Р. Пейтман - Вторая жизнь Эми Арчер

До того самого дня в школе, когда – первый раз в жизни – я оказалась на коне. Теперь я владела таинственной волшебной силой, а она только в затылке чесала… Ну, вроде.

Я ни слова не понимала из того, что мисс Клэптон пыталась нам объяснить в тот день на уроке. Но это явно было не то, чему я на самом деле научилась, когда сумела в конце концов взять верх над Эми. А потом – бац! – все накрылось медным тазом. Закон естества не дремлет.

Мисс Клэптон вызвала нас с Эми, поставила перед классом, дала мне яйцо и велела сдавить изо всех сил над миской. Даже я знала, что оно раздавится. Да все знали! Но все равно я вздрогнула, когда оно треснуло. Пальцы были все в желтке.

Потом мне велели взять еще одно яйцо и сдавить его, но не с боков, а сверху и снизу. Я уже хотела приступать, но тут мисс Клэптон меня прервала:

– Дави у Эми над головой. Не бойся.

Весь класс охнул. Эми заморгала и заволновалась, когда я подняла яйцо у нее над головой.

– Я не хочу испачкаться, мисс! Я только вчера вечером голову вымыла. И мама всегда мне твердит, чтобы я форму не марала.

Но мисс Клэптон сказала, чтобы я делала, как сказано. Эми зажмурилась.

Я давила и давила изо всех сил, но яйцо не трескалось. Все решили, что это волшебство такое, что я тоже волшебница… Все, кроме Эми.

– Еще раз! – кричали они.

Я взмахнула рукой с яйцом перед лицом подруги.

– Абракадабра!

– Это не волшебство, – сказала Эми. – Это наука. Правда, мисс?

Яйцо взорвалось, и Эми всю забрызгало липкой слизью – и лицо, и волосы. Она накричала на меня и все твердила, что я это нарочно.

Я всегда была неуклюжей… Когда играла в веревочку, пальцы запутывались, в лапту – не попадала по мячу. Даже морскую свинку Эми, Луну, и ту уронила, правда, это было как раз к лучшему, иначе Эми так никогда и не узнала бы, что свинка у нее не девочка, как она думала, а мальчик.

Мне ничего нельзя было доверить, особенно что-нибудь ценное и хрупкое… вроде волшебства… или Эми. Ничего не исправить, сколько ни старайся, так что и пытаться не стоило. А значит, я заслужила все, что случилось со мной… И чем мне будет хуже, тем лучше.

E – egg (яйцо). Яйцо раздавить легче, чем переломить Закон естества.

F – fairy (фея).

Я уже говорила, есть вещи, которые нельзя изменить, да людям и не очень-то понравится, если они изменятся. Взять хотя бы мам одноклассниц Эсме.

Некоторых я знала – тех, что водили детей в ясли. Забрасывали туда малышей и убегали со старшими в школу. Я с ними не дружила, ничего такого… Так, «привет-пока», да перебрасывалась парой слов про то, как у ребятишек дела в яслях, не плачут ли, не болеют ли… Вот и все.

Но они знали, что своих детей у меня нет, так что у них глаза на лоб полезли, когда я привела в школу Эсме. Это даже и не их дело, в общем-то, но что-то же надо было сказать. Я не хотела, чтобы они подумали, будто я девочку похитила или выследила в Интернете.

Врать не было смысла, и я просто сказала, что мы с ее мамой живем вместе. Ну, я вам скажу, и сплетен из этого пошло! Я сказала, что мы с Либби просто подруги, и все на это вежливо кивали и в лицо мне говорили: конечно-конечно, подруги… Да и не их, мол, это дело вообще. Конечно не их.

Но за спиной у меня злые языки уже принялись за работу, и вскоре дети вдруг стали так заняты своими играми, что не замечали Эсме и не звали ее к себе. Совсем как было когда-то у меня с миссис Арчер… Понятно теперь, что я имела в виду, когда говорила: ничего не меняется? Все по-прежнему, по-прежнему. Думаете, бриллианты остаются навсегда? Дерьмо – вот что остается. Валится все новое и новое.

Я часто приходила к Эми в гости… сначала, по крайней мере. Если дверь открывала миссис Арчер, она каждый раз делала удивленное лицо, будто не помнила, кто я такая, хотя видела меня возле школы каждый день.

Мне там никогда не было по-настоящему уютно. Ну, то есть миссис Арчер ничего такого обидного не делала, но я понимала, что мне не рады, хотя и угощают кока-колой и пышками с вареньем.

– Это все Вареньевая Бабушка Эми наварила, – говорила миссис Арчер.

Я всегда строила из себя воспитанную: говорила «пожалуйста» и «спасибо». Старалась изо всех сил, когда мы рисовали картинки, или мастерили какие-нибудь поделки, или что-то пекли. Эми все делала замечательно… Само собой, она во всем была лучше меня. А как же иначе? Ее все время водили на дополнительные уроки и занятия… Фортепиано, верховая езда, воскресная школа, индивидуальные репетиторы по математике и французскому, поездки в Стоунхендж и Йорк.

Эми говорила, ее мама считает, что обязанность каждой матери – предоставить детям все возможности, что есть. Но я думаю, миссис Арчер делала это просто для того, чтобы разлучить нас с Эми. У моих-то мамы с папой не было лишних денег, чтобы возить меня куда-то, водить на частные уроки; да если бы и были, они бы не поняли, зачем это надо. Мама говорила, она вообще не понимает, зачем миссис Арчер ребенок.

– Она же ее никогда не видит! Только и ищет, на кого бы сплавить. Бедной девочке, должно быть, кажется, что она никому не нужна или в чем-то провинилась, – ее все время заставляют прыгать через обруч.

Я сказала, что Эми многие из ее занятий не нравятся и что ей было бы веселее, если бы мы туда ходили вместе.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь, – ответила мама. – А почему бы тебе не пригласить Эми в гости с ночевкой?

Я не приглашала… врала, будто пригласила… придумывала тысячи отговорок: то у нее гимнастика, то дополнительные занятия по математике… то к ним бабушка с дедушкой приезжают, то ее не пускают из дома в наказание за споры со старшими.

Но мама не сдавалась и в конце концов пригласила Эми сама, когда встретила нас у школы. Эми была на седьмом небе от счастья, а миссис Арчер стала подыскивать отговорки: девочка устала, ей надо к зубному… а еще за морской свинкой нужно убрать.

– Может быть, в другой раз, – сказала она, но я поняла: она этого не хочет, так же как и я.

А Эми все не отставала от матери.

– Но у нас же такая маленькая квартира, там не побегаешь, – сказала я. – Сада нет. И дедушка шума не любит.

– Тогда в «Клуэдо» поиграем, – сказала она. – Или в карты. Куклы же у тебя есть?

– Лифт не работает, – сказала я. – Мы на десятом этаже живем, придется тебе по лестнице тащиться.

– На десятом! Оттуда же все видно!

– Это мы всегда успеем.

Эми надулась и сказала, что я не хочу больше с ней дружить… Пришлось сдаться. Я сказала себе: ничего, все обойдется… Вдвоем даже безопаснее.

Но как только мы пришли домой, я поняла, что была неправа. Дедушка сунул нам по мешку конфет и включил по видео «Спайс уорлд». Эми сказала, что это ее любимый фильм и что она знает его наизусть от первого до последнего слова. Дедушка сказал, что ему он тоже нравится. Когда «Spice Girls» пели «My Boy Lollipop», он выделывал джигу ногами и приставал ко мне, чтобы я подпевала.