месте Ольга затормозила и слегка откорректировала свое заявление: — Ну не столько заработать, сколько добыть легким путем.

На этом Ольга замолчала и надолго задумалась. Я поняла, что связного рассказа я не дождусь, и решила взять дело в свои руки:

— Кто предложил?

— Парень один, — Ольга подумала и добавила, видимо, на этот раз стараясь добиться наибольшей точности изложения — Я с ним встречаюсь.

— Кто он, чем занимается, когда ты с ним познакомилась?

— Работает в какой-то фирме водителем. Познакомилась где-то полгода назад, он меня на машине подвез.

Ольга снова задумалась, и я вдруг поняла, что эти паузы она делает не для того, чтобы придерживаться заказанной «документальной точности изложения». Она просто решает для себя, что мне можно сказать, а что мне говорить не стоит. Меня это абсолютно не устраивало:

— Оля, если ты сейчас взвешиваешь свои слова, потому что кого-то боишься, то делаешь это напрасно: ты можешь меня вконец обозлить, и я стану не помогать тебе, а мешать. А это я умею делать лучше, чем кто бы то ни было. Если ты действительно кого-то боишься, то лучше расскажи мне всю правду. Хорошо? — Ольга кивнула. — Вот и умница. Так как его зовут?

— Георгий Устинов.

— Описать его можешь? Только не говори, пожалуйста, что в нем нет ничего примечательного.

— Знаешь, я действительно не умею описывать, но у меня есть его фотография. Принести?

— Конечно.

Ольга ушла в дом, а я закурила и задумалась. Чувствовало мое сердце, что ничего нового мне Ольга сейчас не скажет и единственное, что я вынесу из этой поездки, — новую головную боль. Мало мне других забот, придется еще и помогать Ольге. Мои размышления прервала Ольга, вернувшаяся с фотографией.

— Вот, — протянула ее мне.

На фотографии было запечатлено бревно, на котором в обнимку сидели на редкость радостная Ольга с каким-то ухмыляющимся парнем. Не с каким-то, а с очень даже родным и знакомым: это же тот самый Жорка, что водит мой любимый зеленый пикап с вмятиной. Ну естественно, чего-то в этом роде я и ожидала.