Лариса Соболева - Месть без права на ошибку

– Слава, хоть вы скажите, что произошло?

Пожалуй, Лида единственная, кто по-настоящему страдает, тяжело переживая смерть подруги. Бакшаров ответил с сожалением:

– Случайность… Досадная случайность.

– Вера оставила много денег… Откуда у нее? Что мне делать с ними?

– Вам Сергей передал ее волю? Вот и действуйте. Деньги действительно принадлежали ей, теперь они ваши.

– Постойте! – остановила Лида уходящих Бакшарова и Ладу. – Я ничего не знаю, не понимаю… Только… Почему?… Почему?..

Ну что ответить ей, что?

Пять суток Сашка не приходил в себя. На шестые таращил глаза вокруг и не въезжал, где находится, отчего нет сил встать. Когда понял, насмешил врачей и медсестер, слабо выговорив:

– Дайте зубную щетку и покурить.

На это хирург рассмеялся:

– Я не сомневался, парень, ты легко отделался.

Бакшаров при этом не присутствовал, ему и Ладе в подробностях расписала Зося. Она, эдакая хорошенькая сестра милосердия, не отходила от Сашки днем и ночью. Папаша ее тоже вроде понимающий, сказала дочь – отдельную палату со всеми удобствами, папа выполнил, сказала – буду с ним, папа не пикнул. Лекарства достал, которых в помине не существует, только по списку в Кремле выдают, дельный мужик. Выкарабкивается Сашка, иначе быть не должно. Герои не умирают, герои живут и пример подают. Но так хотелось накостылять герою по заднице – руки чесались.

Так думал Слава, поторапливаясь на первое свидание с Саней. Две недели врач не пускал к нему, скотина. Из вредности не пускал. Папашу Зоси пускал, а его, Бакшарова, нет! Слава умолял, а он:

– Опасаюсь за жизнь медперсонала и свою. Вы обещали нас всех перестрелять.

И улыбался, мстительная морда. Вообще-то, честно, он хоть и вредный, а свое дело знает, залатал Сашку здорово.

Ну, каков итог, Слава? Отель «Старт» обложили. Вдова Черемиса письма отнесла по велению мужа в надлежащие места. Сидит сейчас Расин, преуспевающий бизнесмен, в СИЗО, сидит в компании с сообщниками. Владелец «Менады» сбежал, пока. Что ждет Расина-Черемиса? Судя по письму родного брата, Расин с Анализом, действительно рецидивистом, убивали женщин, орудуя ножом, это помимо торговли наркотиками с оружием и проституции. Числившееся ранее за двумя оборотистыми ублюдками – для десятерых много, им дополнительные пять зарезанных девушек погоды не сделают, но имя Тулиных фигурировать не должно!

Что касается Славы, подобные отбросы типа Расина с Анализом следует выбрасывать. И выходит… Симич застрелился. Тернов, несчастный, сгорел по собственной вине (люди, осторожнее с огнем!). Бельзин умер на даче от сердечного приступа, извините, возраст. Васков погиб в автомобильной катастрофе буквально через неделю после похорон жены, которая умом тронулась, короче, не повезло мужику. Кто еще? Ах, да, Черемис. Ну, того родной брат пристрелил, может, Анализ – без разницы, Черемис предупреждал в письменном виде органы. Напасть-то какая на город. Остается один маленький пробел… Но! Ларская, приревновав Сергея Тулина к секретарше, находясь в невменяемом состоянии, угрожая убить Сергея и секретаршу, выстрелила в одного из телохранителей, второй телохранитель застрелил Ларскую. Вот так-то, пробелов нет! Но все же… Правила…

– Однако не по правилам, – высказался вслух Бакшаров.

– Ты о чем? – спросила Лада.

– Так, сам с собой. Одна вещь осталась для меня закрытой. Дурнев. Что он хотел, почему выслеживал Веру, как оказался на месте убийства, кому служил? Теперь никогда не узнаю. Дурнев никого не интересует, так, случайный свидетель.

– Славик, – тронула Лада его за плечо, – то, что произошло… мучительно?

Он, приподняв плечо и наклонив голову, поцеловал руку Лады, вздохнул:

– Немного, самую малость.

– Она на самом деле невменяемая была?

– Вера? Не уверен. С одной стороны, такие зверства и жестокость проявляют люди с больной психикой. Рассказывала она об убийствах как вполне разумный человек, обосновывая. Но количество… Невероятно. Для преступной группировки много, а тут одна женщина! В черепной коробке не укладывается. Была ли она невменяемая – теперь никто не узнает. Одно очевидно, Вера надломилась, а надлом запустил программу зверя.

– Тебе жаль ее?

– В какой-то степени.

– Славка, Славка… Ты состоишь из сплошных противоречий, за то и люблю тебя, с тобой не соскучишься.

Он крутил руль и посмеивался.

– Ух, ты! Нынче всех так содержат или только избранных?

Это первое, что произнес Слава, ворвавшись в палату. Расхаживая по унылому «номеру» больницы, заглянул в допотопный холодильник, хлопнул ладонью по телевизору, тронул занавески, а Сашки будто вовсе не было.

– Шеф, ты бы здоровьем моим поинтересовался, – слабо произнес он.

– А чего им интересоваться? Вижу – бегать пора, а ты разлегся.

– Сашенька, пошли его к черту! – Лада расцеловала парня в обе щеки. – Он же у нас с придурью. Господи, худющий какой… И желтый.

– Лада, – заулыбался Сашка. – Помирились?

Зося стояла у окошка, ей к лицу белый халатик, оценил Слава и спросил у девушки:

– Зося, ему положительные эмоции можно?

– Конечно.

– Тогда… – начал торжественно Слава.

– Лучше я, – перебила Лада. – Бакшаров неправильно может преподнести, в его черепной коробке события преломляются. Саша, я-таки заставила его сделать мне предложение (Бакшаров фыркнул) и приняла его.

– Иди ты! – искренне удивился тот. – И не сопротивлялся?

– Что ты! Он скрежетал зубами, метал молнии, а когда узнал, что станет отцом, чуть в обморок не упал.

– Иди ты! Когда вы успели? Слава – отец…

Из горла Сашки вырывался звук, похожий на квохтанье, но он почти сразу сморщился от боли.

– Положительные эмоции резко перешли в отрицательные, – констатировал Бакшаров.

– Саша, ты не устал? – очутилась у изголовья юноши Зося.

– От чего?! – насупился тот. – Я лежать устал. Ну, и когда свадьба?

– Сашенька, о какой свадьбе ты говоришь? – продолжала в ироничном ключе Лада. – Я же сразу переехала к нему. При слове «свадьба» у мужчин типа Бакшарова появляются аллергические симптомы и желание улететь в иную галактику. Мы просто скромно распишемся.

– Давай, мать, не тяни, – советовал Сашка, – а то мало ли, стукнет кто его по коробке, сдвинет чего-нибудь, и увидишь привет от Бакшарова.

Обидам не было места в душе Славы, он был через край переполнен счастьем, потому хихикал вместе со всеми. Потом неожиданно все замолчали, зорко наблюдая за Зосей, хлопотавшей у стола, она собиралась напоить гостей чаем. Бакшарова уже давно заинтересовала самоотверженность девушки: три недели сидит взаперти у постели совершенно незнакомого парня, из одной благодарности или тут кроется другой мотив?

– Шеф, наклонись, – попросил Саша и что-то прошептал тому на ухо.