Самюэль Бьорк - Сова

Ты мне нравишься.

Рисунок.

Птица.

Сова.

Миа достала из кармана кожаной куртки пастилку, продолжая стоять перед шкафчиком, и улыбалась самой себе.

В этом не было ничего поразительного, и тем не менее он все равно удивился, как небесный свет отказывался пробиваться сквозь облака, хотя и была еще только середина дня. Холгер Мунк прикурил, его холодные пальцы осветило оранжевое пламя, и тут его посетила эта мысль, он так часто думал об этом в последнее время: вообще-то люди не должны были оказаться так далеко на севере. Это ошибка истории. Промах. Норвежский этнос – потомки людей, которые, должно быть, оплошали в каком-то другом месте в прошлом, почему еще они могли выбрать этот холод, эту темноту, когда на планете полно солнца и пляжей, плодородных земель? Сады Эдема? Мало что напоминало о них здесь, в темном дворе, где он стоял, надвинув капюшон на голову, и пытался найти какую-то связь происходящего с интервью девочек. Никто из них пока не сказал ничего, что могло бы сейчас же помочь следствию. Все были до смерти напуганы, и хотя все девочки разные, кое-что общее у них было: все они неохотно шли на контакт с полицией.

Мунк плотнее укутался в куртку и снова затянулся сигаретой, когда дверь главного корпуса открылась и к нему по ступенькам спустилась Хелене Эриксен.

– Можете курить внутри, если хотите, – сказала она, попытавшись улыбнуться, хотя это явно далось ей с трудом.

Она выглядела измотанной еще в их прошлую встречу, и было очевидно, что события последних дней не улучшили ее состояния. Слабый проблеск жизни, который он заметил тогда в ее глазах, полностью испарился, и Мунк не мог испытывать к ней ничего, кроме жалости.

– Выпейте кофе, – продолжила она, осторожно. – У вас был длинный день, как и у всех нас.

– Я завязал с кофе, – вежливо отказался Мунк. – Но чашечку чая с удовольствием выпил бы.

– Чай тоже есть, – улыбнулась Хелене и прошла впереди него, показывая путь к маленькой комнатке на первом этаже.

– Это моя комнатка для отдыха, – сказала светловолосая начальница, когда Мунк уселся. – Иногда хорошо иметь место, где можно немного побыть одной.

Мунк сложил куртку на подлокотник и подумал, что эта женщина, которую он только что встретил, нравится ему все больше и больше. Помогать людям. Управлять заведением для трудных подростков. Хороший человек с большим сердцем.

– Выбор, конечно, не очень большой, – сказала Хелене Эриксен, поставив на стол перед ним мисочку с чайными пакетиками.

– То, что надо, – кивнул Мунк. – Подойдет любой, лишь бы согреться.

– Да, это точно, – согласилась Хелене, сев на стул напротив.

Мунк взял пакетик наугад и налил в чашку кипятка из чайника, который она поставила перед ним.

– Можно я возьму одну? – спросила она, указав на пачку сигарет на столе.

– Конечно.

– Вообще-то я не курю, – сказала Хелене, как бы оправдываясь, и взяла сигарету в рот. – Бросила уже давно, это же такая дрянь, не правда ли? Но сейчас, да…

– Понимаю, – улыбнулся Мунк и, перегнувшись через стол, дал ей прикурить.

Хелене Эриксен откинулась на спинку стула и выпустила дым в потолок. Казалось, она о чем-то думает, как будто у нее что-то на сердце, что-то, что она очень хочет рассказать, но не рассказывает.

– Мы приближаемся к концу, – сказал Мунк, чтобы успокоить ее. – Скоро оставим вас в покое, мы уже далеко продвинулись, поговорив с большинством из списка.

– Что-то удалось выяснить? Это вам помогло?

– Я не могу обсуждать это с вами, надеюсь, вы понимаете, – сказал Мунк. – Но да, думаю, мы получили то, что нужно.

– Хорошо, – улыбнулась Хелене. – Если от меня нужно что-нибудь еще, то, пожалуйста, обращайтесь. В любое время. Только скажите, ладно?

– Спасибо вам за это, Хелене. Вы очень нам помогли. Мы это очень ценим.

– Все в порядке, – сказала она, сделав еще небольшую затяжку, и затушила окурок в пепельнице, снова улыбнувшись Мунку.

– Раньше курила по двадцать штук в день, а теперь хватает всего пары затяжек.

Хелене Эриксен сидела, уставившись в пустоту, и Мунк вспомнил слова Мии, когда они допрашивали Хелене в первый раз.

Она что-то знает и не хочет говорить.

Он покашлял, затушил свою сигарету и встал.

– Спасибо за чай, но нам пора вернуться к работе. Есть еще несколько имен в списке.

– Да, само собой, – сказала Хелене Эриксен, провожая его к двери.

– Ах да, хотел кое-что спросить, – сказал Мунк, когда они оказались в коридоре.

– Да-да?

– Судя по спискам жителей и сотрудников, правильно я понимаю, что сегодня все здесь?

– Да.

– Просто… – начал было Мунк.

– Да-да?

– Не уверен насчет одного человека: возможно, он здесь, но я его еще не допросил?

– Да? О ком вы думаете?

– Рольф Люке, – сказал Мунк, покашляв.

– Рольф? – переспросила Хелене Эриксен.

– Да. Я так понял, он работает здесь учителем?

Хелене Эриксен выглядела так, как будто не вполне понимала, что Мунк имеет в виду.

– Рольф? Он в вашем списке?

– Да. А что не так?

Хелене покачала головой.

– Нет-нет, он давно у нас не работает.

– Но раньше он был здесь учителем?

– Да, но совсем недолго. Он был… да, я бы сказала, очень талантливым, я с удовольствием оставила бы его, но мне кажется, это была не работа его мечты. Не хотелось бы плохо говорить о моих девочках, но с чисто академической точки зрения, тут не такой уж высокий уровень, если можно так сказать. Думаю, у Рольфа Люке было больше амбиций. Если вам нужно с ним поговорить, я это устрою, кажется, у меня где-то остался его номер, найти его?

– Нет-нет, – улыбнулся Мунк. – Я просто хотел свериться с нашими списками.

– Ок, – кивнула Хелене.

В кармане куртки Мунка завибрировал телефон. Он отключал звук во время допросов, но, конечно же, как обычно забыл выключить режим вибрации. На дисплее высветилось имя Аннете Голи.

– Да? – ответил Мунк.

– Думаю, мы взяли его. Ты дозвонился до Мии? Она тебя искала, она что-то нашла в центре верховой езды, но теперь это не имеет значения…

Искусный полицейский адвокат говорила так быстро, что Мунк не разбирал половину ее слов.

– Что ты сказала?

– Мы взяли его, – повторила Аннете Голи.

– Кого?

– У нас признание.

– Что?

– Да, – продолжила Голи. – Он только что явился к нам. Мы арестовали его. Он сидит в Грёнланд. Признался в убийстве.

– Еду, – сказал Мунк, нажал на красную кнопочку, взял пальто под мышку и побежал к черному «Ауди», стоявшему во дворе.

Мунк открыл дверь и увидел, что Миа уже сидит в маленьком отгороженном кабинете около комнаты для допросов. Аннете Голи стояла у стены, скрестив руки и улыбаясь. Миа сидела на стуле и жевала яблоко, не снимая кожаную куртку, и Мунк сразу понял по лицу коллеги, что ее совсем не убедили.