Наталья Александрова - Таинственный сапфир апостола Петра

— Отчего не взять? Вместе веселее будет!

— Ну, так я прямо сейчас за тобой заеду.

Через час машина капитана Перченка остановилась перед автомастерской. Два бравых полицейских выбрались из машины и вошли в широко распахнутые гаражные ворота. Белый «Ниссан» стоял посреди мастерской, из-под нее торчали ботинки приблизительно сорок шестого размера.

— Здорово, Сигильдеев! — проговорил Скопин, обращаясь к этим ботинкам. Ботинки шевельнулись, дрыгнули, и из-под машины выбрался здоровенный детина в перемазанном машинным маслом комбинезоне. Все у него было большое: большая голова, большой, похожий на картофелину, нос, большие уши, торчащие в стороны, как крылья летучей мыши. Николай Скопин и сам был мужчина немаленький, но тут, на фоне этого верзилы, совершенно потерялся.

— Здравия желаю, начальник! — ответил детина, вытирая свои большие руки куском промасленной ветоши. — Какие-то вопросы?

— Вопросы имеются. — Николай начал расспрашивать мастера о каких-то технических подробностях, имевших значение для расследования дорожно-транспортного происшествия.

Перченок тем временем обошел «Ниссан» со всех сторон, подошел к мастеру и проговорил протокольным голосом:

— У меня, гражданин Сигильдеев, тоже один вопрос имеется.

Сигильдеев и Скопин удивленно посмотрели на капитана. Скопин спохватился и представил его мастеру:

— Капитан Перченок, коллега мой из… другого отдела.

— Так вот, у меня к вам, гражданин Сигильдеев, один вопрос. Почему на этом «Ниссане» нет государственных номеров?

— Что? — Мастер заметно занервничал. — Так это мы всегда так делаем… если машина в ремонт пришла, мы с нее номера снимаем, чтобы не повредить ненароком… Номера — вещь серьезная, зачем это надо, чтобы номера повредить… — И он повернулся к Скопину, как будто искал у него поддержки.

— Это правда, — кивнул Николай. — В мастерской номера обычно снимают.

— Вот как? — Перченок изобразил на лице наивное и удивленное выражение. — Вот как! Век живи, что называется, век учись. Но если номера с этого «Ниссана» сняли, то они должны быть где-то здесь, в мастерской? Правильно я понимаю?

— Правильно. — Скопин повернулся к мастеру, выжидающе взглянул на него.

— Это… правильно… конечно… — замялся тот и спрятал свои большие руки за спину, как будто они его смущали своими размерами и самим существованием.

— Ну, и где же эти номера? — строго и без всякой уже напускной наивности осведомился Перченок.

— Покажи номера, Сигильдеев! — присоединился к коллеге Скопин. Он не понимал еще, чего хочет его коллега, но почувствовал по голосу Перченка, что тот ведет какую-то свою игру.

— Так сейчас… Тут они… — забормотал Сигильдеев и направился к большому ящику в углу мастерской. Подняв крышку этого ящика, он принялся там что-то перерывать, невнятно бормоча себе под нос. Наконец он вытащил из ящика автомобильный номер и продемонстрировал его полицейским:

— Вот же он, нашел!

— Что-то вы путаете, гражданин Сигильдеев! — возразил ему Перченок. — Вы нам показываете номер АПО-385, а у этого «Ниссана» должен быть номер ОПА-835. Я не ошибаюсь? — Он повернулся к своему коллеге за подтверждением.

— Точно, ОПА-835, — подтвердил Скопин, сверившись со своим блокнотом.

— Так что, гражданин Сигильдеев, не тот номер! Похож, конечно, но не тот!

— Поищи лучше, Сигильдеев! — поддержал коллегу Николай.

Мастер снова полез в ящик и долго там шуровал. Затем вылез из него с растерянным лицом и проговорил:

— Куда-то запропастились эти номера… Видать, я их в другое место переложил… Вы ко мне приезжайте завтра, к завтрему я их непременно найду…

— К завтрему? — передразнил его Перченок. — Нет, Сигильдеев, мне к завтрему не подходит, мне надо к сегоднему!

— Так говорю же — запропастились куда-то эти номера! — уныло повторял Сигильдеев. — Велика важность… Найду их непременно… Поищу тут и найду…

— Как же так, гражданин Сигильдеев? — с укором проговорил капитан Перченок. — Вы же сами только что сказали, что номера — вещь серьезная, и вы все делаете, чтобы их не повредить или, не дай бог, не потерять, а сами, выходит, потеряли?

— Да нет, я их не потерял… — отбивался мастер. — У меня отродясь такого не было, чтобы потерять. Просто у меня тут беспорядок, вот они и завалились куда-то…

— Ага, творческий беспорядок! — насмешливо проговорил Перченок. — А я думаю, гражданин Сигильдеев, что вы эти номера кому-то дали, так сказать, напрокат!

— Как? — переспросил мастер, и глаза его предательски забегали. — Как это напрокат? Я вас не понимаю, гражданин начальник… Я такого даже не знаю, чтобы напрокат…

— А по-моему, очень даже понимаете, Сигильдеев! И я вам советую признаться по-хорошему, признаться, пока не поздно, это будет учтено следствием!

— Правда, Сигильдеев, давай, признавайся! — поддержал коллегу Скопин. — Тебе же лучше будет!

Он все еще не понял, к чему ведет Перченок, но чувствовал, что начинается серьезная игра.

— Не в чем мне признаваться! — уныло бубнил мастер. — Не знаю, о чем вы таком говорите… не имею представления… Номера эти где-то у меня тут, в мастерской… Я их найду, дайте только срок… К завтрему обязательно найду…

— Вот как? — Перченок сурово взглянул на него. — Если так, Сигильдеев, то я сейчас вызову бригаду криминалистов, и они тут каждую щепочку перевернут и найдут номера, если они, конечно, тут есть. Ну, а если не найдут — сами понимаете, Сигильдеев, момент для добровольного признания будет уже упущен, и вам не придется рассчитывать ни на какие послабления!

— Я не знаю, о чем вы говорите… — бормотал мастер.

— Так вы сказали, Сигильдеев, — вдруг смягчился капитан, — вы сказали, что к завтрашнему дню найдете эти номера?

— Найду, — оживился Сигильдеев. — Непременно найду! Раз сказал, что найду, значит…

— Ага! — Глаза капитана заблестели, как у кота, закогтившего мышь. — Значит, он должен вернуть номера сегодня!

— Кто он? Почему вернуть? — замялся мастер. — Не знаю, о чем это вы говорите…

— Вот тут вы правы, Сигильдеев! — Перченок повысил голос. — Вы действительно не знаете, в какое серьезное дело влипли! Здесь ведь не какая-то мелкая афера с номерами, здесь дело об убийстве! Сами понимаете, Сигильдеев, какой вам срок светит!

— Убийство? — Мастер заметно побледнел. — Почему убийство? Какое убийство? Он ничего мне не говорил…

Почувствовав, что выболтал лишнее, Сигильдеев испуганно замолчал.

— Конечно, он вам не говорил! — гремел капитан Перченок. — Еще бы он вам сказал: знаешь, Сигильдеев, я на машине с твоими номерами на мокрое дело поеду! Но от этого, Сигильдеев, ваша вина не становится меньше! Вы, Сигильдеев, — соучастник убийства, а это знаете, какая статья? Знаете, какой срок?