Марина Серова - Пустячок, а приятно

— Не ко всем, а только к двум, — возразила я, но подполковник пропустил мои слова мимо ушей.

— Ты вот любишь повторять, — угрюмо продолжал Киря, — особенно во время наших совместных пьянок, что я, по твоему мнению, простой мент, хотя и с человеческим лицом. Допустим, я мент. Но что я должен делать в такой вот ситуации? Закрывать на все глаза, да? Делать вид, что ничего не происходит? Ты что же, будешь утверждать, что это все чистая случайность? Ты встречаешься с одним стоматологом, и его тут же убивают. Затем с другим, и его также вскоре находят мертвым, причем находишь ты сама…

— Ты собираешься доказывать, что я сама и убила обоих мужиков?

Вошедший во время наших пререканий Андрей Мельников некоторое время смотрел на нас молча и печально.

— Одна из лечащих врачей рассказала, — дождавшись паузы, заговорил он, — что она уже после Танькиного ухода толкнулась к технику в кабинет, но тот оказался запертым. Тогда она направились в подвал, где у Перепелкина мастерская…

— Перепелкина? — озадаченно переспросила я.

— Ну да, — подтвердил Мельников. — Фамилия убитого Перепелкин, Роман Геннадьевич.

— Так, ясно, — начальственным тоном оборвал его Кирьянов. — Давай рассказывай, что дальше.

— Так вот, эта женщина-стоматолог стала спускаться вниз по лестнице, ведущей в подвал. Смотрит, а Перепелкин поднимается ей навстречу. И вид у него, как она выразилась, бзикнутый. Та женщина стала ему что-то говорить, а Перепелкин проскочил мимо нее, пробормотал что-то нечленораздельное, шмыгнул к своему кабинету, открыл его и тут же заперся изнутри. Кстати, в тот момент, как она сказала, медсестры в регистратуре на месте не было, она куда-то вышла…

— Вот видишь! — торжествующе воскликнула я. — А ты говоришь, я последняя его видела живым. Вечно подозреваешь меня во всяких мерзостях!

— Ладно, не ори, Таня, — хладнокровно сказал Кирьянов. — Никто тебя ни в чем не подозревает.

— Только я думаю… — начал Андрей Мельников.

— Что?

— Если убитый тогда запер дверь изнутри, как же вы с главврачом потом нашли ее открытой?

Тут Киря самодовольно ухмыльнулся и посмотрел на меня торжествующе.

— А вот это мы у Таньки должны спросить! — весело сказал он. — Как ты и твой Бортников проникли в кабинет убитого? Или у вас был ключ от нее?

Сидевший на стуле у самой входной двери главврач стоматологической клиники вскинул голову, посмотрел на оперативника с нескрываемой тревогой.

— Нет, у меня нет и никогда не было ключа от кабинета Перепелкина, — внушительно, с расстановкой проговорил он. — Дверь была попросту открыта, и все. Это совершенно точно.

Тогда один из криминалистов подошел к двери и внимательно осмотрел замок.

— Следов взлома нет, — доложил он. — И чтобы открывали когда-нибудь этот замок отмычкой, тоже не похоже. Впрочем, все это ничего не доказывает, товарищ подполковник! Вон ключи убитого, на столе лежат. За два с половиной часа он мог десять раз отпереть дверь и выйти.

Киря осекся, посмотрел на своего подчиненного обиженно. Прямо-таки с видом Цезаря, произносящего знаменитое: «И ты, Брут!»

— Киря, я тебе уже сказала, — не без ноток торжества в голосе заметила я. — Будет лучше, если ты прекратишь катить на меня бочку в этом деле. Мы с тобой уже столько лет знакомы, пора бы знать, что я не настолько дура, чтобы вдруг заняться криминалом…

Киря промолчал в ответ, только с сомнением пожал плечами.

— Кстати, — продолжал Андрюшка Мельников, — как медсестра в регистратуре может утверждать, что в кабинет зубного техника никто не заходил, если сама куда-то уходила со своего места…

— Ну, и что дальше? — нетерпеливо спросил его Кирьянов.

— Я хочу сказать, как же его тогда застрелили? Не мог же убийца пройти сквозь стены! Окно вон зарешечено…

— Значит, его убил кто-то из своих! — уверенно заявил Кирьянов. — Своим это сделать было бы проще и незаметнее. Отослал под каким-нибудь предлогом медсестру из регистратуры, потихоньку вошел в кабинет зубного техника…

Главврач клиники Бортников, все еще сидевший на стуле возле двери, вздрогнул, снова резко поднял голову и уставился во все глаза на высказавшего свои догадки подполковника милиции.

— Киря, ты бы лучше не трепался, если не знаешь, — небрежным тоном заметила я. — Ты соображаешь — ведь персонал клиники одни женщины! Насмотрелся сериала про Никиту, что ли?

Кирьянов побагровел от злости, уставился на меня сердито.

— Слушай, в конце концов, я подполковник милиции! — рыкающим голосом заявил он. — И я не потерплю фамильярного к себе отношения во время исполнения служебных обязанностей!

— Тем более! — так же небрежно, как и начала говорить, отвечала я. — Если ты подполковник милиции, должен постесняться говорить глупости. Клинику-то сначала обыщи, оружие в ней есть или нет!

— Оружие могли спрятать!

— А руки? — возразила я. — Руки тоже могли спрятать? Раз выстрел произведен в течение последних двух часов, на руках стрелявшего наверняка должны сохраниться следы пороховых газов. Иди осмотри у этих женщин руки. Если что-нибудь найдешь, тогда и будешь строить версию про то, что техника застрелил кто-то из персонала.

Киря покраснел и отвернулся от меня в сторону. Один из оперативников посмотрел на него вопросительно, Кирьянов нехотя кивнул, и тот вышел. Возникла небольшая пауза.

Я тем временем стала пробираться к окну. Пробираться — потому что возле окна стояли письменный стол и стулья, подойти к нему было и в самом деле не так-то просто. Приблизившись, я осмотрела оконное стекло и нашла то, что ожидала: небольшую круглую дырочку примерно на уровне человеческого роста. Края этой дырочки были абсолютно ровными, словно отшлифованными специальной машиной. На втором, внешнем, стекле, прямо напротив нее я обнаружила еще одну дырочку, точно такую же.

— Вон глянь, — сказала я, кивая на отверстия в стекле. — Вот и ответ, как был убит зубной техник Роман Геннадьевич Перепелкин.

С недоверчивым видом Киря направился к окну, оглядев стекло, удовлетворенно кивнул и пригласил Мельникова тоже глянуть.

— Американская винтовка с лазерным прицелом, — сказал тот, осмотрев в свою очередь пулевые отверстия. — Только она такие чистые дырки оставляет. Калибр небольшой, а скорость полета пули высокая.

— Ну, иди, скажи ребятам, чтобы поспрашивали вокруг, может, кто что видел, — сказал Кирьянов.

Андрей послушно направился к двери. Едва он вышел, как в кабинет вошел тот оперативник, что отправился осматривать руки врачей клиники. Кирьянов уставился на него с надеждой.

— Ну что, нашел, у кого руки пороховыми газами обожжены? — спросил он.

Оперативник отрицательно покачал головой.

— Руки у всех чистые, однозначно, — заявил он. — Я не для этого пришел. Одна из женщин, врачей клиники, рассказала, что два дня тому назад произошло одно странное происшествие. Перепелкин, зубной техник, пришел в клинику с коричневым чемоданчиком типа «дипломат»…