Уильям Рихтер - Очи черные

Русские прошли дальше по улице, очевидно, не понимая, как Валли и остальные могли так быстро исчезнуть. И тут Алексей Клеско подошел к окну банка и, приблизившись к грязному стеклу, попытался заглянуть внутрь. Его лицо было всего в нескольких сантиметрах от Валли. Ни она, ни остальные не шелохнулись, зная, что любое движение привлечет внимание мужчины. Она смотрела в невидящие глаза этого человека, темно-серые, совсем рядом с ней…

– Очи черные… – прошептала Валли по-русски.

– Что? – шепотом спросила Элла. – Что это значит?

«Черные глаза, – подумала Вали, но не сказал вслух. – Черные глаза, как у меня».

Откуда-то послышался звук полицейской сирены. Русские прекратили поиски и побежали по 87-й улице, прочь от банка, где прятались испуганные, дрожащие ребята.

– Они вернутся, – сказала Валли. – Здесь больше нельзя оставаться.

В начале девятого утра Клеско припарковал краденный «Понтиак» на 47-й улице, метрах в пятнадцати от магазина братьев Хэмлиш. Лев уже собирался выйти из машины, когда дверь магазина открылась, на улицу вышел молодой человек, включил сигнализацию и опустил стальную решетку, закрывшую всю витрину. Он пошел по тротуару, то и дело бессознательно похлопывая на ходу правой рукой по левой стороне груди, как будто в кармане его простого черного пиджака лежало что-то ценное.

– Это, должно быть, младший, – сказал Клеско.

Льва беспокоило настроение Клеско. Хотя никаких серьезных травм он не получил, после случившегося прошлым вечером в кабинете доктора Рейнер Клеско был угрюм, в нем медленно закипала злоба. Самым унизительным было то, что у него загорелись штаны, но и в целом все прошло совсем не так, как они надеялись: Рейнер погибла, прежде чем они успели узнать у нее местонахождение Елены Маяковой, а преследование незнакомой девчонки закончилось тем, что та просто исчезла.

Эти неудачи привели Клеско в бешенство, и Лев знал, что в таком состоянии этот человек способен на что угодно, в том числе на неоправданнее насилие, а это может навредить им.

Они надеялись найти Елену с помощью или Бенджамина Хатча, или Карлин Рейнер, теперь оба были мертвы, а отец и сын ни на шаг не приблизились к цели. Единственной зацепкой была девочка, которую они встретили в кабинете Рейнер. Ни Лев, ни Клеско не представляли, как она может быть связана с их поисками, и тем не менее она их очень заинтересовала. Девчонка оказалась намного более способной и находчивой, чем большинство девиц ее возраста – она это доказала тем, как подожгла ноги Клеско и ушла от погони, – а кроме того, было ощущение, по крайней мере у Льва, что девочка эта была им откуда-то знакома.

Связана ли девчонка с Еленой Маяковой? Лев и Клеско еще не знали этого, но сейчас у них был один источник информации – Исаак Хэмлиш, молодой ювелир, уехавший в Европу, когда Клеско и Лев в первый раз посетили магазин. Именно Хэмлиш выставил александрит на международную продажу – всего две недели назад, но Льву казалось, что прошло намного больше времени, – и он мог рассказать, кто принес ему камень. Теперь Хэмлиш снова был в Нью-Йорке и шел по 47-й улице по направлению к Клубу покупателей бриллиантов.

Лев вышел из машины и пошел за Хэмлишем, а Клеско завел машину и поехал за ними по улице, совершенно безлюдной в этот час. Когда машина Клеско поравнялась с ювелиром, Лев ускорил шаг, подошел к Хэмлишу сзади и приставил к его спине дуло пистолета.

– Тише, – прошептал Лев на ухо ювелиру и повел его к машине, дверь которой уже была открыта. Клеско откинул переднее пассажирское сиденье вперед, так что Лев и Исаак оказались на заднем сиденье трехдверной машины. Дверь машины захлопнулась, переднее сиденье вернулось на место, и теперь испуганный Исаак Хэмлиш был заперт вместе со Львом на заднем сиденье машины.

– Господи… – пробормотал Хэмлиш.

– Спокойно, – сказал Лев.

Клеско повел машину по 47-й улице и повернул на Пятую авеню. Мощный двигатель автомобиля хищно рычал даже в медленном потоке манхэттенского трафика.

– Ты Исаак? – спросил Клеско, глядя на ювелира в зеркало заднего вида.

– Д-д-да…

– Ты купить александрит, да?

Вопрос явно застал Исаака врасплох.

– А… да. Один камень.

– Подними глаза, – приказал ему Клеско.

– Две недели назад я купил камень, – продолжал Исаак, все еще глядя в пол, боясь встретиться с острым взглядом Клеско. – Я брал его с собой в…

– Смотреть на меня! – рявкнул Клеско. Лев слегка ткнул ювелира в спину дулом пистолета, надеясь, что тот при этом не намочит штаны от страха.

Исаак благоразумно поднял глаза, так чтобы Клеско мог их видеть.

– Говори, кто это был, кто принес камень, – потребовал Клеско.

Исаак открыл было рот, чтобы сказать, но замешкался и промолчал. Лев решил, что это интереснейший показатель, и знал, что его отец тоже это понял. Даже несмотря на приставленный к его спине пистолет, Исаак Хэмлиш не повиновался. Что могло заставить этого обычного бизнесмена упираться в ущерб собственной безопасности? Его колебания могут означать лишь то, что человек, продавший ему камень, нуждается в особой защите.

Может быть, это был ребенок.

– А-а, – сказал Клеско, очевидно, как и Лев, поняв, что колебания Исаака и есть ответ.

– Девушка? – спросил Лев, и с первого же слова было ясно, что он по-английски говорит намного лучше. – Девочка? С короткими светлыми волосами?

Исаак не отвечал.

– Ты для нее ничего не можешь сделать, – сказал Клеско. – Ты же видишь, мы уже все знаем?

– Девочка, – подтвердил Исаак, – и еще трое.

Он снова опустил глаза, теперь не от страха, а скорее от стыда за то, что все рассказал.

– Один камень? – спросил Клеско. – Неограненый?

– Один, неограненый.

– Она сказала откуда? – спросил Клеско.

– Сказала, что это достался по наследству.

Клеско не понял английское слово и попросил Льва перевести. Тот перевел.

Клеско презрительно фыркнул.

– Сколько ты заплатил за камень? – спросил он.

– Восемь тысяч долларов.

– Это рыночная цена?

– Да.

– Где найти девочку?

– Понятия не имею.

Клеско впился глазами в лицо Исаака в зеркале заднего вида, пытаясь понять, говорит он правду или лжет.

– Она придет еще?

– Я не знаю, есть ли у нее еще камни.

– Она сказала, как ее зовут?

– Она подписала документы. Это закон.

– Да?

– Она подписалась как Арета Франклин.

Лев не смог сдержать смешка. Он не мог не чувствовать восхищения ловкостью этой загадочной девушки, этой маленькой блондинки Ареты.

– Не настоящее имя? – спросил Клеско Льва.

– Нет, отец, – сказала Лев, стараясь произнести это так, чтобы Клеско не почувствовал насмешки из-за своего незнания современной поп-культуры. – Это не ее имя.