Андрей Константинов - Решальщики. Движуха

Вот так, с молитвами во здравие доселе не веданных ей медицинских богов, Яна Викторовна добралась до палаты. Которая, в отличие от лечащих врачей-«небожителей», оказалась вполне себе земной — четырехместной и без особых удобств.

Впрочем, Асеевой в нынешнем ее состоянии было не до удобств. Потому, едва лишь ее «сгрузили» на койку и надлежащим образом «зафиксировали», она почти мгновенно забылась сном.

Кабы в компании «Магистраль» велась корпоративная летопись, то наступивший день в обязательном порядке следовало занести в раздел «очевидное невероятное». А все потому, что сегодня Виктор Альбертович Голубков прибыл на рабочее место (барабанная дробь!) в 8:50 am. [15] Здесь — ante meridiem (лат.) — до полудня (английская система указания времени). И это, заметьте, в субботу!

Вторым по значимости неписаным местечковым рекордом стало столь же раннее появление в начальственном кабинете страдающего тяжелейшей формой похмелья Иван Иваныча Комарова. Разумеется, проку от него в подобном состоянии было немного, однако воинственно настроенный, заточенный на боевые действия Брюнет распорядился выдернуть на экстренное заседание и зиц-председателя по безопасности тоже. Потому что… Да просто потому, что «не фиг!».

В итоге в семь утра разбуженный настойчивым телефонным звонком секретарши Комаров примчался в офис на такси, толком не поправив здоровья. И теперь болел душой жутко, потел телом обильно и пил минералку горлом — много. Вот они, последствия трехдневного запоя лютого. Невеликим оправданием коему может служить тот факт, что на сей раз причины запить у Иван Иваныча имелись архисерьезнейшие. Вот только делиться своими напастями с окружающими, а уж тем более с Брюнетом, Комаров не спешил. Иначе…

Иначе даже страшно помыслить, какой могла бы стать реакция босса на нынешнее комаровское наболевшее.

В 9:15 на столе хозяина «Магистрали» подал признаки жизни местный телефон. Злобно вышагивающий по кабинету Брюнет рванул трубку и, выслушав некое входящее, рявкнул в ответ так, что под потолком зазвенели хрустальные подвески на люстре:

— Алла! Ты что, вчера тоже газа нанюхалась и потому окончательно поглупела?! Я же русским языком сказал — СРАЗУ ко мне!

Виктор Альбертович швырнул трубку на базу.

Одновременно в противоположном конце бескрайнего кабинета распахнулась дверь и вошли решальщики: Купцов — порожняком, а вот под мышкой у Петрухина удерживалась рабочая папка с документами.

— Товарищ начальник! Инспектора по вашему приказанию прибыли! — с порога доложился Дмитрий. — По личному составу потерь нет, больных нет. Непохмелившихся — двое.

— Вы уже полчаса как должны были… прибыть! — огрызнулся Голубков. — Я смотрю: совсем страх потеряли! Хрен вам между…

— Не вели казнить, барин! Вели слово молвить!

— Блин, Борисыч! Ты уже задрал меня своими смехуечками! Нашел, понимаешь, время! Всё, хватит паясничать!

— Ну хватит так хватит, — легко согласился Петрухин. — Только вот орать на нас не надо. Между прочим, мы с Купчиной, с самого, заметь, ранья, не на продуктовой базе подъедались, а выезжали на оперативные мероприятия.

— Какие еще мероприятия?

— Персонально я сгонял на кораблик, на пепелище так сказать. А Лёнька смотался в райотдел, с оперком дежурным перетер. Которому проверку по нашему детскому утреннику, он же — «вечерник», отписали.

— Так, и чего? — оживился Голубков. — Ну хорош в дверях отсвечивать! Присаживайтесь, докладывайте.

Решальщики заняли свои привычные места за столом для переговоров. А источающий со стороны гостевого дивана перегарное амбре Комаров, воспользовавшись заминкой, поменял прежнее сидячее положение на более комфортное полулежащее. Стало легче — но ненамного.

— Что касается кораблика, — первым взял слово Петрухин. — Эксперты установили, что вчера в нашу форточку залетела ручная аэрозольная граната РГ «Дрейф-2». Данное чудо взрывотехники состоит на вооружении внутренних войск МВД России и обладает следующими ТТХ: масса 0,25 кэгэ, объем аэрозольного облака…

— Ладно, шут с ними, с ТТХ. Что еще?

— Еще. В результате взрыва, как ты помнишь, случилось возгорание на общей, как теперь выяснилось, площади в восемь квадратных метров. В результате коего уничтожена часть драпировки стены, ковровая дорожка и несколько кресел.

— Я сейчас что? Должен, типа, обрыдаться?

— Нет, это необязательно. Просто владельцы ресторана собираются вчинить нам ущербный иск на сумму в сто семьдесят пять тысяч рублей с копейками.

— Это с какого перепуга?

— Ну они считают, что раз граната предназначалась нам, то и платить за нее… обратно нам.

— Да пошли они! Начнем с того, что безопасность должна была обеспечивать их собственная СБ. Вот пускай и раскошеливаются. За свои косяки.

— Логично. Примерно то же самое, только в несколько иных выражениях, я им и разъяснил.

— И что они?

— Сказали: будут подавать в суд.

— Пускай подают. Я такой встречный иск вкачу, что им легче будет кингстоны открыть. Что еще?

— По кораблю, в принципе, все, — после некоторой паузы сказал Петрухин.

Решив в последний момент приберечь одну весьма любопытную информашку на потом.

— Хм… Негусто. А у тебя, Леонид Николаевич? Что говорит оперок?

Купцов неопределенно пожал плечами:

— Оперок?.. В принципе, сказал то, чего и следовало ожидать. Через недельку-другую, скорее всего, оформит отказной материал по хулиганке.

— Хулиганство — это слово из трех букв на заборе! — побагровел Голубков. — А здесь чистой воды уголовщина! Я уже молчу за репутационные риски!

— Это, Виктор, сугубо на эмоциональном уровне, как ты выражаешься, «уголовщина». А вот с юридической точки зрения…

— Да засуньте себе эту точку зрения знаете куда?!! Оба два! — на красноречивом великорусском предложил президент промышленной корпорации. Которая, между прочим, уже несколько лет выступала учредителем именных стипендий для лучших студентов филологического факультета. — Да у меня на этом плавучем корыте «почетный гражданин»… хрен ему между… каким-то чудом инфарктия не схватил и кони не двинул! В дыму и в пламени!.. У святого отца после этих фейерверков бронхеральная астма обострилась! Вон, — Голубков сердито скосил глаза на модельный ряд выложенных на столе мобильных телефонов, — из епархии звонили, с обидами и предъявами!.. Опять же — бабу какую-то в давке с трапа в Неву уронили.

— Так ведь выловили!

— Вот тот-то и оно! Хорошо еще, что — сразу и руками. «Выловили». А не через пару часов — баграми!.. Кстати, Борисыч, не в службу, а в дружбу?

— Всегда готов! Хошь так, хошь эдак.

— В понедельник зайди в бухгалтерию, возьми у них… э-э-э… Ну пусть будет… штуку баксов.