Виктор Пронин - Высшая мера

- Есть новости?

- Да.

- Говори.

- Эти отморозки посещают наш ресторан.

- Даже так! - Глаза Трефилова первый раз открылись полностью, и светлые жиденькие бровишки чуть приподнялись, хотя лоб остался таким же гладким. - Это точно?

- Не исключено, что расплачиваются они сотенными купюрами. Совершенно новыми. Только что из банка. Вот номер одной из них, вот серия, - Кандауров положил на стол перед Трефиловым бумажку, которую прихватил в кабинете Юферева.

- Моя задача?

- Собери всех… И проведи разъяснительную работу. Они должны отлавливать такие деньги. И засекать людей, которые ими расплачиваются.

- Разумно, - кивнул Трефилов. - Как же тебе, Костя, удалось это узнать? - Трефилов указал взглядом на бумажку.

- Удалось, - Кандауров не стал вдаваться в подробности.

- Я так понимаю… Этими деньгами с ними кто-то расплачивается за услуги, - медленно проговорил Трефилов.

- Может быть, - ответил Кандауров, замечание Трефилова его не заинтересовало. - Дело в том, что…

- Подожди, Костя, подожди, - Трефилов положил румяную свою руку на сероватую ладонь Кандаурова. - По причине своей отмороженности они не понимают того, что деньги эти тянутся не только к ним, но и к заказчику.

- Не понял?

- Далеко не каждый в состоянии расплатиться деньгами, на которых номера шли бы один за другим, все бумажки были бы одной серии да еще в банковской упаковке. Ты, например, не сможешь. И я не смогу.

- А кто сможет?

- Апыхтин смог бы. - Полусонные глаза Трефилова не мигая смотрели на Кандаурова - осознал ли тот все сказанное?

- Апыхтин? Не думаешь же ты, что он оплатил убийство собственной семьи?

- Нет, Костя, я так не думаю.

- Значит…

- Да, Костя, да, - твердо произнес Трефилов. Он все так же сидел неподвижно за своим столом в расстегнутой на груди белой рубашке с подкатанными рукавами, в рубашке настолько свежей, что, кажется, всего пять минут назад вынул ее из фабричного пакета.

- Будем работать. - Кандауров поднялся и, подойдя к двери, повернул ключ. - Ты свою задачу понял?

- Вполне.

- Исполнение немедленное.

- Через полчаса сеть будет заброшена.

- Это… - Кандауров помолчал. - Предупреди ребят об осторожности. Потому - отморозки. Самим ничего не предпринимать. Выходить на меня. Сразу выходить на меня.

- Само собой… Костя, скажи, ты все услышал, что я сказал сейчас?

- Да, Толик. Я все услышал.

- Тогда ладно. - Трефилов вскинул одну бровь, видимо, сомневаясь в том, что Кандауров действительно понял как надо.

- Все в порядке, Толик, все в порядке, - заверил его Кандауров, покидая кабинет.

На третий вечер в ресторане «Пуп Земли» появились совершенно новые сотни. Их номера отличались лишь последними двумя цифрами. И хотя внешне ничего не изменилось в шумном, задымленном зале, опытный человек мог бы, наверно, ощутить неожиданно возникшую напряженность, некоторую нервозность. У официантов исчезла вальяжная расслабленность, они сделались строже, суше, настороженнее, будто ожидали, что вот-вот прогремит автоматная очередь и, кто знает, кто знает, кому достанется больше, кому меньше.

Но бармен, молодой парень с какими-то опереточными усиками, какие могут быть только у профессионального сводника или карточного шулера, повел себя не слишком хорошо. Новые сотни попали именно к нему, и он вместо того, чтобы бросить их в ящик, сделать свое барменское дело и уж потом рассмотреть деньги повнимательнее, принялся тут же как загипнотизированный всматриваться в цифры номера.

