Марина Серова - Мужчина не по карману

Скляренко плотнее сжал челюсть, поиграл желваками, но быстро взял себя в руки и улыбнулся, правда, весьма натянуто:

— С детства мечтал помочь родной милиции.

Он запустил во внутренний карман руку и выудил оттуда несколько фотографий. Но протянуть нам их пока не торопился. Повернул свое лицо с ямочками в мою сторону и произнес любезно, но в душе явно желая придушить меня:

— А вы не могли бы мне на память оставить кассету с нашим разговором? Буду дома включать вместо сказки на ночь.

Я легко согласилась на такую сделку и обменяла кассету на фотографии. Женское мое любопытство, перемешанное с профессиональным интересом, заставило меня сразу же просмотреть снимки. Я предположила совершенно верно: Шадрухин оказался гражданином любвеобильным, и на фотографиях он был с женщиной, только не с Орловой. Снимки были качественные, отпечатанные на хорошей бумаге, а внизу каждого бледно-красным высвечивались дата и время. Они совпадали со временем убийства.

— А теперь извините, мне пора. Дела, знаете ли, — сообщил Скляренко и поспешно удалился.

Тут только я почувствовала, как сильно устала за эти два дня, и откинулась на стуле, прикрыв глаза в надежде отдохнуть хоть пять минут. Гарик сидел рядом и не тревожил меня. Уж он-то знает, как тяжел труд детектива.

Колонка над моим ухом неожиданно громко грянула что-то приблатненно-заунывное, и я, вздрогнув, открыла глаза. Передо мной стоял молодой человек из-за соседнего столика, вблизи еще более бесцветный, и я услышала его голос, обращенный к Папазяну:

— Можно пригласить вашу даму на танец?

Удобно растянувшись на диване, я курила сигарету за сигаретой, пеплом не всегда попадая в пепельницу, стоящую прямо на полу. Недавно в каком-то из журналов я прочитала, что очень эффективный способ отдохнуть — сесть или лечь в удобную позу, полностью расслабить свои мышцы и отключить мозг от всех проблем буквально на пару минут. Вроде это одна из восточных методик. Пять минут провалялась я в таком положении, успела соскучиться от бездействия, а бодрости и сил так и не прибавилось. Я плюнула на все и решила отдыхать традиционно, без восточных изысков.

По стеклу окна медленно ползла муха. У меня было такое вялое состояние, что совершенно не хотелось вставать и убивать ее. Я отдыхала. Муха остановилась, подумала немного, развернулась и поползла в обратную сторону.

Алиби Шадрухина, безусловно, вне сомнения, но сбрасывать его со счетов тем не менее пока рано: мотив у него как был, так и остался. Шадрухин мог, между прочим, и заказать убийство супруги. А если не он, то кто?

Я стала медленно, шаг за шагом, прокручивать все события, произошедшие за последние двое суток. Я улыбнулась, вспомнив слова бабушки Петровны:

«Ихние это деньги были, на которые Светлана фирму открыла. Она у них заняла, а отдавать передумала, вот они и пришли. Сначала, как положено, попугали, а когда она отказалась долг-то вернуть, они сходили, у главаря своего спросили, что им дальше делать, а потом вернулись, чтобы убить».

А что? Может быть, не подвел Петровну ее дедуктивный метод? Действительно же убитая как-то странно, в одночасье, разбогатела и открыла фирму. Интересно было бы узнать, откуда она взяла деньги на частный бизнес. Лучше всего, конечно, получить эту информацию от мужа Шадрухиной, но мне теперь путь к нему заказан. Засветилась. Остается ехать на рабочее место пострадавшей и попробовать что-нибудь разнюхать там.

Ужасно не хотелось вставать, что-то делать, суетиться. Хотелось вот так лежать час, два, сутки, недели, месяцы… Рывком я поднялась с постели, сгоняя с себя усталое оцепенение. Решено: сначала к ларьку, за газетами, а затем в путь — надо познакомиться с ОАО «Квант».

— Девушка, мне все газеты, в которых даются объявления о работе, — ровно через десять минут говорила я в окошко женщине лет пятидесяти и приблизительно пятьдесят пятого — пятьдесят шестого размера.

Седовласая «девушка» нагнулась и выудила из-под прилавка целую стопку газет. Ничего себе, сколько макулатуры на интересующую меня тему. Я заплатила за весь ворох и отправилась к машине. Уже сидя в своей «девятке», я стала перелистывать серые, из плохой бумаги листы и в первой же газете обнаружила искомое. «Акционерному обществу „Квант“, — гласила реклама, — требуются: бухгалтер, экономист, рекламный агент, секретарь». И адрес прилагался.

Мои расчеты оказались верными: «Квант» — фирма молодая, а следовательно, не до конца укомплектованная, поэтому и найти ее адрес в рекламной газете не составило труда. Я завела машину и отправилась туда.

Фирма Шадрухиной располагалась в новой девятиэтажке престижного района города. Евроремонт выгодно выделял акционерное общество «Квант» среди офисов других частных предприятий, в великом множестве расположенных в здании. Топили здесь основательно, на совесть, так, что, поднявшись на второй этаж, я больше не смогла терпеть куртку на своих плечах и, сняв ее, понесла в руках. Все двери офиса, видимо, по той же самой причине были широко распахнуты и являли постороннему зрителю все, что творилось внутри. И у меня сразу возникло ощущение, что работники фирмы не очень старались выполнять свои обязанности.

— Здравствуйте, я по объявлению, — заглянула я в дверной проем.

Две женщины в возрасте и одна молодая, длинноногая с увлечением рассматривали коробку из-под колготок. Четвертая же, с массивной, портящей лицо родинкой над верхней губой, натягивала их на руку и не переставая говорила что-то во славу именно тех колготок, которые принесла на продажу. Женщины были настолько увлечены, что не заметили меня и не услышали моих слов.

— Извините, к кому я могу обратиться? — еще раз напомнила я о себе.

Молодая недовольно переключила внимание от предмета, ее интересующего, и прожгла меня убийственным взглядом.

— Что вы хотели, девушка? — нехотя спросила она.

— Я по объявлению. Секретари вам еще требуются?

Плавно, с выражением каменной неприступности на лице, девушка проследовала к столу, стоящему в дальнем углу, выдвинула из-под него стул и предложила мне сесть.

— Начальства пока нет, подождите немного.

На этом внимание к моей персоне сразу же растаяло в воздухе, как утренняя дымка при появлении солнца, и сотрудницы вновь увлеклись делами куда как более важными — изучением туалетной воды, с легкостью фокусника доставаемой из сумки особой с уродливой родинкой.

Я поглазела по сторонам, запечатлев в памяти возможности евроремонта, обратила взгляд на жилет, извлеченный из сумки вслед за парфюмерией, и порядком соскучилась.

Женщина с родинкой, закончив рекламу своего товара, еще немного потолклась в комнате и, ничего не продав, ушла. Но работа в офисе после этого не началась: без начальства, по-видимому, никто ею заниматься не собирался. Началось обсуждение только что просмотренных вещей, и я от нечего делать стала прислушиваться к нему.