Марина Серова - Ну и дела!

Сапер решил «доверить» мне решение своей проблемы. В этом было и признание своего бессилия перед женщиной, и одновременно утверждение принципа «с позиции силы» в отношениях с женщинами. Он решил заставить меня сделать то, чего не мог сделать сам.

Гм, дурачок. Он, видно, никогда не умел правильно строить свои отношения с женщинами.

Но мне тоже не надо забывать, что Сапер — не христианский святой, да и вообще не христианин. Заповедь «не убий» распространяется у него только на одного человека — на Когтя. В отношении других она не действует.

По крайней мере, целясь мне в лоб, он вряд ли будет сомневаться, нажимать на курок или нет.

Вот только женщин он все же ничуть не понимает. И совершает самую распространенную среди мужчин ошибку, приписывая им, то есть нам, свой мужской тип мышления, свое отношение к жизни. Впрочем, даже не мужское, а мальчишеское, сиротское. Наверное, в этом проявляется его, Сапера, самооправдание своей сиротской жизни и тех законов, по которым она построена.

Откуда, в самом деле, ему знать, что моя жизнь построена по другим законам?

Сапер, в полном соответствии со своими представлениями о жизни вообще и обо мне в частности, был уверен, что под угрозой смерти положившая уже кучу народа Ведьма согласится убить того, на кого он ей укажет. Не дура же она, справедливо решил он, и язык выстрелов понимает не хуже, чем язык слов. И сумеет перехитрить Когтя, принимая его за Сапера. Правда, он наверняка реально, как очевидец, оценивал и бойцовские качества Когтя и не мог не допустить такого исхода дела, при котором даже я не смогу обмануть Когтя и тот меня попросту пристрелит.

Чтобы этого избежать, Сапер и дал мне информацию, в принципе позволяющую разобраться в ситуации и сделать вывод, что в подвале сидит сам Коготь.

Выхода у меня все равно нет, считает Сапер. Рассчитывать договориться с Когтем может только полная дура. А Ведьма далеко не дура, Сапер это знает.

Просто сбежать от него я не смогу. Во-первых, Сапер наверняка меня пасет. В этом убеждало меня не раз испытанное за последние дни ощущение чужого взгляда. Но это, конечно, не главная проблема.

Дело в том, что, даже если мне и удастся скрыться от него или, к примеру, навести на подвал ментов и освободить Когтя, ситуация принципиально все равно не изменится. Вынужденный при таком раскладе сам скрываться, Сапер будет тайно и осторожно, но упорно и долго меня искать: ведь свое чувство ответственности за очередной проигрыш Когтю он в таком случае перенесет на меня, и уже я, а не Коготь стану его невротической целью.

Если принимать правила игры Сапера, мне остается единственный выход — убить Когтя. Но это будет все равно что командовать собственным расстрелом, потому что следующую пулю получу я — от Сапера.

Но это — по его правилам. Существуют ведь и другие. Например, мои.

А по моим правилам, ни открывать подвал и выпускать Когтя, ни тем более убивать его ни в коем случае нельзя.

Сапер считает, что загнал меня в угол. Вот и хорошо. Пусть так и считает.

Я открыла глаза и взглянула на часы. Прошло пятнадцать минут, как я уединилась для размышлений на тихой улочке. Ситуация почти полностью для меня прояснилась. Кроме некоторых деталей. Но это я уже на ходу додумаю, с открытыми глазами.

Включала стартер я с таким ощущением, словно нажимала стартовую кнопку сложного механизма каких-то событий. Я чувствовала, как моя психика перестраивается с аналитики на динамику, и старалась не мешать этому процессу. Теперь все зависит от того, насколько эффективно и быстро я буду действовать.

…Сапер, значит, считает, что загнал меня в угол?

Ну, это он поторопился.

«Зря ты, дружок, на это дело выбрал меня, — я мысленно обращалась к Саперу, как к старому приятелю, образ мыслей, достоинства и ошибки, проблемы и намерения которого мне хорошо известны. — Как бы тебе самому не пришлось увидеть, в какую сторону вылетят твои недальновидные самоуверенные мозги… С моей помощью тебе не удастся избавиться от своего мальчишеского комплекса».

Не стоит, однако, спешить.

Прежде всего я должна позаботиться о гонораре, то есть сама его себе обеспечить.

Здесь тоже нужно прежде всего подумать. Но о деньгах нельзя думать с закрытыми глазами. Иначе рискуешь никогда их не увидеть.

Кроме мотива психологического, у Сапера не могло не быть материального мотива, связанного с устранением Когтя. Психический комплекс играет здесь роль двигателя, источника энергии, но должен быть еще и реальный жизненный интерес, связанный с обладанием чем-то, принадлежащим «отцу», иначе зачем Саперу стремиться занять его место.

Проданная квартира, жена и дочь, оставленные Сапером на каких-то экзотических островах, счета в иностранных банках и обнаруженные мною в сейфе чековые книжки, массовые увольнения в «Зоне отдыха», то есть фактическое свертывание деятельности, — все это выстраивалось в одну логическую линию, продолжение которой упиралось в явное стремление Сапера скрыться за границей после его «разборки» с Когтем. Все активы когтевской фирмы, весь когтевский капитал Сапер перегонял за границу, и в этом ему явно помогал погибший накануне галстучный пижон из «Хауса».

Я не верю в случайные смерти, и, если «внучка» сбила машина, значит, он свою задачу, с точки зрения Сапера, выполнил.

Теперь Сапер дождется, когда я выполню свою часть работы, и устранит меня. А затем организует здесь свою «смерть» и, через какое-то время вынырнув «там» вновь в образе Сапера, оформит все когтевское «наследство» на имя Сапелкина Дмитрия Ивановича.

Мой принцип финансовых отношений с заказчиками прост: клиент лишь имеет деньги, а заработать гонорар — моя задача. Пора побеспокоиться о деньгах.

Отвлечемся от личностей и порассуждаем абстрактно. Задачу, которую поставил передо мною клиент, не назовешь обычной. Скорее она относится к разряду экзотических.

В таком случае и гонорар будет эквивалентно экзотическим.

Двести долларов в день — обычные расценки. Но вот с дополнительными расходами мы с Сапером не все обсудили: человек, который осмелился шантажировать меня, Ведьму, должен оплатить мне моральный ущерб, который я оцениваю в сумму с пятью нулями, «а рубль у нас сегодня равен американскому доллару».

Сапер сам затеял эту игру в кошки-мышки.

Себе он, конечно, отвел роль кошки, предоставив одной мышке загрызть другую.

Но бывают ли кошки с мышиной психикой?

…Я ехала на встречу с Сапером. Он, правда, еще не предполагал, что мы с ним должны через полчаса встретиться, поскольку это не входило в его планы.

Но входило в мои.

Надо же нам обсудить материальные нюансы нашего договора.