Анна Князева - Сейф за картиной Коровина

Удав… Как удивительно он приспособился к своей собачьей жизни… Дайнека попросила у него прощения.

Воланд… Он ни в чем не винил Дайнеку. Но от этого было еще тяжелее.

Вилор… Он восхищался отцом, во многом подражал ему. Сыновняя любовь в конце концов оказалась сильнее соперничества.

Нина… Дайнека обняла ее с такой детской жадностью, словно хотела запастись ее теплом на всю оставшуюся жизнь.

Джамиль… Дайнека всхлипнула.

Берега разошлись.

Все они ушли и никогда не вернутся.

Ей вспомнился тот, чье имя она не хотела произносить даже мысленно. Алексей Гордон. Он жив и будет жить – в одном ряду с Семен Семенычем и его антикварным буфетом.

Когда слез не осталось, Дайнека посмотрела на портрет Нины. Прежняя удивительная естественность сменилась муляжным правдоподобием. Безмятежная улыбка теперь казалась пустой гримасой, глаза потухли – из них ушла радость. Нина безучастно смотрела из глубины рисунка, из-за черты, которая, должно быть, и называется словом «смерть».

На столе в гостиной, на том самом столе, за которым они еще недавно сидели с Ниной, стояла кожаная коробка. Дайнека потерянно смотрела на нее.

Она не знала, что ей с этим делать.

Она не знала, что ей делать с собственной жизнью.

Она не знала ничего.

Но Тишотка уже обо всем знал. Он выразительно смотрел на звонящий телефон.

Дайнека поднесла трубку к уху.

– Здравствуйте, это следователь Песковец. Я хочу сказать, что вы нам больше не понадобитесь.

– Почему? – безучастно спросила Дайнека.

– В машине погибшего Вилора Филонова нашли обгоревший телефон вашей подруги. Мы опознали его по сим-карте. Его отец перед смертью написал признание в убийстве. В совокупности с другими косвенными доказательствами этого вполне достаточно, чтобы закрыть дело. Убийца найден, и он уже получил свое. Хотя его сын Вилор Филонов погиб, я бы сказала, при весьма странных обстоятельствах.

– И что же в них странного?

– Странно то, что мы не нашли труп водителя второго автомобиля. Машина сгорела, а никаких останков не найдено. Обыскали все вокруг – ни-че-го…

Дайнека тихо возвращалась к жизни. Не веря в то, что слышит, она с надеждой переспросила:

– Совсем ничего?

Удивленная Песковец молчала.

– Людмила, с вами все в порядке? – осторожно поинтересовалась она.

– Да, – сказала Дайнека.

– Вот теперь еще одна головная боль, – поделилась с ней следователь Песковец. – Почему во второй машине не обнаружили труп?

– Наверное, потому… что труп жив, – обессиленно улыбнулась Дайнека и опустила трубку, не дожидаясь ответа.

На всей скорости (итал.).

Что такое? (итал.)