Евгений Сухов - Убойный репортаж

Верно говорят, что в тихом омуте черти водятся.

И все же не верилось, что это Зоя подлила Фокину синильную кислоту в его бутылочку с минеральной водой. Хотя и вполне возможно, ведь миссия обеспечить докладчика всем необходимым была возложена именно на нее: принести воду, поставить на трибуну стакан, позаботиться о докладе…

Стоп! Но если доклад был у нее на руках, получается, она знала его содержание? И потом, отравив Рудольфа Михайловича, спрятала доклад в сумочку и ловко разыграла неутешную скорбь? Но, кажется, никакой сумочки у нее с собой не было…

Зачем она мне звонила?

Проснулась совесть?

Или же она хотела сообщить о том, что в своем докладе Фокин намеревался раскрыть обман, происходящий в экспериментальной лаборатории? А потом раздумала и отравилась?

Еще раз стоп!

А не может ли быть такого, что это не она отравилась, а ее отравили? То есть, по сути, убили?

Я подошел ближе к телу Зои и посмотрел на ее шею и руки. Нет, наручники на нее не надевали и на горло сапогом не наступали.

А может, убийца воздействовал на нее вовсе не физически? Зоя была сломлена смертью любимого человека, после его похорон не находила себе места, состояние ее психики было критическим, и тут появился некто, кто, воспользовавшись таким моментом, заставил Зою выпить яд. А потом подбросил в трюмо пузырек с синильной кислотой, чтобы эксперты сделали заключение, что Фокин был отравлен синильной кислотой именно из этого пузырька. Тогда главной становится версия, что руководителя экспериментальной лаборатории, доктора биологических наук Рудольфа Михайловича Фокина убила лаборантка Зоя Калмыкова. И она сделалась бы преступницей, покончившей жизнь самоубийством из-за душевных мук, которые не в силах более перенести. Все, дело раскрыто! И закрыто. Что настоящему убийце Фокина и нужно. Ведь, без сомнения, тот, кто убил Зою, убил и Фокина…

Я снова обвел взглядом комнату. Прибранная квартирка – ни на столе, ни на полу никаких бумаг. Сотового телефона тоже не видно…

А блокнот, а записная книжка? Если они у нее есть, то где они могут быть?

Я подошел к трюмо и снова открыл верхний ящичек. Вещи, по большей части бесполезные, лежали в полнейшем беспорядке. Ни блокнота, ни записной книжки не было. Скорее всего, вся информация хранилась в сотовом, который унес с собой убийца.

На всякий случай я еще раз заглянул на кухню. Нет, ничего. Кроме того, чему и положено быть в данном помещении…

Прихожая!

Когда я входил, кажется, видел сумочку. Она вроде бы стояла на верхней полочке обувного ящика.

Я быстро прошел в прихожую и увидел сумочку. Аккуратно взяв ее за ручки через носовой платок, я вернулся в комнату и высыпал на тумбочку трюмо содержимое. Трогать ничего не стал: только смотрел. Опять всякая женская дребедень: карандаши, помада, крохотное зеркальце (причем треснутое у самого края), какие-то ножнички непонятного назначения… В общем, для меня ничего интересного. Я взял сумочку, потряс ее и заглянул на всякий случай внутрь. Из бокового кармашка высовывался краешек бумажного уголка. Я потянул за этот уголок и вытянул листочек, явно вырванный из маленького блокнота (выходит, блокнот все же имелся!). На нем синей шариковой ручкой были записаны два адреса с именами и фамилиями: Колокольцев Юрий Владимирович и Чуркин Анатолий Семенович. Может, эти двое – из тех самых пятидесяти тестируемых? Как раз за которыми приезжала Зоя, чтобы отвезти их в институт?

Я сунул листочек в карман. Затем, не оставляя отпечатков пальцев, сложил все высыпанное обратно в сумочку и поставил ее на прежнее место в прихожей. После чего вернулся в комнату, достал из чехольчика свою «Нокию» и сделал несколько кадров с Зоей…

Не могу сказать, что толкнуло меня посмотреть в окно. Бывают такие обстоятельства в жизни, когда трудно отдавать себе отчет в своих действиях. Будто кто-то извне руководит тобой, а ты только слепо подчиняешься. Словом, я подошел к окну, выглянул и увидел небольшой белый автобус, из которого выскакивали люди в черных масках и с автоматами…

Мне понадобилась доля секунды, чтобы сообразить, что надо срочно улепетывать из квартиры. Быстро стерев свои отпечатки с двери, я стремглав вылетел на лестничную площадку и мигом забрался на пятый этаж. Я понимал, что, если меня тут застанут, будет еще хуже, нежели бы я оставался в квартире Зои и вызвал бы полицейский наряд. Конечно, в этом случае на меня тоже бы пало подозрение, но я хотя бы не скрывался. А тут выходило, что я сбежал с места преступления, значит, виноват. И мне могли прийти натуральные кранты: в смысле, задержание и препровождение в некультурное место, куда-нибудь в «обезьянник». А там следователь, допросы, возможно, арест на двое суток. А если моя личность показалась бы кому-нибудь малосимпатичной, то мне предъявили бы обвинение в убийстве Зои и упекли по полной! Мол, я убил Зою и подбросил ей пузырек с синильной кислотой, чтобы все посчитали ее за убийцу Фокина, сведшую счеты с жизнью от угрызений совести. А настоящий убийца Зои и Рудольфа Фокина – вот он. Рядышком! Звезда телеканала. Вот была бы сенсация! Рейтинг «Авокадо» вырос бы до небесных высот.

Бли-ин… И как же я сразу-то не подумал? Ведь «маски-шоу» появились не случайно. Получается, их кто-то вызвал именно к моему приходу…

Конечно, это могли быть соседи Зои. Ну шел кто-то мимо ее квартиры, заметил, что дверь закрыта неплотно, и заглянул в квартиру. А увидев на диване труп Зои, позвонил куда следует…

Могло быть и совсем иначе. Звонок в органы сделал сам убийца, подгадав к моему приходу. Чтобы крепкие ребята в камуфляже нашли меня в квартире и, заломив мои белы рученьки за спину, препроводили меня в темницу, где подвергли бы истязаниям, после чего я вынужден был бы написать явку с повинной. Получается, что убийца Зои Калмыковой и, скорее всего, Рудольфа Фокина знал, что я вот-вот приеду к ней. А это значит, он был в курсе нашего с ней разговора…

Оба-на!

А не по его ли требованию мне звонила Зоя? То-то ее голос дрожал, будто к ее голове было приставлено дуло пистолета…

В таком случае – стопроцентная подстава! Что ж, он все продумал, этот коварный убивец. Если что-то выйдет не так и версия о моей причастности к убийству Зои лопнет (или я вовсе к ней не приеду, застряв в пробках), то им все подготовлено для того, чтобы подозрение в убийстве Рудольфа Фокина пало на нее. Он ни в чем не проигрывает. Так или иначе следственные действия пойдут по ложному пути, в направлении, указанном убийцей. Хитер, гад…

Конечно, все это я успел подумать опять же в пару секунд. После чего обнаружил себя звонящим в квартиру под номером семнадцать.

– Кто там? – спросили из-за двери.

– Это вас из вашей управляющей компании беспокоят, – сказал я негромко, поскольку внизу уже послышался шум. Это в подъезд ворвались пятнистые хлопцы в масках.