Ева Львова - Английское дело адвоката

– Ну да, – кивнула я. И пояснила: – А то как-то неловко входить в чужой дом в нижнем белье.

– Как скажешь, – пожал плечами парень.

– Чаем хотя бы напоишь? – улыбнулась я.

– Кола подойдет? – просиял Питер Пэн, трогаясь с места.

Мы подъехали к дому репортера, и я с облегчением вздохнула, увидев, что ни в одном окне не горит свет. Значит, матушка Пита Перкинса не выскочит на меня посмотреть. Дождавшись, пока парень вынесет мне обещанное, я быстро облачилась на заднем сиденье машины в мешковатые чистые штаны и новую, на моих глазах извлеченную из упаковки футболку, после чего отправилась в дом следом за репортером. Комната парня выглядела так, точно ему не двадцать пять лет, на которые он выглядит, а лет тринадцать, и при этом он фанат десяти различных групп. Заметив, что я рассматриваю фотографии его кумиров, приклеенные к стенам, Перкинс польщенно зарделся и проговорил:

– Все эти ребята за последние десять лет приезжали к нам с концертами. Не думай, что я знаю хоть одну их песню. Мне просто нравится фотографировать. Сейчас я покажу тебе альбомы с фотками, их у меня штук пятьдесят, и все забиты до отказа.

– Может, лучше посмотрим записи твоего путешествия на острова? – напомнила я. – Уже поздно, а мне, честно говоря, хотелось бы немного поспать этой ночью.

– Да не вопрос, ложись в моей комнате, я лягу в гостиной, – оживился Перкинс.

– Да нет, спасибо, – сдержанно улыбнулась я, – я привыкла засыпать у себя дома, а дом Летиции Гануэй мне стал уже почти что родным.

– Ну что, колы? – галантно предложил парень.

– И попкорна, – подмигнула ему я. – И можем приступать к просмотру.

Хозяин не понял иронии и принес и то и другое, после чего включил планшет и отработанными движениями выбрал нужный файл. На экране появилась группа озабоченных людей, пересчитывающих багаж в зале аэропорта Хитроу. Собственно, чемоданы считал только Эбинейзер Смит, его красивое лицо с потрясающей ямочкой на подбородке чаще других попадало в кадр, но оператор не забывал и об остальных членах волонтерской группы. Вот помахала рукой в объектив смуглая брюнетка, и Пит Перкинс с теплотой в голосе сказал:

– Это наша Сьюзи.

За брюнеткой, приобняв ее за талию, стоял высокий, как шпала, волонтер, в котором я без посторонней помощи узнала Стива Шермана.

– Получается, что во время поездки Сьюзен и Стив еще были вместе? – удивилась я.

– Ну да, – пожал плечами парень. – Стив прямо в поездке переметнулся к Дженни, оставив Роберта и Сью у разбитого корыта. Но ребята молодцы, не стали теряться и пусть через десять с лишним лет, но все же пришли к мысли, что неплохо бы им пожениться. Роберт и Сьюзен объявили о своей помолвке, а на следующую ночь их убили.

– Ни за что не поверю, что полиция не заинтересовалась столь удивительным совпадением, – протянула я.

– Ну почему же, майор Райд разрабатывал версию убийства из ревности, но, как он ни старался, ему так и не удалось привязать Энди Мак-Корника к Сьюзен Наварро и уж тем более к Роберту Гамильтону. Эти ребята после свадьбы Шерманов держались особняком, даже друг с другом не общались, и только после смерти Ирмы Уилсон сплотились против корпорации «Электра» и пошли на сэра Кристофера крестовым походом.

– Между прочим, тоже хороший мотив.

– Да ну, что ты! – отмахнулся репортер. – У Кристофера Шермана крепкие тылы, ему блошиные укусы экологов до лампочки.

– Удачный каламбур, ты б записал, а то забудешь, – посоветовала я, и Пит снова не понял шутки и схватился за ручку, занося в блокнот свое последнее высказывание. Покончив с записями, он продолжил начатую мысль:

– «Электра» производит лампы с начала шестидесятых годов, и у корпорации могучие связи в правительстве, иначе Шермана давно бы прикрыли. Но он хороший мужик и не желает никому зла. Каждый год он выделяет средства на миссионерские поездки, а это, между прочим, приличные суммы. Вот, видишь, это городок Декаи, – показывая на одноэтажные домики, вытянувшиеся вдоль длинной улицы, продолжал пояснения репортер. – Сюда мы добрались от столицы Папуа и, проведя ночь в отеле с ведром воды и ковшиком в душе-туалете, рано утром поехали в аэропорт, чтобы успеть на первый утренний самолет. Эбинейзер без проволочек зарегистрировал нас, и мы зашли в зал ожидания, окна которого выходили прямо на взлетную полосу. Несмотря на раннее утро, на улице было плюс тридцать пять, а в помещении, где не было ни ветерка, жара допекала совсем. Ждем час, другой, третий. Кругом вроде бы ясно и безоблачно, но самолеты не прилетали. Коротать время было негде. Аэропорт похож на сарай – небольшой и одноэтажный. Рядом стояло новое выстроенное здание, но оно пока закрыто на замок. На улице слонялись бездельники папуасы в надежде что-то подзаработать и просто зеваки, которым вообще нечего было делать. Развлечением служил только одинокий казуар, которого выпасал какой-то папуас. Все фотографировались возле него и давали ему за это мелочь. Наконец где-то в час дня приземлился первый самолет компании «Лион эйр». Через час – второй, небольшой миссионерский. И наконец – третий, наш. Быстро загрузились и взлетели часа в четыре, не раньше. Хорошо, что досталось место у окна, а то другим стюардесса не разрешала пересаживаться. На мой вопрос: «Почему нельзя?» – ответила: «Если что-то случится, мы опознаем человека по его месту в кресле!» Весело, правда?

– Все это очень интересно, но мне бы хотелось посмотреть, как вы спасаете Олив, – напомнила я, искоса поглядывая на окно, за которым занимался рассвет.

– Да ладно, давай посмотрим, классное видео получилось, – хвастался репортер.

Но я проявила твердость и, отхлебывая колы, пообещала:

– Как-нибудь в другой раз обязательно посмотрим всю запись целиком, а сейчас покажи мне лишь самые выдающиеся моменты.

Разочарованно вздохнув, он принялся проматывать куски записи, чтобы добраться до нужного места.

– Останови! – потребовала я, увидев крупным планом лицо невесты с фотографии. – Это ведь Дженнифер, да? – спросила я после того, как Перкинс нажал на паузу.

– Ну да, это Дженни, – согласился Питер Пен. И сразу же продолжил пояснения, пальцем водя по картинке за ее спиной: – Вот, видишь, здесь мы разбили лагерь недалеко от папуасской деревни, жители которой видели белого человека в первый раз в жизни.

– Неужели сохранились такие места? – не поверила я.

– И довольно много, – с видом знатока кивнул Перкинс.

– И где, если не секрет?

Почесав в затылке, парень скорчил уморительную рожицу, припоминая, и, уставившись в потолок, принялся перечислять, точно он был на уроке географии:

– Северо-Западная Канада в районе гор Маккензи, леса по реке Конго, сельва Амазонки и Укаяли, да много еще где.