Мэри Кларк - Папочка ушел на охоту

На самом деле это служило постоянным напоминанием о том, что Кейт была совершенно права. Миллионеры либо покупали настоящую антикварную мебель в качестве вложения денег, либо выбирали смесь антиквариата и комфорта. Отделка квартир копиями антикварной мебели, пусть и самого высокого качества, начала выходить из моды, даже в пятизвездочных отелях, которые раньше были их главными и лучшими клиентами. Дуг понял, что в ее словах есть огромная доля истины, когда Кейт обставляла собственное жилище, пусть и сделала это исключительно из чувства противоречия. Там не было ничего сделанного на их фабрике.

Коннелли невольно сжал и разжал кулаки. Чтобы немного успокоиться, он отправился в библиотеку и, несмотря на раннее время, налил себе водки. Медленно ее потягивая, он устроился в единственном в доме удобном кресле из кожи и попытался обдумать, что же все-таки происходит. Следует ли ему нанять адвоката? Впрочем, он и без адвоката знал, что страховая компания откажется платить за антикварную мебель и весь комплекс, если будет доказано, что в поджоге виновен член семьи.

«Без моего бизнеса, даже несмотря на то что мы теряем деньги, я останусь без наличных через два месяца, — размышлял он. — Возможно, я смогу взять депозит под собственность с условием, что он будет доступен только после урегулирования всех судебных исков». Неожиданно его начала бить крупная дрожь, и все тело покрылось потом. «Только не сейчас», — подумал Коннелли, закрыв глаза и уже зная, что ему снова суждено пережить событие, случившееся много лет назад и изменившее всю его жизнь: момент, когда яхта, которой он управлял, налетела на кабель. Ощущение было такое, будто они оказались на краю света и рухнули вниз. Нос яхты срезало, и она мгновенно ушла под воду. Дуг стоял у руля, остальные находились в каюте внизу.

«Они даже не поняли, что произошло, — думал он про себя. — Да и команда танкера не знала, что мы налетели на кабель». Он тогда схватил и натянул спасательный жилет. Потом умудрился сбросить на воду плот, взять сумку со своим бумажником и, когда яхта начала тонуть, спрыгнул на него. Дуг закрыл глаза, прогоняя воспоминания, и они ушли так же, как и накатили. Он с трудом подавил почти непреодолимое желание налить себе еще водки. Вместо этого он достал мобильный телефон и позвонил Джеку Уорту. Они не разговаривали со вчерашнего дня, когда встретились в больнице.

Джек ответил после первого сигнала. Когда они находились на территории комплекса, он всегда называл Дуга «мистер Коннелли», но если оставались одни — «Дуг».

— Как Кейт?

— Без изменений.

— Вы ездили вчера на фабрику?

— Нет. Я собирался, но два раза был в больнице, а потом сюда приехали инспекторы-пожарные. Ты ведь там побывал?

— Я поехал туда из больницы. Инспекторы вели себя довольно резко из-за отсутствия камер наблюдения на территории. — В голосе Джека слышалось беспокойство. — У меня сложилось впечатление, что они считают — раз я управляющий, то должен был потребовать установить камеры. Я сказал им, что комплекс продается и владелец ждет, когда ему предложат подходящую цену.

Дугу совсем не понравился страх в голосе Джека.

— Кое-кто из работников позвонил жене Гаса, — продолжал Уорт. — Вы же знаете, как они его любили. Она им сказала, что сегодня с четырех до восьми в похоронном бюро Уолтерса в Литтл-Неке состоится прощание. Гас не слишком жаловал меня и вас после того, как его уволили, поэтому я не знаю, следует ли мне туда идти.

— Мне кажется, ты должен пойти, — заявил Дуг. — И я тоже. Мы обязаны показать, что уважали Гаса. — Он посмотрел на часы. — Я буду там около шести. — Он немного подумал и понял, что не испытывает ни малейшего желания ужинать ни с одной из женщин, чьи телефоны имелись у него в записной книжке. — Приезжай примерно в то же время, потом сходим куда-нибудь поедим.

— Хорошо, — ответил Джек и, немного поколебавшись, добавил: — Дуг, вы бы сегодня соблюдали осторожность со спиртным. Когда вы перебираете, то склонны не следить за своим языком.

Дуглас Коннелли понимал, что управляющий прав, но все равно разозлился, а потому резко ответил:

— Увидимся в шесть.

И отключил телефон.

Лоуренс Гордон, президент и председатель правления «Гордон глобал инвестментс», дочь которого Джейми, студентка колледжа, была убита два года назад, попросил своего шофера Лу забрать его из офиса на Парк-авеню в три пятнадцать, но задержался больше чем на час. Это была пятница.

Главной новостью дня стало сообщение о том, что три крупнейшие компании планируют обнародовать свои проекты на четвертый квартал, и все три не оправдали ожиданий. Это откровение привело к резкому падению уровня цен на фондовой бирже.

Лоуренс остался за письменным столом, чтобы отследить развитие событий. Наконец во второй половине дня рынок стабилизировался.

Облегченно вздохнув, Лоуренс Гордон уселся в машину.

— Что ж, у нас еще остается немного времени до пяти часов, когда начнутся самые серьезные пробки.

— Мистер Гордон, пятичасовые пробки начинаются в четыре, но вы будете дома задолго до того, как вернутся остальные члены вашей семьи, — ответил Лу.

Путь до Бедфорда, сердца округа Вестчестер, обычно занимал около часа. Лоуренс часто использовал это время для чтения отчетов или слушал новости. Но сегодня он откинулся на спинку и закрыл глаза.

В шестьдесят семь лет его рост составлял шесть футов — а раньше он был на пару дюймов выше. Совершенно седые редеющие волосы, утонченные черты лица и исходящая от него аура уверенности приводили к тому, что в многочисленных статьях, которые о нем писали, неизменно повторялось слово «знаменитый».

Сегодня Лоуренс и его жена Вероника отмечали сорок четвертую годовщину свадьбы. Прежде они всегда отправлялись в Париж, Лондон или на свою виллу в Тортоле.

Так было до тех пор, пока не исчезла их дочь Джейми. Знакомая острая боль пронзила Гордона, когда он подумал о своем младшем ребенке, единственной дочери. Он и Вероника решили, что их семья уже сформировалась после рождения трех сыновей: Лоуренса-младшего, Эдварда и Роберта. Им с Вероникой было по сорок три, когда неожиданно на свет появилась Джейми. Оба были счастливы.

Лоуренс вспомнил, какие незабываемые чувства его охватили, когда он впервые взял на руки маленькую Джейми. Красивое личико и большие карие глаза. Она схватила своими пальчиками его большой палец, и Лоуренс испытал мгновения счастья. Он подумал о своих предках-переселенцах, которые верили, что между отцом и дочерью существует некая связь, удивительные и нерушимые узы любви.

Джейми, золотой ребенок. «Она могла бы стать избалованной и испорченной, но всегда оставалась собой», — печально подумал Лоуренс. Даже ребенком она обладала чувством ответственности. Когда Джейми училась в старших классах, она участвовала в организации бесплатных столовых и раздачи одежды. А когда перешла в колледж Барнарда [8] [8] Частный колледж высшей ступени для девушек в Нью-Йорке. , два лета провела в офисах Хабитата [9] [9] Международная неправительственная некоммерческая организация, которая занимается помощью беднякам по всему миру. — один раз в Южной Америке, а другой — в Африке.