Марина Серова - Круто закручено

В таком случае опять непонятным остается двукратное посещение Черновым своего кабинета после работы. А он, судя по его поведению, приходил туда не просто так, а по какому-то очень важному делу.

Версия третья. Чернова убил сам Вересов. Основным разработчиком нового волокна, очевидно, был Чернов. Вересов же, его начальство, как это принято у нас, был соавтором. Впереди светило значительное вознаграждение, львиная доля которого должна была поступить Чернову и Вересову. С устранением Чернова автором разработок становится Вересов, и основная часть вознаграждения переходит к нему. Вот он и разыграл спектакль с утечкой информации, конкурирующей фирмой, женой, частным детективом и тому подобным. Надо сказать, спектакль получился довольно неплохим. А убийство соратника заказал профессионалу. Вчера вечером Вересов послал Чернова ко мне домой с каким-то поручением. Там его и поджидал киллер.

При этой версии, пожалуй, можно объяснить посещение Черновым лаборатории после работы: Вересов поручил ему там что-то сделать. Это чтобы еще погуще тень на плетень навести. Все знают, что он по вечерам там не бывает. А вот пришел. Значит, происходит что-то нестандартное и, можно предположить, подозрительное.

Версия четвертая. Тетрадь в красной обложке похитили пришельцы. Прилетели на НЛО, убили Чернова, забрали тетрадь с формулами и улетели. Теперь они у себя, в созвездии Альдебарана, налаживают производство по выпуску прочного синтетического волокна на негорючей основе.

Но и в этом случае непонятно, зачем Чернов после работы дважды приходил в свой кабинет.

Неясного было много. По сути дела, во всей этой истории вообще не было никакой ясности. Но самым непонятным было двукратное возвращение Чернова в кабинет. У нас сложилось впечатление, что если бы мы узнали, зачем он приходил, то во всем остальном разобрались бы довольно быстро.

В этот вечер ни одна гениальная мысль так нас и не посетила… Мысли приходили все больше худосочные, убогие и совершенно бесполезные.

А потом я долго и скучно писала объяснительную «по поводу обнаружения трупа на лестничной площадке перед моей дверью».

Уже было довольно темно, когда я добралась до дома. Мельников и Самойлов остались на работе, у них и кроме этого дела было чем заняться. Поднявшись на свой этаж, я просто обомлела — что-то темное снова лежало на ступеньках перед моей лестничной площадкой. Кто-то улегся там очень удобно: так, чтобы голова была повыше, а ноги пониже. Я, совсем как вчера, подумала, что бродяга какой-то пробрался сюда тайной тропой. И не знает, бедолага, что лежит на довольно опасном месте, перед квартирой, в которой проживает частный детектив. Но я сегодня усталая и добрая, не буду вызывать наряд милиции, просто прогоню его отсюда, пусть найдет себе для отдыха место подальше от меня.

Не дойдя двух ступенек до визитера, я остановилась. Испугалась? Да нет же, конечно! Чего уж тут бояться. Я трижды была уверена, что пугаться мне нечего: то ли пьяница на этаж забрался, то ли бродяга. А вероятней всего, то и другое в одном лице. Во всяком случае, не то что вчера, не покойник. Как снаряд не попадает два раза в одно и то же место, так и второй труп не может оказаться точно там же, где сутки тому назад лежал первый. Такова закономерность, о которой знают абсолютно все.

— Чего разлегся? — строго спросила я.

Но человек молчал и даже не пошевелился. Ох, и крепко же вы спите, дорогой товарищ! Но мы вас все равно разбудим… Я нагнулась, ухватила мужичка за плечи и повернула на спину… Вот тут-то у меня дыхание и перехватило — передо мной опять лежал Евгений Константинович Чернов.

Не мог он здесь лежать! Это было не только вопреки всем закономерностям, но и вопреки здравому смыслу. Но лежал он: густые темные волосы с проседью, зачесанные назад, широкие брови, крупный нос, четко очерченные губы… И костюм тот же, и те же дорогие мокасины… Не знаю, сколько я стояла и смотрела на него. Может быть, несколько секунд, а может, полчаса. Я просто как-то застыла и ни думать, ни двигаться не могла… Потому что творилось что-то совершенно неестественное. Передо мной действительно лежал Чернов, это точно. Тот самый, которого вчера убили на этой лестничной площадке и которого вчера же увезли отсюда. Я сегодня видела его в морге, мертвого и раздетого, с картонным номерком, привязанным к большому пальцу правой ноги. Вересов опознал его. А сейчас он опять лежит у меня на лестнице, одетый в серый костюм и обутый в дорогие мокасины. В морге их на нем не было. В голове крутилась совершенно дурацкая мысль: «Как же он достал свой костюм, если тот находился в другой комнате, под замком?»

«Наверное, это от переутомления», — решила я. Хотя какое переутомление — нормальный рабочий день. Случались у меня дни и потяжелей, и поканительней, чем сегодняшний, и ничего, никаких галлюцинаций не было…

Потом я нагнулась и откинула полу пиджака. Все правильно, огнестрельное ранение прямо в сердце. И громадное пятно засохшей крови вокруг маленькой дырочки на рубашке, проделанной пулей. Кровь старая, запекшаяся. А как же иначе? Убили-то его вчера…

Потом я стала успокаивать себя. Наверное, кто-то пошутил: выкрал из морга покойника, одел его и принес на место убийства. Ничего особенного. Просто это сейчас шутники пошли такие ненормальные. И нечего паниковать. Просто надо сейчас позвонить Мельникову, пусть приезжает и разбирается. В конце концов, мертвые по его линии. И пусть найдет мерзавца-шутника и даст ему хороший разгон. Я потом попрошу, чтобы мне его показали. И тоже скажу ему пару ласковых. Он на всю жизнь запомнит эту шуточку и вообще шутить перестанет.

Вообще-то, я уже совсем успокоилась. Пора звонить Мельникову. Он и Самойлов наверняка еще сидят в отделе, планируют какую-нибудь хитроумную операцию и пьют чай. Хм, тут покойники по городу разгуливают, а они чаи гоняют. Блюстители порядка! Мастера криминального сыска! Вот я им сейчас настроение-то испорчу…

Мобильник я сегодня с собой не брала, значит, чтобы позвонить, надо идти домой. Ничего, схожу, покойничек никуда не убежит. Это ему не морг. Убить здесь, конечно, могут, но чтобы труп отсюда сбежал — никогда!

Мельников отозвался сразу.

— Не скучаешь? — спросила я.

— Без тебя, что ли? По правде сказать, не очень. Мы тут сидим с Самойловым, кое-чего намечаем на завтра… А ты чего звонишь?

— Я к тому, что, если вам скучно, приехали бы ко мне.

— Да нет, Танька, спасибо, но сейчас ничего не получится.

— А я думаю, получится. Тут у меня для вас сюрпризик образовался. Спорим, Мельников, приедешь, посмотришь — и глазам своим не поверишь? На бутылку самого дорогого коньяка, который только у нас в городе найти можно.