Дарья Калинина - На стрелку с ангелами

И голос собеседника сделался тревожным:

– Надеюсь, теперь ты понимаешь, что устранение твоей жены было единственным выходом?

– Я знал это с самого начала. Лали зашла слишком далеко.

– Мне казалось, она полностью прониклась нашими идеалами.

– До конца я не посвящал ее в наши дела.

– Но она должна была догадываться, чем мы занимаемся.

– Да, она знала. Но, пока мы помогали лишь взрослым братьям, Лали хранила нейтралитет. Но ты же помнишь ту историю с дочерью Верховного магистра?

– Конечно.

– Он лично обратился ко мне с просьбой, разве я мог ему отказать? Ему нужен был донорский орган для его дочки. И я пообещал, что помогу ему.

– Лали это рассердило?

– Она заявила, что недопустимо отнимать жизнь у здорового бутона, чтобы с ее помощью сохранить бракованную вязь.

– Ты мог пообещать ей, что этого больше не произойдет. Тем более что тот ребенок не понадобился. Дочь магистра не дожила до операции, и мы вернули девочку ее родителям. Ребенок не пострадал, наверное, девочка даже решила, что это был просто сон.

– Я все это Лали так и сказал. Но Лали… она мне не поверила.

– Что она сказала?

– Да там… ну, ты знаешь, она любила всякие там народные пословицы-поговорки. Сказала, что повадился кувшин по воду ходить, там ему и голову сложить. Еще сказала, что теперь от нас уже не отстанут. А затем, ты помнишь, к нам и впрямь стали обращаться все новые и новые высокопоставленные братья. Я сопротивлялся, как мог, но… когда человек становится родителем, он перестает контролировать себя. Лучшие из лучших наши братья стали жертвами слепой родительской любви.

– Устав братства нуждается в пересмотре. Следует принимать в орден только одиноких мужчин.

– Это стремление защитить своего отпрыска, даже в ущерб других, недостойно того высокого звания человека, к которому стремится наше братство.

Фраза прозвучала, как цитата из книги. И подруги даже догадывались, какой именно. А еще теперь Кира отчетливо понимала, что она отлично знает собеседника господина Завьялова. Вот только что делать с этим пониманием, она пока что не знала.

– Вечно ты со своими поучениями, Балтазар! – раздраженно воскликнул Иоанн. – Не к месту они сейчас! У меня в кабинете сидят эти две особы, которые разнюхали уже достаточно много. Если их не остановить, то они доберутся и до нас!

– Этого нельзя допустить!

– Сам знаю, – опять огрызнулся на брата господин Завьялов. – Ты лучше послушай, что я придумал!

По понятным причинам услышать это было в первую очередь интересно и важно даже не столько Балтазару, сколько самим подругам. Их-то это непосредственно касалось. Но, к сожалению, господин Завьялов, обсуждая с братом свой план устранения сыщиц, понизил голос настолько, что разобрать, о чем у них там идет теперь речь, не представлялось никакой возможности.

Кира убрала голову обратно в дом и уставилась на подругу.

– Ну? Допрыгались! Попали в руки к каким-то тайным братьям. Что делать будем?

– Неужели они собираются нас убить?

– Ты же сама слышала, они хотят нас устранить.

– Но ведь устранить – это можно понять и как-то иначе, – высказала Леся свое робкое предположение, но Кира уже не стала ее слушать.

Подруга заметалась по комнате.

– Что ты ищешь?

– Орудие самозащиты! У тебя есть что-нибудь подходящее?

– Только флакон туалетной воды. Им можно прыснуть в лицо.

– Сгодится! В нее обязательно спирт входит, а он знаешь как глаза щиплет, если попадет в них! Не хуже перца!

Для себя Кира раздобыла том Большой советской энциклопедии, схватила тот, который показался ей самым увесистым, и теперь с интересом обнаружила, что ей попался том на букву «У» – «убийства».

– Встань за дверью! – велела она Лесе. – Как войдут, выпрыгнем на них. Ты им пшикай в глаза, а я по головам. Эх, жаль, кочерги приличной нет! А то бы они у нас в руках были!

Кира задумчиво взвесила в руках том еще раз и кивнула головой:

– Ничего! Сгодится и это! Ну, вставай!

Леся послушно подошла к створке двери. И хотя руки у нее тряслись, она все же нашла в себе силы, чтобы спросить у Киры:

– А не лучше ли просто сбежать?

– Да как же тут сбежишь? Единственная дверь, и та заперта.

Сломать дверь у подруг вряд ли бы получилось. Не говоря уж о том, чтобы сломать ее бесшумно, не привлекая к себе внимания двух мужчин, которые как раз в этот момент договаривались о том, как они будут «устранять» подруг.

– Через окна можно вылезти, – предложила Леся. – Просочимся сквозь решетку.

Но Кира ее высмеяла:

– Там отверстия слишком узкие. Может, я и пролезу, а ты застрянешь.

– Нашла тоже время, когда меня в излишней полноте обвинять! – расстроилась Леся.

– Да ничего я тебя не обвиняю! Ты такая, какая есть. Просто в окно ты не пролезешь!

– Ну вот, а теперь говоришь, что я вообще толстая.

– Тише! – шикнула на нее Кира. – Готовься! Кажется, они идут сюда!

Она поудобнее ухватила том, который оказался таким увесистым, что оттянул Кире все руки. А Леся положила палец на дозатор флакона с туалетной водой. В этот момент она себя чувствовала почти как Джеймс Бонд, никак не меньше.

– Запомни, у нас всего доли секунды. Ты пшикаешь, я…

Кира сделала замах книгой, показывая, как она будет действовать дальше. За дверью раздались шаги, и голос Иоанна Варфоломеевича произнес:

– Девушки, простите меня за задержку, но я встретил…

Договорить ему не удалось. С криком: «И-я-я-я!!!» Леся выпрыгнула из-за двери. Один глаз у нее был прищурен, ноги она широко расставила, а флакон с духами держала на вытянутых вперед руках, как держат оружие полицейские в американских боевиках, предлагая преступнику сдаться. Наверное, ее вид куда сильнее поразил Иоанна Варфоломеевича, чем несколько капель туалетной воды, вырвавшейся из распылителя.

– И-и-и-эх! – воскликнула Кира, видя, что у подруги оружие дало осечку.

Нельзя было терять ни мгновения. Пока противник в растерянности, надо бить по флангам. Хорошенько размахнувшись, Кира изо всех своих сил нанесла удар по затылку Иоанна Варфоломеевича томом энциклопедии. Она специально не старалась, но тяжелый том в воздухе развернуло, и удар пришелся углом, совсем не так, как рассчитывала Кира. Она-то думала, что удар лишь оглушит противника, да и то на время. А тут острый угол в твердом переплете вошел в висок Иоанна Варфоломеевича, проломив его с каким-то неприятным чмоканьем.

Мужчина начал медленно заваливаться на пол. Кира развернулась к следующему противнику, но быстро поняла, что тут ей такой легкой победы не видать. Балтазар, а это был именно он, видя участь своего брата, успел закрыться от нападения обеими руками. Он защитил голову, а вместе с ней и глаза. Так что оружие подруг не могло нанести ему ущерба. И тогда Кира сделала то, что подсказывала ей сама ее натура. Она подняла ногу и изо всех сих ударила Балтазара по коленной чашечке.