Пол Клеменс - Заговор богов

– Где мы, Раковский? – шептала Криста, прижимаясь к плечу спутника. – Почему здесь нет никого?

– Первый час ночи… – Анджей тоже перешел на шепот, словно боялся кого-то спугнуть. – Здесь рано ложатся. На центральной площади еще болтаются полуночники, а в этом спальном районе…

– Мне страшно. Пойдем отсюда. Есть же в городе какие-то гостиницы…

– Помолчи. Если мне понадобится твое мнение, я его спрошу. Могла бы догадаться, детектив. В этом городе от силы две гостиницы, в которых мне страшно не хочется появляться…

Они прошли мимо темной вывески. Анджей подергался в запертую дверь. Вымершее царство. Готический собор на другой стороне дороги, возможно, при свете дня и не смотрелся, как собор Парижской Богоматери, но ночью производил величественное впечатление. Игольчатые фрагменты кровли уносились в звездное небо. Вертикальные части искусно объединялись в одно целое. Суровость чувствовалась в каждой архитектурной детали. Поблескивала мозаика над порталом. На первом этаже за мутными стеклами мерцал свет.

– Ты католичка? – спросил Анджей.

Девушка неуверенно пожала плечами.

– Вообще-то, в Англии протестанты… А ты?

– Формально католик… наверное. Да какая разница! Бог один на всех…

Они перебежали дорогу. Тяжелая дверь высотой в полтора человеческих роста плавно отворилась. Они вступили под своды храма – к обширному продольному нефу. В Милане строили собор на 40 тысяч молящихся, там понятно, а зачем в маленьком городке? Храмовый интерьер удивлял затейливыми очертаниями. Вереницы колонн, тонкие нервюры, свисающие ажурные воронки, решетчатые переплеты… Ряды сидений, как в кинотеатре, стены в холодных тонах. Возвышение, алтарь, скорбный и в целом дружелюбный лик Спасителя, взирающий с креста. За алтарем кто-то шевелился. Разогнулась человеческая фигура – мужчина средних лет, седой, с продолговатым лицом и почему-то веником и совком.

– Здравствуйте, падре, – они подошли ближе.

Священник сдержанно улыбнулся. Английскому языку его обучали.

– Здравствуйте, – он внимательно осмотрел посетителей. – Вы не местные?

– Мы даже не из этого полушария, – улыбнулся Анджей. – Просто шли, падре, мимо церкви. Вы не возражаете? В вашем заведении единственная открытая дверь на этой улице.

– Конечно, – священник отложил совок и скрестил руки на уровне живота. – Вы, наверное, туристы?

– Запоздалые, падре. А еще туристы, попавшие в неприятную историю.

– Я вижу, – священник деликатно отвел взгляд от Кристы. По тонким губам скользнула улыбка. Криста стыдливо уткнулась в пол.

– Вы верующие? – спросил священник.

– Не особо, падре, – Анджей решил обойтись без вранья.

– Хорошо, что не лжете. Ну что ж, не все так безнадежно, если вы зашли в церковь. Нет, я не предлагаю вам молиться и не собираюсь читать проповедь. Для этого существуют определенные часы. Но вы можете находиться здесь сколько угодно.

– А я иногда молюсь, – прошептала из-за спины Криста. – Чисто машинально. Знаю нескольких святых. Святой Антоний, Фома, Себастьян, Сальвадор, Франциск, Иосиф, Анна…

Святой Пенициллин. И такой существовал в солнечной Бразилии.

– Простите нас, падре, – Анджей смиренно склонил голову. – Мы просто зашли на огонек. Должен быть кто-то живой на этой улице мертвых. Мы хотим попасть в местечко Эль-Чуитос, городок Аризава…

– Сложно, дети мои, – священник сочувственно улыбнулся. – Вам нужно выйти из Сантельеро, добраться до автобусной остановки в Антофедро – и тридцать километров пешком. Или дождаться утра – добраться до той же остановки и сесть на автобус.

– Спасибо, падре. А где здесь можно дождаться утра?

– Вам негде ночевать?

– Мы бедные туристы, – вздохнул Анджей. – Могли бы заплатить за ночлег, но не думаю, что в этом благословенном городе найдем гостиницу.

– Можно найти, – учтиво сказал священник. – Но незачем. Для того и существует церковь, чтобы оказывать посильную помощь всем в ней нуждающимся. Обойдите наш храм Святого Бенедикта, зайдите со двора в здание церковного прихода. Там дежурит сестра Анхелика. Расскажите ей вашу грустную историю. Сестра Анхелика ведает столовой для бездомных и двумя комнатками на втором этаже, где вы можете спокойно провести ночь, не соблазняясь мирскими излишествами и роскошью. Ступайте, дети мои. Храни вас Бог…

Казалось, время не хочет идти дальше, отбрасывает их в прошлое, где они уже были и не застали ничего хорошего… Он проснулся в узкой комнате с белеными известью стенами под душераздирающее:

– Воды-ы…

Он испуганно открыл глаза. Бледное привидение сидело на кровати – всклокоченное, с объятым ужасом перемятым лицом – качалось, как китайский болванчик. Предельно откровенная сцена. Раковский добрел до эмалированного таза с водой, зачерпнул кружкой и подал Кристе. Она пила, давясь, издавая предсмертные хрипы. Он погладил ее по голове – нормальные последствия неумеренного потребления суррогатного алкоголя.

– Помоги… – девушка подняла на Анджея просящие глаза.

Он вздохнул. Исцелить от безжалостной болезни могло только время. Оно всегда исцеляет от всех болезней. Кроме тех, что приходят со временем.

До посадки в автобус им пришлось зайти в аптеку, кофейню и магазин «шляпных» изделий, где Анджей купил себе соломенную «борсалино», а спутнице – роскошное двухцветное сомбреро – специальный женский вариант, как уверил продавец. Без головных уборов на безжалостном солнцепеке они бы далеко не уехали.

Ранчо господина Морталеса приближалось. Анджей сильно волновался. Ожидание автобуса под деревом, которое отказывалось давать тень. Тряска на заднем сиденье полупустой каракатицы. Симпатичный городок, утопающий в зелени магнолий, акаций, эвкалиптов. Пыльная дорога к лесу – мимо старых домов, крытых черепицей, томящихся от безделья аборигенов. Снова плавный переход в другой мир. Зеленые лужайки, расчерченные аллеями на квадраты. Буйство зелени, деревья и кусты, усыпанные белыми цветами. Шикарные особняки с полями для гольфа, бассейнами, цвет мирового автопрома на подъездных дорожках. Широкая дорога вонзалась в лес, и лес расступался. За особняком, напоминающим колониальный форт, утяжеленный эркерными башнями, открылась краснокаменная вилла, стилизованная под пагоду.

– Скажи, мне чудится, или эта громада действительно на что-то похожа? – пробормотала Криста.

– Лопни мои глаза, – прошептал Анджей. – Гигантская видеокамера… Мы, кажется, пришли. Неужели так можно нажиться на страсти домохозяек к мыльным операм?

Поместье охватывало обширный кусок леса. Зелень цвела буйным цветом. Ландшафтный дизайн за оградой ничем не уступал оформлению парадного крыльца в Версале.