Марина Серова - Принесенный ветром

Если Коля с кем-нибудь знакомился и (о, ужас!) осмеливался заговорить о женитьбе, с мамой случалась истерика, плавно переходящая в гипертонический криз или предынфарктное состояние.

Выслушивая очередной упрек врачихи «Скорой» в свой адрес, Коля на время покорялся судьбе. А через какое-то время, видя, что мама опять бодра и весела и опять жарит на кухне его любимые котлеты, бедняга снова начинал мечтать о любви и семье. Встречая новую девушку, думал: «Чем черт не шутит, а вдруг Оля (Аня, Марина, Наташа) понравится маме? Вдруг мама именно в ней почувствует родственную душу?» Но все опять завершалась вызовом «Скорой».

Однако с Валей все было не так. То ли он действительно в нее влюбился, то ли понял, глядя на себя в зеркало, что если не женится сейчас, то уже никогда не женится. Но как только мама завела свою любимую песню: «Она тебе не пара, сынок» – сын стукнул кулаком по столу и заявил, что они с Валей поженятся, даже если весь мир рухнет, и если мама будет против, он уйдет из дома, и они с Валей поселятся в шалаше на окраине Тарасова.

Мама поняла, что сын закусил удила, и на этот раз истерики не помогут. Она на время затаилась.

После недолгих раздумий мама решила поменять тактику. Когда она, стоя над сковородой со шкворчащими котлетами, соображала, как разрушить Колины планы и отвадить его от мерзкой девицы, в дверь позвонили.

Приход Валиной тетушки оказался как нельзя кстати. Мама окинула настороженным взором гостью, и в ее сердце затеплилась слабая надежда.

К знакомству с матерью жениха Белкина готовилась тщательно. Она догадалась, что фразами «Валя грязнуля» и «Валя лентяйка» тут не обойдешься.

– Я рада, что наша Валюша выходит замуж за вашего сына, – начала она медовым голосом и сразу же подметила, как хозяйку передернуло. – Это чудесно! Ваш сынок – славный мальчик. И мне, и Валиному папе он очень нравится. Единственное, что меня беспокоит, – это здоровье наших будущих внуков.

Колина мама смотрела на гостью вопросительно. Здоровье каких-то мифических внуков ее не волновало. До сегодняшнего дня ей даже в голову не приходило, что в ненавистном ей браке могут родиться какие-то дети.

– Даже не знаю, как об этом сказать, – потупила глаза Белкина. – Понимаете… Мы никому об этом не говорили. Но тут такое дело…

Колина мама в нетерпении заерзала на стуле:

– Не тяните, говорите. Так в чем дело?

– Только, пожалуйста, не говорите Валюше, а то у нее случится приступ. Мне больно об этом говорить. Валина мама, моя незабвенная, любимая младшая сестра, давно умерла, и я заменила девочке мать. Я в ответе за ее будущее, – Белкина возвела очи к потолку. – Мне очень хочется, чтобы племянница была счастлива. Но, понимаете, бедная девочка страдает шизофренией. Вялотекущей. В любой момент у нее может случиться обострение. Так говорят врачи. Поэтому-то я и заговорила о детях. В этом браке не должно быть детей.

Аделаиде Амвросиевне хотелось добавить, что этого брака вообще быть не должно, но она боялась перегнуть палку.

Колина мама изо всех сил пыталась принять сочувственный вид, хотя душа ее ликовала. Она воскликнула:

– Боже, как не повезло! А ведь мне ваша Валюша так нравится, так нравится! Вот горе-то какое! И давно это у нее?

– С тринадцати лет. Вы не представляете, что нам с Валиным папой приходится переживать, когда у девочки случается приступ. Несчастная моя сестра, это болезнь дочери свела ее в могилу. Я так любила свою бедную сестру! – Аделаида достала из сумки носовой платок и приложила его к сухим глазам.

Колина мама была готова плакать от счастья. Теперь ее сыну не отвертеться. Как бы он ни относился к Вале, не станет же он жениться на шизофреничке! А если и захочет, любящая мамочка легко убедит его в том, что совершить такую глупость может только полный идиот.

На следующий день Коля к Вале не пришел, хотя и обещал. И не позвонил. Валя сама ему позвонила, но трубку взяла мама, которая ответила, что сына дома нет, а когда будет – неизвестно. Передать, чтобы он Вале перезвонил? Да, милая, обязательно передам.

Валя звонила любимому еще несколько раз, но трубку всегда брала мама и всегда говорила одни и те же слова: «Коленьки нет дома, когда вернется – не знаю». Мобильных в те времена еще не было, так что поймать бывшего жениха врасплох шансов у Валентины не было.

Однажды брошенная невеста приехала к Коле домой, чтобы поговорить. Если он ее больше не любит, пусть прямо об этом скажет. Однако бывшего жениха она так и не увидела: дальше порога мамаша ее не пустила. Валя не понимала, почему он так с ней поступил. Она бы поняла (во всяком случае, ей тогда казалось, что поняла бы), если бы он честно ей признался: «Прости, полюбил другую». Но исчезнуть вот так, без всяких объяснений…

Поведав мне эту историю, женщина умолкла. Я посмотрела на нее с жалостью. Бедная наивная овечка! Именно так эти коварные мужчины и исчезают из нашей жизни: без объяснений и последнего «прости». Они просто боятся скандалов и обвинений. Хотя маминого сыночка Колю понять можно: мало у кого из мужчин хватит смелости сказать девушке, что жизнь с ней невозможна из-за ее душевной болезни.

Я сказала:

– Очень вам сочувствую. Но откуда вы узнали, что ваши отношения с Николаем разрушила тетя?

Валентина горько вздохнула:

– Отец рассказал незадолго до смерти. Он был тяжело болен и, наверное, решил облегчить душу, повиниться передо мной. Жалел, что поддержал тетку. Она напела ему, что Коля мне не пара. Зачем мне муж – простой электрик без высшего образования. Наврала, что он из семьи алкоголиков, и папа испугался. Он всегда Аделаиду слушал и верил ей. Он плакал, говорил, что я остаюсь совсем одна. Он добрый был, мой папа. Это тетка все испортила!

Валины глаза гневно сверкнули.

Оказывается, Аделаида была та еще штучка! А у тихони Валентины был повод ненавидеть тетку. Ну чем не мотив для убийства?

– А когда вы узнали об этом? – осторожно спросила я.

– О том, что тетка побывала у Колиной матери? Где-то за неделю до папиной смерти. Папы не стало три года назад.

Что же это получается: Валентина знала о подлом поступке тетки три года, но убила ее только сейчас? Неужели она хранила ненависть в душе в течение трех лет, а потом пришла и стукнула собственную тетю вазой по голове? Неужели можно три года ненавидеть человека, но общаться с ним, а затем прийти и убить? Может, ненависть внезапно выплеснулась, переполнив душу, когда в нее упала какая-то последняя капля?

Но даже если и так, тебе, Таня, придется доказывать виновность племянницы Белкиной. А это очень и очень не просто, ведь следов на месте преступления она не оставила. Могла ли эта тихоня, скромная серая мышка так тщательно все продумать и не оставить в квартире никаких следов? Или я все же ошибаюсь, иду по неверному следу?