Лариса Соболева - Гробница вервольфа

– Не буду больше играть, – отодвинула карты Марго. – Вы заметили, Александр Иванович, она ни разу не проиграла! Ну просто шулер!

– Шулер, мадам, плохой слова, – собирая деньги, сделала ей замечание гувернантка. – Адье, господа.

И она удалилась, напевая. Суров закурил трубку и сказал:

– Из усадьбы герцогини в лес ведет еще одна дорога.

– Откуда вы знаете? – насторожилась Марго.

– Однажды у развилки мы расстались с де ла Гра, он поехал по той дороге, а сегодня мы со Степаном проехали по ней.

– Выходит, убийца ждал кого-то из нас? – замерла Марго.

– Не знаю, не знаю, но… может, и так.

Марго показалось, настал удобный момент допросить брата:

– Мишель, ты ездил в усадьбу герцогини, скажем, недавно, до нападения? (Тот будто не слышал). Не молчи, прошу тебя!

– Ездил, – наконец произнес он.

– Прости мое любопытство, а зачем ты ездил? И почему снова поехал?

– Я могу не отвечать?

– Мишель, тебя за малым не убили, неужто не понимаешь? – подключился к уговорам Суров. – Мы не враги тебе.

– Хорошо. – Уваров сел, взялся за края тахты и опустил перебинтованную голову. – Я просил руки Шарлотты. Герцогиня обещала ответить на днях, я и поехал.

Марго могла упрекнуть его за скрытность, напомнить его же слова: «Я ничего не решил», но не стала. Какой толк от амбиций?

– Значит, герцогиня знала, что ты вот-вот явишься за ответом и поедешь по той дороге, – задумчиво проговорила она.

– На меня напал мужчина, а не женщина, – угадал Уваров ход ее мыслей.

– Знаю, милый, я видела его. Но мужчина загородил проезд, причем сделал это обдуманно… А вдруг он ждал именно тебя?

– Он ждал случайного человека…

– Но ты сам сказал, что к герцогине никто не ездит, – подловила его сестра. – Мы столько раз с подполковником скакали по той же дороге, на нас не нападали. Конечно, мы были вдвоем, тем не менее…

– Согласен с вами, Маргарита Аристарховна, – поддержал ее Суров. – Он убивал крестьян, убил почтмейстера, то есть действительно случайных людей. А убийство доктора уже не случайно – он убрал свидетеля, способного его опознать. И наконец, напал на тебя, Мишель.

– Может, у него страсть к убийствам? – предположил Уваров.

– Мелковато. Этот человек спланировал грандиозное предприятие, а поскольку не все идет гладко, ему приходится убивать тех, кто мешает. Ты помешал, Мишель.

– Чем?! – возмутился Уваров. – Тем, что нанес визит ее светлости? Или ты подозреваешь, что герцогиня с ним в сговоре?

– Тише, дорогой, – перепорхнула на тахту к брату Марго. – Тебе нельзя волноваться.

– Еще бы не волноваться, – кипел Мишель. – У меня впечатление, что вы знаете больше, чем я представляю. Ответь, Саша, ты подозреваешь герцогиню? Да ей ничего не стоит просто взять и отказать мне…

– Стало быть, она не настроена отказывать, а кому-то это не нужно, – сделал вывод Суров.

– Ошибаешься. Шарлотта говорила, мать не хочет отдавать ее за меня. Существует некая преграда… Собственно, я и ехал с тем, чтобы узнать от самой герцогини о той пресловутой преграде.

– Тогда не знаю, – развел руками Суров. – Ты должен рассказать нам все, о чем говорил с Шарлоттой и герцогиней. Пойми, твоя жизнь в опасности. Коль убийца нацелился на тебя, он снова предпримет попытку убить.

– Не понимаю, почему мог он нацелиться на меня? Сущий бред, ей-богу.

– Мишель, – вступила Марго, – мы тоже расскажем много интересного, связанного с герцогиней и ее дочерью. Обеим женщинам грозит серьезная опасность, поверь. Но сначала ты, пожалуйста. И без утайки.

Уваров не стал бы говорить о свиданиях, если бы Марго не упомянула, что и девушке грозит опасность. Он начал с первой ночи, когда впервые поплыл на противоположный берег, а помнил каждую мелочь, так как по многу раз в воображении переносился на прежние свидания, переживая вновь то же волнение. Он не торопился, отбирал главное, опуская интимные подробности и подыскивая слова, способные не выставить его влюбленным дураком.

– А теперь вы, – закончив, сказал он.

– Помнишь, Мишель, – начала Марго, – мужика Демида, который победил оборотня?

– Разумеется, помню.

– С него началось. Меня занимал сам оборотень, у которого на свету образовались волдыри наподобие ожогов. В это не верилось, но люди, имеющие внешнюю схожесть с оборотнем, не миф…

Уваров узнал о редкой болезни, о подозрениях, что больна ее светлость, что убивает человек, который не боится света, при том указывает людям на герцогиню с дочерью устами фальшивой нищенки, воет по-волчьи… – Марго ничего не скрыла. Уваров путался, переспрашивал, в конце концов признал правоту сестры и друга:

– И Шарлотта говорила: мать заперла всех в тюрьму, никуда не выезжает, никого не пускает, не выходит из дома. Она живет скрытно из страха, боится суеверных людей. Почему ты не хочешь все рассказать полиции?

– Вот-вот! – оживился Суров.

– Раньше не хотела, потому что меня влекла тайна, а сейчас не хочу, потому что боюсь навредить, – объяснила графиня. – Видите, одно появление Мишеля у герцогини повлекло за собой покушение на него.

– Вам не кажется, господа, что убийца знает, зачем Мишель должен был приехать к ней? – поделился главной мыслью Суров, которая возникла у него после рассказа Уварова. – И он не просто хотел помешать, а убрать с дороги…

– Соперника? – подхватила Марго.

– Соперник не станет очернять предмет страсти, убийца же именно тем и занимается при помощи Евлампии, – сказал Суров. – Он воспользовался слухами об оборотне столетней давности, и по его расчетам герцогиня, имеющая редкий недуг, о котором не знают местные доктора, должна стать неоспоримой убийцей, как и дочь. Отсюда следует логическое предположение: он жаждет растоптать обеих женщин, значит, соперником являться не может. Но Мишель как-то ему помешал, сделав предложение, поэтому убийца ждал его и напал.

– Герцогиня, – подскочила Марго, – наверняка рассказала домашним о предложении Мишеля.

– Безусловно, – кивнул Суров.

– В таком случае… это кто-то из ее усадьбы.

– Именно, Маргарита Аристарховна! – воскликнул Суров. – Итак, трое мужчин носят барскую одежду, живут в усадьбе, имеют почти одинаковый возраст. Да и скудные описания свидетелей подходят к ним ко всем: высокие, худые, темноволосые, темноглазые.

– А ошибки ты не допускаешь? – обратился Уваров к Сурову.

– Допускаю, – не спорил тот. – При условии, что есть еще четвертый человек, заинтересованный уничтожить семейство герцогини. Но в таком случае он должен иметь сношения с членами семьи. Иначе как бы он узнал, что Мишель просил руки Шарлотты? Но именно в предложении Мишеля я вижу опасность для него.

Не верилось, что кто-то из близких способен на такую изощренную подлость. Марго была ближе идея о существовании четвертого действующего лица, в то же время разум отвергал ее.