- Что-то не так? - спросил посетитель, который расплатился сотнями за какой-то там причудливый коктейль.

- Да нет, ничего, - смутился бармен. - Все в порядке.

- Только сегодня напечатал, - улыбнулся мужик, показав щелочку между зубами. - Еще не просохли.

- Оно и видно, - поддержал шутку бармен и тут же совершил еще одну ошибку - ушел в подсобку, чтобы позвонить директору. Он уже набрал номер, успел сказать несколько слов, что-то вроде «есть», «состоялось», «клюнуло», как разговор пришлось прервать - в приоткрытую дверь подсобки прямо из зала заглядывал мужик со щелочкой между верхними зубами.

- Слушай, а трубочки ты не дал… На трубочках экономишь?

- Я перезвоню, - сказал бармен и положил трубку. - А на чем же еще, - обернулся он, - конечно, на трубочках… Но зато я работаю без недолива.

- А с этим мы еще разберемся. - На этот раз ни в словах, ни в глазах мужика не было и следов улыбки.

- Проверь хоть сейчас! - усмехнулся бармен из последних сил.

- Проверим. - Мужик отошел к своему столу, поставил стаканы с коктейлем и тут же вернулся к двери, в которую только что заглядывал - она уже была заперта. Это было самое лучшее, что сделал бармен за последние несколько минут. Отойдя, мужик увидел бармена уже за стойкой. Несколько человек что-то заказывали, мелькали бутылки с водкой, с соками, глухо звенели кубики льда. Мужик вернулся к своему столику, за которым сидели два его товарища, некоторое время молчал.

- Что-то он к моим деньгам приглядывался, - проговорил он.

- Сейчас везде приглядываются, подделок боятся, - ответил чем-то неуловимо похожий на него собутыльник, хотя внешне они отличались - собутыльник был худ, с длинными баками и залысинами. Отпив сразу полстакана коктейля, он рассмеялся, и оба его товарища тут же опустили головы, чтобы не видеть хохочущего рта с почерневшими зубами.

- Не так он их рассматривал, - продолжал мужик, который принес коктейли. - Деньги так не рассматривают. Он вроде бы узнавал их… И задергался. Я вижу, когда люди начинают дергаться. Чего ему дергаться? Я же не заказал кровь шакала или яйца крокодила… Я заказал коктейль с водкой и вермутом… Чего ему дергаться?

- Да он и не дергался, - заметил третий, с короткой прической и накачанной шеей. Что-то выдавало в нем не то борца, не то боксера. Наверное, он когда-то занимался все-таки борьбой - одно ухо у него было заплывшим, у борцов это бывает - ломаются хрящи во время захватов.

- И тут же бросился по телефону звонить… Что делает человек, который не успел договорить, а ему помешали?

- А что он делает? - спросил гнилозубый.

- Кладет трубку рядом с аппаратом, устраняет помеху и возвращается, чтобы договорить. А этот задергался… Как-то перепуганно бросил трубку на рычаг, я, говорит, перезвоню.

- Ладно, хватит, - сказал борец. - Неважно, показалось это тебе или на самом деле было… Линять надо.

- Правильно, - кивнул щербатый. - Линяем. - И он залпом выпил свой коктейль. - А ты, Алик, останешься, - сказал он борцу. - Ты с кем-то поздоровался вон в том углу? Подсядь к ребятам, потрепись.

- И что?

- Побудь здесь немного, - ответил щербатый. - Побудь. Посмотри по сторонам.

Когда Кандауров и несколько охранников вошли в зал с разных сторон, столик, указанный барменом, был пуст. Стулья стояли в стороне, как бывает, когда посетители уходят неожиданно, спешно. В бутылке осталась водка, шашлыки были съедены наполовину, и только стаканы от коктейлей были пусты - их выпили быстро, залпом, чуть ли не на ходу. В пепельнице лежали окурки, из оставленной пачки торчало несколько штук. Не просто уходили - убегали.